Отравленная жизнь - Малышева Анна Витальевна. Страница 18
– Это какое-то захолустье, собственно, и не дача, а деревенский дом, – пояснила она. – Насколько я поняла, там не было ни сада, ни даже огорода. Так, росло что придется.
– Ваш сын привозил оттуда какие-нибудь этюды? – поинтересовалась Саша, сворачивая портрет и упаковывая сверток в газету.
– Может, и привозил, но только у нас совсем нет его старых картин. Когда Иван женился, он все увез на новую квартиру. Если сам не уничтожил, то все этюды там. Продать-то он почти ничего не мог.
Саша поняла, что больше ничего узнать не удастся. Она взглянула на часы и со вздохом поднялась:
– Что ж, мне пора. Спасибо за рассказ…
– Вы рассчитывали узнать больше, верно? – спросила женщина, провожая гостью до порога. – Но знаете, мы с мужем и сами рады бы знать о своем сыне побольше… Он скрывал от нас все. Буквально все. Наверное, не хотел расстраивать?
Саша сказала, что, конечно, так оно и было, и попрощалась. Андрей Викторович так и не вышел из кухни. Дверь была прикрыта, и оттуда доносилось громкое бормотание радио.
Она с удовольствием взяла бы такси, но, чтобы это сделать, надо было где-то поменять доллары.
В этом окраинном районе обменных пунктов было мало, и Саша не наткнулась ни на один, который работал бы в такое время. Пришлось трястись в ледяном автобусе, потом ехать в метро. Домой она добралась к десяти часам вечера. Ее терзали голод и мысли о муже. Саше очень хотелось, чтобы его не было дома, и в то же время ее мучил вопрос: уплатил он алименты или ее родителям придется расстаться с описанным имуществом?
– Уплатил! – вместо привета, сказал ей Федор, подсовывая под нос квитанцию из нарсуда.
Саша внимательно прочитала ее и вернула обратно. У нее не было настроения ни хвалить мужа, ни поздравлять его. Денег ей было уже не жаль – покой, во всяком случае, дороже. Она только и сказала:
– Надо сообщить родителям.
– Уже.
– Ты им звонил?
– Нет, это они мне звонили на работу, поливали грязью. А когда я сказал, что ты дала мне денег на алименты, они не поверили.
Саша хотела что-то ответить, но Федор, что-то пробормотав, не дожидаясь ее ответа, развернулся и исчез на кухне.
– Что? – переспросила Саша, заглядывая к нему.
– Тебе звонила какая-то дама, – бросил Федор не оборачиваясь. Он сидел за столом, уткнувшись в старый хозяйский приемник, и безуспешно пытался настроить его хоть на какую-то станцию.
– Дама? – Саша произнесла это таким убитым тоном, что он не выдержал и взглянул на нее:
– Ну да. А что?
Саша была уверена, что звонила заказчица, хотела узнать, как продвигается работа. Если бы заказчица наткнулась на нее, Саша, может быть, не выдержала бы и выложила ей всю правду. Сегодняшний день вымотал ее. Она побывала в стольких местах, нашла всех родственников художника…
А результат – почти нулевой. Единственным достижением можно было считать покупку картины.
Да и то от этого легче не стало. Надо было найти ту девушку, на даче у которой бывал восемнадцатилетний Иван. А как ее найдешь, если она знает только ее имя?
– Чего хотела эта дама? – обреченно спросила Саша.
– Хотела, чтобы я позвал тебя, – хмыкнул Федор. – Да что ты так на меня смотришь? Больше она ничего не сказала. Да! Она ведь представилась! Какое-то имя… Нерусское.
– Нерусское? – удивилась Саша.
– Сейчас, сейчас… – Федор поморщился и вдруг выдал:
– Альбина!
Саша не успела ничего сказать. Зазвонил телефон, и Федор первым снял трубку. Послушав, он подозвал Сашу:
– Это опять она. Новая подружка завелась?
Услышав Сашин голос, Альбина взволнованно воскликнула:
– Наконец-то! Где вы ходите, тут такое случилось!
– А в чем дело? – удивилась Саша. – И как вы нашли мой телефон?
Альбина коротко пояснила, что связалась ради этого с Ириной Житной.
– Я вам звоню из той самой квартиры, где мы сегодня были, – огорошила она Сашу. – Хорошо бы вам сюда подъехать.
– О Боже, я так устала, только что порог переступила, – измученно сказала Саша. – Да что там случилось? Почему вы там?
Альбина сказала что-то в сторону – видимо, кроме нее в квартире был кто-то еще. Саше послышался мужской голос, но она решила, что ей показалось.
Но в следующий миг она уже забыла и о голоде, и об усталости. Альбина сообщила, что часам к шести она, сидя в своем магазинчике, приняла решение опять навестить Катину тетку и купить еще какие-нибудь картины. Видимо, за день она успела произвести кое-какие коммерческие расчеты и убедилась, что в сложившейся ситуации картины Корзухина можно выгодно продать. А покупала она их сейчас буквально за копейки.
– Я приехала сюда и увидела, что дверь открыта. Постучалась, вошла… А тетка лежала в комнате, Мертвая, вся в крови.
– Умерла? – ахнула Саша.
– Убита!
После короткого молчания Альбина сказала, что Саша должна приехать и дать свидетельские показания.
– Тут милиция, – жалобно сказала Альбина. – Они еще не скоро уйдут. Саша, вы меня поймите!
Я оказалась в пустой квартире с трупом, вызвала милицию, должна была как-то объяснить свое присутствие. Подтвердите хотя бы, что утром мы были здесь вместе! Подтвердите, что я покупала картины и хотела купить еще!
Саше послышался мужской голос. Альбина заговорила тише:
– Ведь я ушла отсюда первая, а вы еще оставались с ней. Я так и сказала, они все знают. Вы тоже свидетель, не одна я! Господи, и чего ради меня сюда принесло! Приедете?
– Приеду, – еле выдавила Саша и положила трубку.
Федор пытался помешать ей уйти, во всяком случае, он хотел знать, куда это она собралась на ночь глядя.
– Если хочешь, поехали вместе, – бросила Саша.
И он неожиданно согласился.
– Нет, это не она! – заявила женщина, одетая очень странно – тапки на босу ногу, платок, прикрывающий огромные красные бигуди, и наглухо застегнутая длинная дубленка. Эта дама была первой, кто обратил внимание на Сашу, когда она в сопровождении Федора вошла в квартиру.
Здесь было полно народу. Милиционеры в форме, человек в грязном белом халате, какой-то мужчина в штатском… Саша озиралась, не зная, к кому обратиться. Дверь была не заперта, да и запирать ее было не на что – замок окончательно сломали.
– Это не та! – Дама в дубленке упорно обращалась к мужчине в штатском. Тот, наконец, взглянул на Сашу и спросил, что ей здесь нужно. Девушка объяснила, почему она явилась, и ей предложили присесть где-нибудь и подождать.
Саша так и сделала. Альбину она не видела, но из соседней комнаты доносился ее голос. Судя по тембру, кто-то умудрился довести до слез несгибаемую торговку картинами. Саша чуть не порадовалась этому, но тут же осеклась: «Может, скоро и мне придется плакать. Но где же тело? И как это случилось?» На Федора, видимо, подействовала обстановка. Он сразу притих, бросал по сторонам косые взгляды и, судя по всему, жалел, что решил сопровождать жену.
Саша тем временем прислушивалась к тому, что говорила дама в дубленке и бигуди. Она поняла, что это была соседка по этажу и давать показания она вызвалась совершенно добровольно. Показания снимали в другой комнате, а Саша с мужем устроилась в коридоре, на допотопной деревянной скамеечке. Но дверь была открыта, и девушка не только все слышала, но даже кое-что видела. И очень жалела, что сразу не познакомилась с этой дамой.
Соседка знала на удивление много и рассказывала очень интересные вещи.
– Это не та, – говорила дама, указывая на Сашу. – Ту бы я сразу узнала. Она явилась как раз перед тем, как убили Катю и Артема, буквально накануне. Я все видела, потому что пошла выносить мусор. Видела, как та женщина позвонила им в дверь, как открыл Артем и впустил ее.
«Странно, – подумала Саша, внимательно прислушиваясь к ее словам. – Почему ее спрашивают о Кате с Артемом? Ведь убили Нину Дмитриевну?»
Но все выяснилось уже при следующих словах свидетельницы:
– И та женщина тоже хотела покупать картины, а на другой день оба убиты. И тут явились эти покупательницы – и в тот же вечер Нину убили. Но это не те. Они даже не похожи на ту, которая первый раз приходила. Та была куда интересней.