Без семьи - Мало Гектор. Страница 68

– В дорогу! – объявил он. – Вперед! Нам предстоит встретиться не только с Артуром и госпожой Миллиган, но и с Лизой. Как все здорово получилось! Мы бы потеряли время в Дрези, а теперь можем, не задерживаясь, продолжать путь. Вот это удача! Нам долго не везло, авось, теперь повезет.

И мы, не теряя времени, пустились в погоню за «Лебедем», останавливаясь только на ночлег и чтобы заработать несколько су.

В Десизе, где Нивернэйский канал впадает в Луару, нам сообщили новые сведения о «Лебеде»: он отправился по обводному каналу, а оттуда должен был попасть в Центральный канал и по нему плыть до Шалона.

В Лионе перед нами снова возникло серьезное затруднение: какой путь избрал «Лебедь» – вниз или вверх по Роне? Другими словами, куда теперь направилась госпожа Миллиган: в Швейцарию или на юг Франции? Мы опросили всех матросов, лодочников и людей, живущих на набережных, и в конце концов убедились, что госпожа Миллиган поехала в Швейцарию. Тогда мы пошли по течению Роны.

– Из Швейцарии легко попасть в Италию, – сказал Маттиа. – Вот тоже счастливый случай, если, разыскивая госпожу Миллиган, мы попадем ко мне на родину! Как будет счастлива Кристина!

Милый мой, славный Маттиа, он помогал мне искать тех, кого я люблю, а я ничего не сделал для того, чтобы он мог обнять свою маленькую сестренку!

После того как мы вышли из Лиона, расстояние между нами и «Лебедем» стало заметно уменьшаться, потому что по Роне с ее быстрым течением труднее плыть вверх, чем по Сене. Однако, изучая карту, я сомневался, что мы сможем его нагнать раньше чем в Швейцарии. Тогда я еще не знал, что по Роне нельзя доехать до Женевского озера, и мы воображали, что госпожа Миллиган хочет попасть в Швейцарию на «Лебеде»; карты же Швейцарии у нас не было.

Пройдя в Сейсель, город, разделенный на две части рекой, над которой переброшен висячий мост, мы спустились на берег, и как же я изумился, когда издали заметил «Лебедя»! Мы бросились бежать. Да, несомненно, это был «Лебедь», но почему-то он казался необитаемым. Он прочно стоял на якоре под навесом. Все окна были заперты, цветов на веранде не было.

Что произошло? Что случилось с Артуром?

Мы остановились, задыхаясь от волнения. Однако надо было набраться мужества и пойти узнать, в чем дело.

Человек, охранявший «Лебедя», сообщил нам следующее:

– Англичанка, прибывшая на «Лебеде» с двумя детьми – парализованным мальчиком и маленькой немой девочкой, – находится сейчас в Швейцарии. Дальше плыть вверх по Роне нельзя. Дама с детьми уехала оттуда на лошадях. Осенью она вернется на баржу, спустится по реке до моря и проведет зиму на юге.

Мы с облегчением вздохнули.

– А где же теперь эта дама? – спросил Маттиа.

– Она предполагала снять дачу на берегу Женевского озера, в Вевэ, но более точного адреса я не знаю. Там она проведет лето.

В дорогу, в Вевэ! В Женеве мы купим карту Швейцарии и разыщем этот город или селение. Поскольку госпожа Миллиган собиралась прожить на даче все лето, мы были уверены, что разыщем ее.

Через четыре дня после ухода из Сейселя мы уже разыскивали в окрестностях Вевэ, у самого берега голубого озера и на склонах местных гор, госпожу Миллиган, Артура и Лизу. Мы пришли как раз вовремя: в кармане у нас оставалось всего три су, а на башмаках отваливались подметки.

Но Вевэ совсем не такая маленькая деревушка, как мы воображали. Это город, и довольно большой город, потому что к нему прилегают еще многочисленные селения и предместья, составляющие с ним одно целое.

Мы очень скоро поняли, что бесполезно спрашивать, где живет госпожа Миллиган или просто «англичанка с больным сыном и немой девочкой». Город Вевэ и берега озера кишат англичанами и англичанками не меньше, чем курорты в окрестностях Лондона. Всего лучше самим продолжать поиски. Для нас это было нетрудно – нужно было только играть и петь наши песенки на всех улицах.

За один день мы обошли Вевэ, но никаких признаков госпожи Миллиган не нашли.

