Вкус убийства - Малышева Анна Витальевна. Страница 4

Он сгорел за рулем своей машины неделю назад, когда отправился на дачу к родителям. Он поехал туда по их просьбе, чтобы перевезти в город, на их квартиру, банки с заготовками. У Стаса совсем не было времени, и потому он не задержался на даче.

Вместе с отцом загрузил банки в багажник. На заднее сиденье положил сумку с грязными вещами – их попросила отвезти на городскую квартиру его мать.

Потом отец вручил сыну ключи от своей квартиры.

Договорились, что Стас самостоятельно перенесет туда банки и вещи, а ключи пока оставит у себя.

Потом Стас выехал из дачного поселка… День был рабочий, на дачах в такое время почти пусто. Никто не видел, как он покинул поселок и почему вдруг, без всяких видимых причин, свернул с шоссе, ведущего в Москву. Когда пылающую вдали, на проселочной дороге, машину заметил проезжавший по шоссе водитель грузовика, Стас был уже мертв.

Дверца с его стороны оказалась открытой. Как видно, он сделал попытку выбраться из загоревшейся машины, но ему помешал пристегнутый ремень. Сам ремень сгорел, но сплавившийся пластиковый замок был найден в защелкнутом состоянии. Это были те детали, которые запомнила Таня. Но ведь наверняка были и другие. Она не думала о них, она ничего не хотела знать. Он умер – и это было уже слишком много. «А ведь все это ужасно, – подумала она, машинально разглаживая свидетельство о смерти. – Что произошло? Несчастный случай? Почему же загорелась машина? Почему он съехал с шоссе? А я ничего не знаю. Прожила эти дни как слепая, как глухая, как набитая дура…»

Она набрала номер телефона, который значился в страховом полисе. Через минуту ей ответила девушка. Голос у нее был не очень любезный, даже скорее неприветливый.

– Слушаю?

– Мой муж был застрахован у вас, – неуверенно начала Таня.

Запинаясь и путаясь, она изложила свое дело. Заканчивая рассказ, почувствовала, как горят щеки. Ей было стыдно просить деньги за то, что умер муж. «Но ведь если он застраховался, значит, хотел, чтобы я эти деньги получила? – подумала она. – Значит, я должна это сделать».

Девушка выслушала ее и раздраженно заметила:

– Так что, идет следствие?

– Я.., не знаю, – растерялась Таня. – Может быть… Но ведь он умер…

– Тогда надо представить результаты вскрытия, заключение судмедэксперта, – отрезала девушка. – А если идет следствие, то мы вообще не вправе оплачивать полис. Может, он был пьян или угнал машину? За что тогда платить?

Таня выяснила одно: чтобы обратиться за страховкой, одного свидетельства о смерти недостаточно.

Она положила трубку и выругала себя: «Почему же ты не отдала полис Славке? Он бы все сделал! Если ему нужны деньги, он все сделает! Но нет, черт возьми, ты отдала ему доллары, а сама решила заняться всей этой рутиной!» Она дала себе слово, что спрячет полис подальше. Десять миллионов в обмен на унижение, на объяснения со страховой компанией… Таня снова перечитала строчки из свидетельства о смерти, которые знала наизусть. «Причины, повлекшие за собою смерть: перелом основания черепа, ожоги четвертой степени (90 процентов)». Об алкогольном опьянении ни слова. И где, когда Стас успел бы выпить?

Таня почти автоматически подошла к бару и открыла дверцу. Налила виски на донышко стакана и выпила не разбавляя. И только потом поймала себя на том, что делает. «Значит, мне суждено спиться, – обреченно подумала она. – Туда мне и дорога».

Таня набрала номер родителей мужа. Дома оказалась свекровь.

– Ольга Григорьевна, это я… Простите, что не звонила…

– Ох, Танюша, – замороченно откликнулась та. – Это ты меня прости. Почему же ты не заедешь?

Таня пробормотала что-то невнятное. Она и сама не знала, почему так резко прекратила общение со свекром и свекровью. Они всегда хорошо относились к ней, но при этом Тане чудилось, что в их приветливости проскальзывает какой-то холодок. Словно бы они воспринимали Таню как временное явление, к которому не стоит относиться слишком серьезно.

