Голубая кровь - Малков Семен. Страница 49

– Вы из органов? – упавшим голосом спросил он высокого. – Покажите ваше удостоверение.

– Сейчас все тебе покажу! – со спокойной угрозой пообещал тот, словно танк внося хозяина в прихожую и захлопнув дверь. – И удостоверение, и кузькину мать! Ты что, не узнаешь меня? Или я не похож на сына?

«Отец Петьки! – догадался Алик, чувствуя, что душа ушла в пятки. – Ну и болван я, что ему открыл!» Вслух же приниженно произнес:

– Рад вас видеть, Михаил Юрьевич! Спасибо, что не засадили в тюрьму!

– Поблагодаришь, когда уйду! Хотя сомневаюсь, – презрительно бросил отец Петра. – Ты что же, паскуда, и впрямь решил, что тебе сойдет с рук такое?

– Простите! – захныкал до смерти испугавшийся Алик. – Я не хотел… Все это вышло случайно!

– Случайно вышло, что ты его не убил! Вот правда! – крикнул Михаил Юрьевич, приходя в ярость. – И могучим кулаком он так двинул Алика, что одним ударом выбил все передние зубы.

Повернулся, чтобы уйти, но в дверях остановился. – Не вздумай жаловаться! У меня на тебя целое досье, сразу передам кому следует. Тогда уж точно окажешься за решеткой!

– Нет, ты только посмотри, что он со мной сделал! – слезливо жаловался Алик Кириллу, показывая все еще кровоточащий беззубый рот. – Но он у меня это попомнит. Я ему отомщу!

– Это каким же образом? Соли на хвост, что ли, насыплешь? – со скрытой насмешкой взглянул на него Кирилл. – Свидетелей-то нет!

Разговор происходил у него в гостиной. Алик принес очередную порцию «травки».

– Ничего, я придумаю способ насолить этому костолому. Дай только время! Знаешь, сколько сейчас стоит вставить новые зубы? Целое состояние! Я бы в суд на него подал, если б не тюряга.

«А здорово Михаил Юрьевич ему вывеску попортил, – злорадствовал, глядя на него, Кирилл. – Меньше станет о себе мнить, сердцеед!» Он люто завидовал успеху Алика у женщин.

– Будет тебе прибедняться! Загребаешь, поди, немало, – с усмешкой взглянул он на Алика. – С меня одного сколько уже поимел! Кстати, на этот раз ничего не получишь. Оплата пойдет в счет твоего долга.

– Какого еще долга? – переспросил наркоман, делая вид, что не понимает, о чем речь. – Гони монету, не то больше не получишь!

– Не прикидывайся! Отлично знаешь какого, – возмутился Кирилл. – Ты что же: считаешь, три сотни баксов я тебе подарил?

«Ну вот! Тут зубы делать надо, а этот жмот за товар платить не хочет!»

Алик вскочил на ноги, забегал по комнате.

– Вот шакалы! Падалью запахло? Добивайте! – жалобно причитал он на ходу. – Как плохо – Алика зовете, а как я в беде – готовы угробить! – Остановился подле сидящего Кирилла, выкрикнул: – Ничего я тебе не должен! Обещал уступить тебе Дашу и сделал это! Будто не видел, что я сразу переключился на твою Инку, – ехидно напомнил он. – Не ты ли ко мне ее приревновал?

– Брось заливать! Как же, уступил, – сама тебе дала отставку.

– Верни хоть половину! – смягчил Кирилл свои требования. – Я наш уговор выполнил! Это ты дал Петьке взять над собой верх, – стоял на своем наркоман. – А не уплатишь сейчас за товар – никогда больше у меня ничего не получишь!

Такое Кирилла тоже не устраивало ленив он искать нового поставщика зелья.

– Ладно, хрен с тобой, – изобразил великодушие. – Буду считать, что я понес убыток. Но только за это ты должен мне помочь!

– В чем еще? – насторожился Алик.

– Да все в том же! Хочу отбить у Петьки Дашу. Нужно их поссорить!

– Трудная задача! У них, похоже, серьезно, – сделал кислую мину Алик и, испытующе взглянув на Кирилла, добавил: – А что, тебя, я вижу, Даша крепко зацепила?

Кирилл помолчал и нехотя признался:

Никогда тебе не говорил, но Даша единственная, кого я уважаю среди всех этих похотливых сучек. Заболею, наверно, от того, что она с Петькой. На все пойду, чтобы была моей!

– Вижу, уже заболел. Вот не думал, что ты на такое способен! – С видом собственного превосходства посмотрел на него. – Но не унывай, помогу!

– У тебя новый гениальный план? – с мрачным юмором предположил Кирилл, но в голосе прозвучала надежда.

– Пока нет, но будет! – уверенно заявил Алик. – Главное – гони бабки за товар! – Достал толстый кожаный бумажник, снисходительно прошепелявил: – А Дашку отбить у Петра задаром помогу. Она меня больше не интересует. Но мне самому нужно так отомстить ему с папашей, чтобы кровавыми слезами умылись!

Ранним утром первого мая по скоростному Симферопольскому шоссе в потоке машин, направлявшихся в сторону области, мчались «джип-чероки» и следом за ним новенькая вишневая «Лада». Внедорожником управлял Гаррик, а «жигуль» лихо вела яркая худощавая блондинка. В ее машине кроме друга, длинноволосого дылды, и Петра с Дашей ехал рыжий сибирский кот, по-хозяйски расположившийся у заднего стекла.

Бедного кота везли отнюдь не на прогулку, а желая от него избавиться. Хозяйка его любила, но он постоянно драл когтями мягкую мебель. Кота собирались отдать кому-нибудь в деревне с приплатой.

В дороге разговаривали мало. Погода отличная, впереди отдых, но лицо у Киры, хозяйки, было пасмурное, видно, переживала из-за кота. Ее молчаливый друг Эдик не выпускал изо рта трубки, а Петр и Даша, обнявшись, любовались пробуждающейся подмосковной природой.

Проехав Тарусу, обе машины свернули в сторону леса и вдоль околицы деревеньки Антоновки спустились к берегу реки. Представшая их глазам панорама очаровывала с первого взгляда. К узенькой речке Таруске, обрамленной по берегам деревцами и кустарниками, спускались три косогора, два, разделенных оврагом – с одной стороны, и третий, самый крутой, – с другой. Особую прелесть пейзажу придавало, что каждый косогор окаймляли разные породы леса: один – хвойный, а два других – березовая и дубовая рощи.

Лагерь разбили на берегу реки; быстро поставили палатки. Мужчины принесли из леса хворост и развели костер. Женщины принялись готовить еду. Все сильно проголодались и работали проворно, обмениваясь короткими фразами. Зато, когда уселись у костра вокруг походного стола, выпили и заморили червячка, – развеселились вовсю.

Самым речистым оказался Костя, приятель Гаррика, по профессии журналист, а по призванию тамада: руководил застольем, предлагал тосты, сыпал анекдотами. После нескольких рюмок все созрели для пения – мощный хор молодых голосов, сопровождаемый громовым эхом, нарушил первозданную тишину.

Незаметно стемнело; перед сном решили немного прогуляться. Захватив фонарики, разбрелись по парам. Гаррик с Ритой, Петр с Дашей и Костя со своей подругой Валей направились к реке, а Эдик с Кирой в деревню, пристраивать кота, правда, его еще найти надо, он сразу по приезде исчез. Гуляли недолго – к вечеру сильно похолодало. Последними вернулись Кира и Эдик.

– Всю деревню обошли – никто не хочет брать нашего кота! – пожаловалась Кира. – Ни за какие деньги!

– Это почему же? – из вежливости поинтересовался кто-то.

– Говорят, им такого не надо. Городские, мол, ленивые – мышей не ловят. Какая чепуха!

Всем не терпелось остаться наедине, и вскоре молодые люди разбрелись по палаткам. Вряд ли кто-нибудь в эту ночь спал, – первым из палатки выполз самый заядлый рыбак, Гаррик, уже около полудня. Протерев глаза, прищурился на солнце, ярко светившее над головой.

– Надо же так проспать! Какая теперь рыбалка…

Но неугомонная страсть звала к реке, и он пошел всех будить. На его призыв откликнулся только верный товарищ и такой же заядлый рыбак Костя. Остальные категорически отказались. Друзья облачились в водонепроницаемые костюмы, взяли снасти, надувную лодку и отправились к реке. К двум часам дня, когда все уже встали и женщины стали готовить еду, они успели поставить перемет, донки и пройтись вдоль берега с сетью.

– Ну как успехи? – с веселой надеждой встретили их сони. – Поймали что-нибудь?

– Вода слишком холодная, не клюет, – с кислым видом объяснили мастера рыбной ловли. – Одна уклейка мельтешит на перекате, да что от нее толку?