Голубая кровь - Малков Семен. Страница 40

Его упрек обидел Любовь Семеновну, но это была правда.

– Как ты смеешь так говорить о матери, да еще в присутствии приятеля? – задыхаясь от негодования, накинулась она на Кирилла. – А кто о тебе, кроме меня, заботится? Кому ты еще нужен?..

Перевела дыхание и уже спокойно продолжала:

– Только заботой о том, чтобы сделать из тебя человека, объясняется наше с отцом желание отправить тебя подальше от скверного окружения. Прости, Петя, – и бросила на него извиняющийся взгляд, – к тебе это не относится.

Воцарилась неловкая пауза; желая замять размолвку, Любовь Семеновна примирительно добавила:

– А скучать по сыну, конечно, буду – единственный он у меня…

«Да уж, материнский инстинкт у нее слабоват, – сочувствием к другу подумал Петр. – Может, Кирилл прав, что для нее всего важнее собственные интересы… Надо сменить тактику». И, продолжая начатый разговор, спросил:

– Как я понял, вы с Виталием Михеевичем считаете, что в Америке Кирилл окажется в лучшем окружении? А почему вы в этом уверены? Всем известно, какие там нравы у молодежи!

– Вот-вот! – подхватил Кирилл. – Бандитизм покруче нашего!

– Дело вовсе не в Америке, – слабо защищалась Любовь Семеновна, – а в том, что Кирюша там будет жить под строгим надзором порядочного человека. Здесь следить за ним некому. Нам с отцом это не под силу!

– Простите, но не могу согласиться! – решительно возразил Петр. – У вашего надзирателя своих дел наверняка хватает. Разве сможет он уделять столько времени Кириллу? Вы сильно рискуете!

– Это почему? – испуганно округлила глаза Любовь Семеновна.

– А потому, что здесь, попади Кирилл в беду, вы можете его выручить. А там вряд ли, уж больно далеко. Подумайте! Что, не дай бог, с ним случится – лишитесь единственной защиты в будущем.

– Как так? Ничего не понимаю… – совсем растерялась Любовь Семеновна.

– Видите ли, вот мой отец постоянно занимается расследованием разных преступлений. И он говорит, – серьезно глядя ей в глаза, объяснил Петр, – сейчас идет передел собственности. Жизнь бизнесменов, особенно банкиров, под угрозой. Никакая охрана не спасает от профессиональных убийц.

– Что ты хочешь сказать? – испуганно перебила его Любовь Семеновна. – И Виталию Михеевичу это угрожает?

– Если хотите знать правду, то да! – не стал щадить ее Петр. – Отец знает, что говорит. Подумайте: в случае чего на кого, кроме Кирилла, вам опереться? Нет, нельзя ему от вас никуда уезжать!

«Ну и молоток! Вот это завернул! – с завистливым восхищением подумал Кирилл. – Умен…»

Между тем за столом воцарилось молчание. Озадаченная тем, что сказал ей Петр, Любовь Семеновна размышляла и все более убеждалась в его правоте. Наконец, бросив на Петра задумчивый взгляд – в нем читался и проснувшийся чисто женский интерес, – она мягко произнесла:

– Ну что ж, в твоих словах много здравого смысла. Вижу, Петя, ты уже совсем взрослый мужчина, – оценивающе прищурилась. – Не то что мой оболтус. Какой из него защитник?

– Вы недооцениваете сына. Кирилл ленится, но очень способный, – вступился за друга Петр. – И защитить вас сможет. Он и в боксе неплох, и основные приемы самбо усвоил.

– Это благодаря тебе, Петя. Вон ты какой молодец! – похвалила Любовь Семеновна, наградив томным взглядом. – А так он ни в чем мне не помощник, гвоздя сам вбить не может, – вздохнула она. – Нет у меня мужика в доме!

– Еще чего захотела, гвозди вбивать! – пренебрежительно фыркнул Кирилл. – Пригласи мастера, если нужно!

– А где его здесь взять? Вот и сейчас в моей спальне электророзетка не работает. Может, ты, Петя, посмотришь? Пойдем покажу!

«Да она никак на него глаз положила. Неужто соблазнить хочет? – мысленно усмехнулся Кирилл. – Нужно помешать!» Давно подозревая, что мать изменяет отцу, все мечтал застукать – шантажировать можно. Но связь ее с Петром – нет уж!

– Не надо его провожать, мама, Петя и сам найдет дорогу – знает, где спальня с камином из малахита. Сейчас я ему дам, что необходимо. И устремил на нее сердитый взгляд. – А мне поговорить с тобой надо.