Таня не раз пыталась поговорить на эту тему с мужем. Тот округлял глаза – опять она что-то выдумывает! «Отец вообще к тебе здорово относится, а мать просто счастлива, что я женился, – твердо говорил Стас. – С какой стати ты расстраиваешься, непонятно». В присутствии родителей мужа Таня замыкалась, хотя изо всех сил старалась казаться приветливой. Вот и сейчас она с трудом заставила себя сообщить, что обнаружила страховой полис.

– Стас застраховался? – удивленно спросила Ольга Григорьевна. – Странно… Как-то это не в его духе… А на сколько?

Узнав сумму, женщина вздохнула:

– Да, это уже не деньги… Ты хоть какие-то запасы сделала? У нас после поминок хоть шаром покати. А муж сейчас в банке. Стоит там в очереди, а зачем – и сам не знает. Денег все равно не выдают.

Танюш, а ты о чем думаешь? Нужно ведь страховку получить.

Таня почти восхищалась ее рассудительностью.

Буквально на днях нежданно-негаданно погиб ее любимый младший сын, а она совершенно спокойно говорит о том, что нужно получить страховку. "Может, так и надо? – спросила себя Таня. – Он умер, но ведь жизнь продолжается… Да еще какая жизнь!

Как нужно барахтаться, чтобы выжить… А я все реву да потихоньку напиваюсь. Может, она просто любила его меньше, чем я?" Мысль была крамольная, но в глубине души Таня была уверена, что попала в точку. Просто невозможно, чтобы кто-то любил Стаса больше, чем она! И если это так, то все равно этот кто-то – не Ольга Григорьевна.

Таня объяснила, в чем состоит трудность при получении страховки. Ольга Григорьевна возмутилась:

– Кто выпил? Стас? Он же был за рулем! Я ему точно не наливала…

– А им нужны доказательства.

– Какие еще доказательства! – Женщина говорила все более нервно и отрывисто. – Шарашкина контора! Да я уверена, что им сейчас просто нечем платить! Наверное, их банк лопнул. Так бы и сказали. Ох, я сейчас вся на нервах, а тут еще ты…

Таня извинилась и хотела повесить трубку. Но Ольга Григорьевна не считала, что разговор окончен. Осторожно, намеками, она поинтересовалась, располагает ли Таня деньгами. Та честно ответила, какая сумма находится в ее распоряжении. И не забыла сказать о том, что у нее побывал Славка и занял денег. Ольга Григорьевна простонала:

– Ну, я ему вкачу… Какая там платная шкода, девочка пойдет в обыкновенную! Ничего, сегодня он получит! Танюша, я даже не знаю, как тебе сказать…

У нас сейчас вовсе нет денег. Ведь все было на нас – похороны, поминки… Ну, выложились подчистую, а счет в банке заблокирован. Давай договоримся – ты нам отдашь две тысячи, а мы, когда сумеем…

Таня слабым голосом ответила «конечно», и Ольга Григорьевна пообещала заехать вечером с мужем.

Таня положила трубку. «Конечно, я обязана дать им денег, – неуверенно подумала она. – Я живу в их квартире, ведь это они купили ее Стасу. И эти деньги – чьи они, если разобраться? Я из них ни доллара не заработала. Все принадлежало Стасу. А теперь кому? Всем поровну?» Ее небольшой капитал таял на глазах. Впервые она задумалась о том, что нужно позвонить на работу.

Когда случилось несчастье с мужем, у Тани был выходной день. А в понедельник она позвонила в книжный магазин, где работала продавцом, и сообщила, что ей требуется небольшой отпуск без сохранения содержания. Вопрос решился по телефону и с удивительной легкостью. Тогда она об этом не задумалась. Но теперь Таня начинала понимать, что это значит. Если учесть, что настало время, когда увольняют даже самых лучших работников, то она первый кандидат на вылет. Она снова потянулась к бару, но резко отдернула руку. «Если так пойдет и дальше, я превращусь в развалину! Нельзя оставаться одной, надо срочно бежать из дому!» Она уже не думала о том, что может явиться свекровь. Тем хуже, если ее не застанут дома. Тем хуже для всех. Таня достала конверт с долларами и сунула его в сумочку. Причесалась, подрумянилась и решительно захлопнула за собой входную дверь.

…Ксения, казалось, ничуть не удивилась тому, что подруга так внезапно передумала. Она только упрекнула ее за промедление: