Бросок в безумие - Малинин Евгений Николаевич. Страница 7
С минуту капитан ошарашенно разглядывал это «признание», а затем задал совершенно ненужный вопрос:
«Он что, тоже закрыт по нулевому уровню доступа?!»
И получил на него совершенно неожиданный ответ:
«Нет, этот разговор некому „секретить“, просто по окончании этого разговора был поставлен блок на его распространение».
«Кем?!» – немедленно ввел вопрос Вихров, и снова полученный ответ огорошил его:
«Тобой».
Капитан отвалился от клавиатуры на спинку жесткого стула и, открыв рот, уставился на экран дисплея. В голове у него не было ни одной мысли, ни одного хотя бы и самого невероятного соображения, объясняющего такой ответ!
В себя его привела надпись, сменившая на экране монитора последнее короткое слово:
«Второй период разгонного цикла закончен. Пауза 1 час 14 минут».
Игорь чисто машинально отключил узел связи, поднялся со стула и, развернувшись, потянулся к дверному замку. Однако рука его повисла в воздухе. В голову пришла совершенно невероятная мысль:
«А что, если разговаривавший с ним виртуальный профессор Капп совсем... не виртуален? Что, если Homo Super может обходиться без физического тела и существовать в... энергетическом виде?!»
И тут же он оборвал себя насмешкой:
– А еще эти самые Homo Super могут вселяться в компьютерные сети и пожирать мозги слабонервных пользователей!..
Но голос его в конце собственной шутки дрогнул и сорвался до шепота... трагического шепота! Тряхнув головой, Игорь постарался отогнать и панические мысли, и наигранную веселость.
«Пора сделать перерыв и отвлечься от всех исследований, расчетов, домыслов... От всех этих гвендландских проблем. В конце концов сейчас существует только одна проблема – А4, но и о ней должны думать Старик, Борцов и... и все! А я должен сейчас поесть и постараться отдохнуть перед четырнадцатичасовой вахтой!
Он плотно прижал ладонь к сканирующему устройству и, как только дверь распахнулась, шагнул за порог каюты.
Народу в офицерской столовой было немного. Вихров уселся за пустой столик у стены и набрал на подающем устройстве код одного из дежурных обедов. В ожидании заказа он обвел глазами зал. Из команды линкора никого не было, у противоположной стены сидели трое высших офицеров звездного десанта, а в центре зала за двумя сдвинутыми вместе столами расположились десятка полтора лейтенантов – они, похоже, праздновали какое-то событие или чей-то юбилей.
«Неужели всем им осталось жить меньше суток?.. – подумал Вихров с невольной дрожью. – Нет, Старик обязательно что-нибудь придумает!.. Или... виртуальный Отто Капп!..»
В середине вихровского стола открылся небольшой лючок и манипулятор поставил на стол заказанный Игорем обед. Капитан вздохнул и взялся за ложку.
Не успел он доесть первое, как ему на плечо легла рука и знакомый голос воскликнул над самым ухом:
– Ну! Я же говорил, что мы найдем его в столовой!
Вихров обернулся и его губы невольно расплылись в улыбке в ответ на широкую ухмылку капитана Бабичева, стоявшего за его спиной. А позади капитана, как всегда, виднелась подтянутая фигура его заместителя, старшего лейтенанта Строя, и, как всегда, физиономия у старшего лейтенанта было донельзя серьезной.
Игорь указал на свободные места за своим столом и предложил:
– Присаживайтесь, ребята.
Бабичев обошел стол и уселся напротив Вихрова, поставив локти на столешницу. Строй присел сбоку с таким видом, словно он готов немедленно вскочить со своего места.
– Заказывать что-нибудь будете? – спросил у своих друзей Игорь, протягивая Бабичеву карту, но тот отрицательно помотал головой:
– Нет, мы уже обедали... Прямо в ячейках.
А затем, бросив короткий взгляд на Строя, посерьезнел:
– Ты лучше скажи, почему в наших комплексах отключили обзорные экраны?..
– Какие обзорные экраны? – не понял Вихров.
– Он ни разу в наших казармах не был, – самым серьезным тоном пояснил Строй.
– Да?.. – удивился Сергей. – Но ты хотя бы слышал, что во время ускорения корабля десантники находятся в индивидуальных противоперегрузочных ячейках?