На следующий день мы продолжали поиски уже в окрестностях Вевэ. Мы шли наугад прямо по дорогам и играли под окнами домов, не обращая внимания на то, открыты эти окна или закрыты. Вечером мы вернулись ни с чем, хотя побывали почти всюду, осматривали все вокруг и по временам расспрашивали людей, которые казались нам симпатичными.

В этот день мы дважды обрадовались понапрасну. Один раз нам ответили, что прекрасно знают англичанку, о которой мы спрашиваем, только не знают ее фамилии, и послали нас в домик, выстроенный в горах; в другой раз уверили, что наша англичанка живет на берегу озера. Действительно, и на берегу озера и в горах жили англичанки но и та и другая оказались совсем не госпожой Миллиган.

Старательно обыскав окрестности Вевэ, мы пошли в сторону Клерана и Монтре, огорченные, но не потерявшие надежду. То, что не удалось нам сегодня, несомненно, удастся завтра Мы шли по проезжим дорогам, окаймленным с обеих сторон зелеными изгородями; по тропинкам, вьющимся среди виноградников и фруктовых садов; по тенистым дорожкам с огромными каштановыми деревьями, где под густой листвой, не пропускавшей воздуха и света, не росло ничего, кроме бархатистого мха. На каждом шагу встречались железные решетки или деревянные заборы, а за ними виднелись посыпанные песком дорожки и лужайки с цветочными клумбами и кустами. Вдали, среди зелени, стояли увитые вьющимися растениями красивые дома или нарядные дачи. Почти в каждом саду был просвет между деревьями или кустами, откуда открывался вид на сверкающее озеро, окаймленное темными горами.

Нам приходилось играть и петь очень громко, чтобы нас услышали те, кто жил в этих дачах, и к вечеру мы совсем выбивались из сил.

Однажды днем мы пели посреди улицы, перед решеткой одного сада; за ним возвышалась стена, на которую мы не обратили никакого внимания. Я пел во все горло первый куплет моей неаполитанской песенки и только хотел продолжать, как вдруг мы услыхали позади нас, за стеной, крик, а затем какой-то странный и слабый голос запел второй куплет.

– Кто бы это мог быть?

– Артур? – предположил Маттиа.

Нет, не Артур, это не его голос. А между тем Капи проявлял все признаки радости, визжал и прыгал на стену.

Не в состоянии сдержать себя, я крикнул:

– Кто там поет? Незнакомый голос произнес:

– Реми!

Мое имя вместо ответа! Мы с Маттиа изумленно переглянулись.

Пока мы стояли в недоумении друг против друга, я заметил у конца стены, там, где начиналась изгородь, белый платочек, развевавшийся по ветру Мы бросились туда.

Подбежав к изгороди, мы увидели, что размахивает этим платочком Лиза.

Наконец-то мы нашли ее, а вместе с ней госпожу Миллиган и Артура! Но кто же пел? С этим вопросом мы с Маттиа одновременно обратились к Лизе, как только обрели дар слова.

– Я, – ответила она.

Лиза пела! Лиза говорила!

Правда, я тысячу раз слышал о том, что Лиза когда-нибудь заговорит и что, вероятно, это произойдет после сильного душевного потрясения. Но я не верил в такую возможность.

Однако чудо совершилось. Оно совершилось тогда, когда она услышала мое пение, когда узнала, что я вернулся к ней, в то время как она считала меня навсегда потерянным. Радость вернула ей дар речи. Я был настолько взволнован этой мыслью, что должен был схватиться рукой за изгородь, чтобы не упасть.

Но сейчас было не время предаваться своим чувствам.

– Где госпожа Миллиган и где Артур? – спросил я.

Лиза пошевелила губами, пытаясь ответить, но не могла ничего произнести.

Тогда, чтобы мы скорее поняли ее, она принялась объяснять знаками. Язык еще плохо повиновался ей. Я следил глазами за ее объяснениями.

Вдруг на повороте тенистой аллеи показалась колясочка, которую вез слуга. В этой колясочке лежал Артур, сзади него шла его мать и… я высунулся вперед, чтобы лучше разглядеть… Джеймс Миллиган! Мгновенно я спрятался за изгородь и приказал Маттиа сделать то же самое, совсем забыв, что Джеймс Миллиган не знал Маттиа. Когда первый испуг прошел, я подумал, что Лиза, вероятно, поражена нашим внезапным исчезновением. Немного приподнявшись, я сказал ей вполголоса: