Бросок в безумие - Малинин Евгений Николаевич. Страница 76
Очень напряженный и в то же время однообразно-размеренный ритм жизни в течение довольно долгого времени едва не сыграл с командой потенциальных суперов злую шутку. Кокошко предупреждал их, что практически у всех «заболевших» заканчивается фаза Релаксации и скоро должна наступить фаза Монстра, а это значит, что ко всем им вернется сознание, а к большинству и способность двигаться. Однако они настолько привыкли к тому, что их подопечные недвижимы и бессознательны, что пропустили момент, когда эта неподвижность и бессознательность закончились. Спас положение случай.
В одно из своих «медицинских» дежурств Вихров, проходя мимо каюты первого ассистента штурмана корабля, решил заглянуть к Озде и попытаться еще раз разговорить его. Магнитный замок был закрыт, но открыть его для потенциального полного супера не представляло труда. Ян лежал на полу все в том же виде странной пятиногой рептилии с круглой головой на длинной тонкой шее, взрезанной жаберными щелями, только на этот раз его длинный, покрытый страшными струпьями хвост начисто отсутствовал.
Игорь не стал вступать в разговор – было похоже, что рептилия спала, но про себя неожиданно подумал:
«В таком виде он вполне может... ходить...»
Он вышел из каюты, запер дверь и неожиданно для самого себя толкнулся в соседнюю каюту, которую занимал Эдельман. Дверь в эту каюту была открыта, однако внутри нее никого не было.
В первую секунду у капитана мелькнула мысль, что Артур нашел способ переходить в энергетическое состояние, но тщательная проверка каюты показала, что никаких «лишних» полей или автономных сгустков энергии в ней нет. Получалось, что Эдельман покинул каюту и... куда-то отправился.
Вот только куда?
Вихров вдруг встревожился. Он сам не мог понять, что вызвало эту тревогу – вряд ли Эдельман был способен причинить какой-то серьезный вред кораблю или находящимся в нем людям, но тем не менее эту тревогу не удавалось унять простыми логическими рассуждениями.
Мысленно связавшись с Кокошко, Ежовым, дежурившим в Главном центре управления, Бабичевым и Ирвингом и стараясь думать спокойно, он сообщил:
«Господа, у нас... странный случай – Артур Исаевич, похоже, ушел из своей каюты, и нам надо как можно скорее установить, где он сейчас находится!»
«А почему такая тревога? – немедленно откликнулся Кокошко. – Эдельман в том состоянии, в каком он сейчас находится, не сможет открыть даже самого примитивного замка».
«Да и обнаружить его, я думаю, не составит труда, – присоединился к врачу Владимир Ежов. – Ну-ка, введем запрос нашему всезнайке, и он нам тут же ответит, где на корабле шевелится активная биомасса объемом полтора человеческих стандарта!..»
Было понятно, что Ежов запросил данные у Главного компьютера корабля и через несколько секунд получит информацию обо всем, что дышит, движется и генерирует хоть какое-то биоизлучение на линкоре.
Однако когда эти необходимые для сбора информации секунды прошли, Владимир недоуменно сообщил:
«А вы знаете, такой объем биомассы нигде не обнаруживается!»
«То есть как?» – в один голос воскликнули Бабичев и Ирвинг.
«Да вот так, – стараясь держаться спокойно, подтвердил Ежов. – Передо мной полная информация о распределении людей в объеме линкора – единичной биомассы объемом около полутора стандартов не наблюдается!»
«Что же это может означать?» – недоуменно пробормотал Кокошко. Эта его фраза прозвучала несколько рассеянно, и Игорь вдруг подумал, что Виталий Сергеевич занят чем-то серьезным и ему не хочется отвлекаться на какие-то, по его мнению, несерьезные обсуждения.
Ежов ничего не ответил на этот вопрос, а вот у Вихрова ответ нашелся:
«Это может означать, что Эдельман либо находится в одной из казарм Звездного десанта, и, естественно, датчики биомассы не могут вычленить его тело из общей биомассы, либо он нашел способ экранирования своего организма и стал невидимым для биодатчиков, либо, что самое невероятное, ему удалось... погибнуть. И не просто погибнуть, а в результате полного уничтожения своего тела».