– Конечно, – пожал плечами Игорь, – Железный Феликс говорит об этом при каждом старте.
– Так вот, ячейки эти сгруппированы в комплексы по двести пятьдесят штук, мы называем эти комплексы казармами. И как ты думаешь, чем можно заниматься, лежа в противоперегрузочной ячейке по четыре, восемь, иногда по двенадцать часов?
Вихров молчал, потому что вот так сразу не мог придумать какого-либо занятия. А Сергей Бабичев, похоже, и не ожидал ответа на свой вопрос. Он сам ответил:
– Мы или спим, или смотрим на экраны. В общем-то на экран можно вывести все что угодно: фильм, концерт, запись какой-нибудь смешной программы, но по большей части десант предпочитает смотреть на звездное небо. Во время разгона мы обычно включаем передний обзор и смотрим на звезды... Глядя на звезды, думать хорошо... вспоминать!
Сергей помолчал и закончил:
– Так вот, сейчас наши экраны почему-то не показывают звезды. Может быть, ты знаешь почему?
«Я знаю... – быстро подумал Игорь, переводя взгляд с лица Сергея в свою тарелку. – Только вот сказать вам я не могу!»
– Видимо, командир счел необходимым прикрыть сканирующие пространство камеры защитными пластинами, – проговорил он, ковыряя вилкой в остывавшей еде, – возможно, разгон проходит в... э-э-э... запыленном пространстве, а пыль быстро приводит в негодность оптику...
– Да?.. – с некоторым сомнением переспросил Сергей и вдруг согласился: – Может быть... Только за десять лет моей службы в Звездном десанте такое случается впервые!
Вихров поднял на друга глаза и чуть пожал плечами:
– Система Кастора очень... капризна. Разгон здесь – крайне сложная операция.
– Да?.. Может быть... – повторил Бабичев с некоторым сомнением. – Наверное, поэтому и разгон такой странный... Рваный...
Он посмотрел на ручной хронометр и поднялся из-за стола:
– Нам пора, следующее ускорение начнется через двадцать минут. Ты, кстати, тоже не задерживайся, а то...
Сергей не договорил, улыбнулся, махнул рукой и пошел к выходу из столовой, сопровождаемый, словно тенью, своим заместителем.
«Значит, командир отключил обзорные экраны в помещениях Звездного десанта... – подумал Игорь, прихлебывая темную компотную жидкость. – Старик, как всегда, предусмотрителен – если бы наши десантники увидели А4 на подлете, можно было бы ожидать всего чего угодно!»
Он встал из-за стола и медленно пошел к выходу, думая, чем занять оставшиеся до вахты семь часов. И тут, подойдя к раздвижным дверям столовой, он услышал негромкий, но довольно нервный разговор.
– ...А я тебе говорю, он знает что-то еще, но не хочет говорить!.. – яростным шепотом доказывал Майк Строй, отбросив свою всегдашнюю невозмутимость.
– А я тебе говорю, что с этим парнем мы были в таких передрягах, что теперь я верю каждому его слову, – с каким-то странным, злобным высокомерием отвечал Бабичев. – Да и с какой стати он стал бы мне врать?! Даже если командир по какой-то причине намеренно отключил нас от пространства, Игорь может и не знать эту причину!
– А я тебе говорю, надо вернуться и спросить его напрямую, что происходит с линкором! – все тем же яростным шепотом настаивал Строй. – Почему разгон состоит из пяти отрезков с перерывами, такого ведь тоже никогда не было, почему наши экраны отключили от пространства – в центре управления экраны наверняка работают, почему командир не объявил, куда направляется линкор?
– Что это ты стал такой нервный? – неожиданно усмехнулся Бабичев. – Раньше тебе было все равно, куда лететь.
Последовала короткая пауза, и Строй снова заговорил, но теперь его шепот был скорее растерянным:
– После того, что мы видели на Гвендлане, поневоле станешь нервным... Вообрази, что ты начал превращаться в одно из тех чудовищ, что мы там встречали... Они мне ночами снятся...
– Обратись к медикам, они тебе мозги поправят – и думать о Гвендлане забудешь! – снова усмехнулся Бабичев.