Кирилл встал из-за стола, нашел, что требуется и вручил Петру. Когда тот ушел, с циничной усмешкой обратился к матери:

– А что, симпатичный парень мой друг Юсупов? Уж не волнует ли он твое воображение, мама? Если так, то напрасно: Петя не ходок. Девушки у него нет, и интересуют его только учеба и спорт.

– Неужели голубо-ой? – разочарованно протянула Любовь Семеновна. – А с виду такой симпатичный, молоденький… А дружба его с тобой… не с этим ли связана?.. – В глазах ее смешались любопытство и страх.

– Успокойся, ориентация у него нормальная, да темперамент не тот. Туповат – и по женской части, и вообще. Малокультурен…

– А мне показалось, он рассуждает умно и здраво… И учится не в пример тебе хорошо.

– Рассуждает здраво потому, что мыслит стандартно, – не унимался Кирилл. – Ну откуда ему набраться культуры – ничего не читает. Я и дружу с ним только из-за совместных занятий спортом. А так – неинтересно.

«Теперь перестанет, чуть что, ставить мне его в пример, – злорадно подумал он; превосходство Петра бесило его, не давало покоя. – Вроде бы удалось развенчать героя».

– Учится лучше меня – зубрила… – И умолк на полуслове – вернулся Петр.

– Вовремя вы спохватились, Любовь Семеновна, – сообщил он, отдавая инструмент Кириллу. – Еще немного – и короткое замыкание. Теперь все в порядке.

– Вот спасибо, Петя! – поблагодарила его хозяйка, но без прежнего энтузиазма. – Мой руки и садись за стол. Будем пить чай.

За десертом задала вопрос, вертевшийся на языке:

– Сын сказал, у тебя нет любимой девушки. Неужели, Петя, – интерес ее к нему все же не ослабевал, – до сих пор не нашлось такой, чтобы покорила твое сердце?

– Да, к сожалению, это так, – не без грусти признался Петр. – Не везет мне по этой части. И в школе ни одна девчонка всерьез не нравилась.

– Редкая стойкость, – с усмешкой заметила Любовь Семеновна. – Ведь ты, Петя, наверно, многим нравился, и девочки сами за тобой бегали.

– Не такой уж и стойкий, – простодушно улыбнулся Петр. – Но за то себя ругаю. Нехорошо встречаться, если не любишь.

– Так ты, я вижу, идеалист? Мечтаешь о любви как в книгах? – И иронически взглянула на него. – Увлекаешься любовными романами?

– Вот уж нет! Книги люблю о приключениях и о нашей истории. Только вот… времени на чтение почти не остается.

«Надо посадить Петьку перед матерью в лужу! – стукнула Кириллу в голову злобная мысль. – Покажу ей его серость».

– Ну и что больше всего тебе понравилось по истории? – взглянул с усмешкой на мать, как бы приглашая ее позабавиться. – Какая книга?

– Про Куликовскую битву, писателя Яна, – не задумываясь, ответил тот. – Пожалуй, интереснее других.

– Одолел такую толсте-енную? – с невольным уважением протянул Кирилл. – И что же в ней особенного? Обычный исторический роман.

– Да не совсем… Ян дает совершенно новое представление об этом сражении. Совсем не такое, как в учебниках. Хоть и спорно, но очень интересно.

– Что же там такого необычного? – кисло поинтересовался Кирилл, понимая, что его коварный замысел не удался.

– А хотя бы то, что утверждает, будто официальный герой Дмитрий Донской якобы струсил и прятался, а победу обеспечила стойкость литовских полков.

Любовь Семеновна поняла, конечно: сынок из ревности оговорил друга. Потеряв всякий интерес к разговору и бросив на него осуждающий взгляд, встала из-за стола.

– Ну что же мальчики, пора мне заняться своими делами. Посидите в гостиной до прихода Виталия Михеевича. А мне надо тут прибраться.

– Да мы его вряд ли дождемся, – заявил Кирилл, подмигивая другу. – Нам пора возвращаться в город. Передай бате привет!

Петр тепло поблагодарил хозяйку за гостеприимство; вскоре они уже катили по заснеженному Ярославскому шоссе.

– Спасибо, дружище, снова я у тебя в долгу! – с фальшивым жаром выразил Кирилл благодарность Петру. – Почти уверен – теперь они от меня отвяжутся, мать воздействует на батю.