«Ну, первую версию мы проверим немедленно, – отозвался Сергей, – я посылаю ребят, и они тщательнейшим образом проверят все казармы десанта. Если господин первый ассистент командира корабля „слился с массой“, мы его обнаружим!»
«Володя, – позвал Игорь Ежова, – просмотри весь объем линкора на наличие движущихся полей или сгустков энергии всех видов. Это, конечно, маловероятно, но вдруг Эдельман нашел способ передвигаться по кораблю в таком вот экзотическом виде?»
«А что, если он действительно... погиб?..» – спросил Ежов.
«Этим займусь я сам, – быстро ответил Игорь. – Уничтожение полутора стандартов биомассы требует довольно большого расхода энергии, а это не могло пройти незамеченным автоматикой корабля».
Опустившись в небольшое кресло, Игорь включил индивидуальный модуль связи и переключил его на голосовой диалог. Как только Главный компьютер корабля доложил о готовности к работе, Игорь спросил:
– Происходил ли в течение последних трех часов незапланированный выброс энергии, достаточный для уничтожения биомассы объемом в полтора человеческих стандарта?
– Хм... – почти с человеческой интонацией отозвался Железный Феликс, – таких выбросов не было...
Игорь удовлетворенно кивнул, но, как оказалось, компьютер не закончил своего сообщения:
– За последние двадцать минут корабельного времени произошло два несанкционированных выброса энергии мощностью в одну четвертую запрошенной. Оба в районе арсенального склада третьей центурии второй когорты приписанного к кораблю Звездного десанта. Ущерба оборудованию корабля не нанесено.
Игорь мгновенно связался с Бабичевым:
«Сергей, Железный Феликс мне только что сообщил, что у арсенала кто-то орудует неизвестным энергоносителем. Я отправляюсь туда, ты можешь подбросить мне кого-нибудь в помощь?»
«Я буду сам!» – отозвался капитан, и Игорь почувствовал в его мысли бабичевский азарт.
«Тогда встречаемся на технической палубе, у выхода из третьей шахты».
Ответа не последовало, просто Игорь ощутил согласие Сергея.
Выключив модуль связи, Вихров еще раз оглядел пустую каюту и вдруг заметил крошечный уголок белого писчего пластика, торчавший из-под смятой подушки. Протянув руку, он выдернул пластик и поднес к глазам. На небольшом клочке весьма коряво было выведено: «Мы еще покувыркаемся!»
Несколько секунд капитан смотрел на эту странную записку, а затем, зажав ее в кулаке, поднялся из кресла. Больше, судя по всему, ничего интересного в этой каюте не было. Игорь вышел в вестибюль и, тщательно заперев дверь каюты, отправился к третьей антигравитационной шахте, пытаясь по дороге осмыслить ситуацию.
«Кокошко правильно заметил, что Эдельман, в его теперешнем состоянии, не способен открыть даже самого простого замка – магнитные замки на корабле реагируют на прикосновение человеческой ладони... строго определенной человеческой ладони, а у Артура, вернее, у того, в кого Артур превратился, человеческих ладоней нет. Тогда как же ему удалось выйти из каюты? Далее!.. Если это он находится около арсенального склада, то каким образом ему удается избегать биосенсоров и видеонаблюдения Главного компьютера корабля? И вообще с какой стати он отправился к арсеналу – не собирается же он добраться до тяжелого десантного вооружения и разнести линкор?.. Да это в принципе невозможно! Или... возможно?..»
Он шагнул в проем антигравитационной шахты, и тут ему вспомнилось странное поведение Кокошко. Он попробовал мысленно позвать врача, и тот, как ни странно, сразу же ответил.
«Виталий Сергеевич, у вас какая-то забота появилась?.. – мягко поинтересовался Вихров. – Может, я чем-то могу помочь?..»
«Вы очень чутко чувствуете, – отозвался Кокошко, и в его мысли присутствовала какая-то тоскливая нота. – Забота действительно появилась, вот только вы вряд ли сможете здесь помочь. Я сейчас нахожусь у командира, он очень плох...»
«В чем дело?» – встревожился Вихров.