Бросок в безумие - Малинин Евгений Николаевич. Страница 61
– А, Стив! Смотри-ка, ребята, кто нас навестить пришел! Крисик, а ты не боишься заразиться? Говорят, наша сыпь страшно прилипчива!
Всем было отлично известно, что Крис терпеть не мог уменьшительной формы своей фамилии и мгновенно впадал в ярость. Однако в этом случае он только пригнулся, словно под настельным огнем противника, внимательно присмотрелся к ряду широких кроватей, едва видимых в царящем полумраке, а затем вдруг безошибочно двинулся в сторону Сергея Бабичева, ворча себе под нос:
– Ты, Серега, я смотрю, все шутишь!.. А до нас такие слухи дошли, что ты уже и на человека-то не похож!..
– Это кто ж такие слухи распускает? – непритворно удивился Бабичев. – Не иначе, как наши лечащие врачи... Чтобы, значит, никто не мешал им нас уже совсем... излечить!
– Гы-гы-гы... – раздалось из-за спины Криса, – «совсем излечить» это мохнато!.. Это запомнить надо и ребятам в казарме рассказать!
– Гоги, это ты, что ль? – раздался из противоположного угла казармы голос Майка Строя. – Я тебя сразу и не узнал!..
– Майк! – буквально завопил Гоги в ответ и ринулся к кровати Строя. – Я, что ль, тоже изменился?
– Да нет... – чуть устало ответил Строй, – просто у меня временные проблемы со зрением.
– Так кто вам все-таки сказал, что мы так сильно изменились? – снова перехватил инициативу в разговоре Бабичев. – Интересно узнать, откуда ползут порочащие десант слухи?
Крис присел на краешек бабичевской кровати и осторожно погладил огромное, странно вздутое плечо страшно искореженного, лежащего навзничь тела.
– Это нам с палубы команды стукнули... Им вроде бы тамошних лежаков посмотреть удалось, так, говорят, там такое лежит, что и людьми-то назвать нельзя!
– Ну а нас людьми назвать можно?.. – довольно жестко поинтересовался Сергей.
– Так ты и не изменился вовсе... – пожал плечами Стив. – Только вот сыпь эта желтая.
– Ну, – усмехнулся Бабичев, – это разве сыпь? Вот месяц назад она вообще сплошной коркой лежала!
– Да? Так, значит, ты на поправку пошел! – с явным облегчением воскликнул Крис и снова погладил плечо Бабичева, явно не замечая, насколько оно уродливо.
Оба врача, до этого момента с немым изумлением наблюдавшие все происходящее, после этих слов словно бы пробудились. Олег ринулся к амбулаторному столику и, схватив инъектор и ампулы с питательным раствором, направился к ближайшей кровати, а Вадим, напустив на себя самый суровый вид, громко заявил:
– Так, все, хватит! Поговорили, теперь я прошу вас покинуть госпиталь, вы мешаете нормальному лечебному процессу.
Незваные посетители с поразительной готовностью вскочили на ноги и, забормотав какие-то извинительно-растерянные фразы, быстренько потянулись к выходу. Спустя минуту все трое были в вестибюле, а дверь госпитальной кают-компании опять оказалась на запоре.
На минуту время в казарме словно бы замерло – и пациенты, и врачи пребывали в полном молчании и неподвижности. Затем Олег вдруг с каким-то странным всхлипом вздохнул и медленно сел на пол, едва не уронив все, что держал в руках. Вадим, еще раз прислушавшись к удаляющимся шагам Криса и его ребят, внимательно осмотрел кают-компанию и быстрым бесшумным шагом направился к своему коллеге.
Подойдя, он снова осмотрел временный госпиталь, а затем, наклонившись, тихо проговорил:
– Ты что-нибудь понял?
Второй врач молча помотал головой.
Вадим опустился рядом со своим товарищем на одно колено и горячо зашептал:
– Слушай, они разговаривали так, словно... словно им кто-то отвечал... Вернее, словно эти... «лежаки» с ними говорили! И ребята-то совсем трезвые, явно пришли проверить информацию, полученную с палубы команды! Что ж получается, они не видели... кто перед ними лежит?
Олег поднял голову и криво усмехнулся:
– Ты считаешь, что их... – он мотнул головой в сторону своих пациентов, – ...можно не увидеть?
– Но... не могли же эти трое притворяться! Ты бы смог притвориться, что разговариваешь пусть с заболевшими, но совершенно нормальными людьми, если бы видел перед собой такое?
Оба невольно посмотрели в сторону ближайшей изуродованной туши, а затем Вадим снова зашептал:
– Вот и я не смог бы! А тут прямо какое-то самовнушение!..
Едва только прозвучало последнее слово, как оба врача посмотрели друг другу в глаза и на их лицах отразилось пришедшее понимание, которое Олег тут же и озвучил:
– Не самовнушение, а... внушение! Им просто внушили, что они видят перед собой обыкновенных заболевших людей и... разговаривают с ними!
Вадим попробовал возразить, хотя уже понимал, что его коллега скорее всего прав:
– Ты думаешь, кому-то из наших пациентов стало вдруг под силу осуществить такое внушение?.. Ни один из них до сих пор не обладал даже проблеском паранормальных способностей, и вдруг такое мощное воздействие сразу на троих десантников!.. Мне кажется, это невозможно!
– А то, что Бабичев только что с нами... разговаривал, – это возможно? Ты сам сказал, что у него для этого нет даже теоретической возможности, а он говорил! И вообще, мы вряд ли можем определить, какие изменения происходят с этими... организмами. Посмотри на показания диагностов, попробуй проанализировать ход заболевания, и ты увидишь, что никакой целостной картины не получается, что либо диагност выдает нам полную чушь, либо... – тут он слегка замялся и все-таки смог закончить, – ...либо диагностика человеческого организма неприменима в данном случае!
– То есть это не люди? – немедленно уточнил Вадим.
Олег опустил голову и словно бы через силу проговорил:
– Да, это не люди... не Homo sapiens...
Вадим поднялся на ноги и снова оглядел небольшое помещение госпиталя, а затем медленно двинулся к входной двери.
– Ты куда?.. – окликнул его Олег, но Вадим ничего не ответил. Подойдя к двери, он быстро приложил ладонь к идентификационной пластине, а другой толкнул дверь. Однако дверь не открылась, да и привычного щелчка магнитной защелки врачи не услышали.
Вадим недоуменно посмотрел на свою ладонь, затем на матово поблескивающую пластину и еще раз попробовал открыть дверь.
– Что за ерунда!.. – пробормотал врач и крепко хлопнул ладонью по пластику двери.
«Не надо ломиться в закрытую дверь...» – прозвучал в его голове насмешливый голос Бабичева.
– Вы что, перенастроили электронику замка? – недоверчиво поинтересовался Вадим.
«Ага! – хохотнул Сергей. – Теперь эта дверь будет открываться только по моей ладони!»
Врач быстро развернулся и посмотрел на лежавшую неподалеку уродливую тушу. Два коротких, покрытых зеленоватой чешуей обрубка, в которые превратились руки Бабичева, вовсе не имели ладоней!
«Что, эскулап, не знаешь, что бы такое приложить к пластине? А если бы у меня были ладони, ты смог бы их отрубить, чтобы выйти из этой кают-компании?»
– Вы все равно не задержите меня! – чуть ли не крикнул Вадим. – Я просто вышибу эту дверь!
Ответ Сергея прозвучал очень серьезно и даже чуть-чуть грустно:
«Не надо... Мне не хотелось бы делать из тебя безвольную куклу, но если ты меня вынудишь к этому, я не дрогну! Сам понимаешь – под угрозой оказываются восемнадцать жизней, даже если бы я наплевал на самого себя, остаются семнадцать моих товарищей, для которых я – командир! Я обязан сохранить их жизни, тем более что при этом тебе лично, кроме кратковременного... слабоумия, ничего угрожать не будет!
– А если мы откажемся вас кормить? – подал не слишком уверенный голос Олег, наблюдавший за действиями своего коллеги.
«А мы и не собираемся больше принимать ваше... кормление! – В голосе Бабичева проскользнула прежняя насмешка. – Вы и так уже совершенно нас закормили! Посмотрите на наши фигуры, вам не кажется, что нам пора садиться на диету... На очень жесткую диету!»
Врачи переглянулись, а затем Вадим, чуть запинаясь, проговорил:
– Но... вы же не сможете держать нас здесь взаперти до бесконечности!.. Нас хватятся, за нами придут!..
«Как придут, так и уйдут...»