Убийство Президента Кеннеди - Манчестер Уильям. Страница 34

Губернатор Коннэли закончил пресс-конференцию в зале «Длиннорогих». Он стоял на тротуаре, ожидая Кеннеди и разговаривая с репортером Бобом Баскином, который с интересом ожидал полета вместе с группой прессы на «ВВС-1». (Баскин еще не читая своей «Морнинг ньюс». Удар настиг его уже в самолете, ) Они как раз заканчивали свою беседу, когда мимо них, усталый, погруженный в раздумье прошел Ярборо. О’Брайен кинулся к нему.

— Мы хотели бы, чтобы вы передумали, сенатор, — начал он.

— Президент будет очень рад, если вы поедете вместе с вице-президентом.

Ярборо намеревался ответить отказом. О’Брайен бросил взгляд на автобусы прессы и сказал:

— Вы видите, она наблюдают за нами. Это для них сенсация.

Сенатор ответил:

— Я буду счастлив говорить с ними о доказательствах популярности президента, Лэрри. Толпы, заполнившие улицы самых больших городов Техаса в беспрецедентной демонстрации преданности президенту, являют собой куда более убедительное доказательство его популярности, чем все, что мог бы сделать я.

Слова его не произвели впечатления: Лэрри продолжал стоять с безразличным видом.

— Послушайте, — сказал Ярборо. — Я сделаю заявление. Лэрри бесстрастным голосом ответил:

— Вы можете сделать заявление хоть на десять тысяч слов, но лучше будет, если вы сядете в эту машину. — Краешком глаза он наблюдал за Джонсонами, выходившими ив отеля. Часы показывали 10.40. Они готовы были ехать. Неожиданно Ярборо капитулировал.

— Хорошо, если это так важно… — начал он смирившись.

— Да, — сказал О’Брайен, оборвав его на полуслове. Повернувшись к Джонсону, он негромко пробормотал:

— Сенатор едет с вами и с миссис Джонсон. Джонсон тихо ответил:

— Прекрасно.

То, что затем последовало, напоминало сцену из оперетты. О’Брайен провел их к машине. Ярборо сел позади водителя, Леди Бэрд в середине, Линдон справа. Как раз в тот момент, когда Лэрри собирался с чувством сдержанного торжества захлопнуть дверцу за сенатором, с другой стороны появился представитель Национального комитета демократической партии с Нелли Коннэли. Пятиместный «линкольн», предназначенный для поездки президента в аэропорт, мог вместить только чету Кеннеди, губернатора и агентов секретной службы Келлермана и Грира. Жена губернатора должна была ехать в другой машине. Представителю Национального комитета казалось наиболее правильным подвести ее к машине вице-президента, и он начал усаживать ее рядом с Джонсоном на заднем сиденье. Но и в этой машине было только пять мест, и на заднем сиденье могло поместиться лишь три человека. Как только вице-президент и Леди Бэрд подвинулись, чтобы освободить место для Нелли, Ярборо, сидевший дальше всех от Нелли, на краю, оказался неумолимо вытесненным.

Ярборо счел, что в итоге ему повезло, и попытался выйти из машины. Лэрри остолбенел. Он вытащил Нелли из машины и усадил ее на переднем сиденье. Озадаченная жена губернатора оказалась зажатой между полицейским-водителем и агентом Янгбладом. Неловкость положения усугублялась еще и тем, что Джонсоны должны были лететь в Даллас на самолете для сопровождающих лиц. Это означало, что Нелли предстояло подниматься в «ВВС-1» вместо с Ярборо. Когда машина тронулась, на улице раздались приветствия, но в машине стояла мертвая тишина. Леди Бэрд оказалась, однако, воплощением такта. Она непринужденно рассказывала о местах, которые они проезжали, наиболее интересными из которых были Торговый центр фирмы «Оллрайт», изготовляющей авточасти, стоянка для автомашин, мавзолей и кладбище Гринвуд, а после того, как они въехали в Карсуэлл — несколько огромных складов, в которых хранилось термоядерное оружие.

О’Брайен в другой машине обливался потом. Температура приближалась к 80 градусам по Фаренгейту, и влажность оставалась высокой. Часы показывали 11. 03. Если в Карсуэлле их не задержит толпа, то они выдержат расписание. Казалось маловероятным, чтобы здесь собрался народ. Это была зона с самым строгим режимом безопасности. Тем не менее, как только они остановились, их окружили люди. На улицу проводить президента вышли все механики и смазчики. В течении пятнадцати минут они не выпускали из кольца машину, весело кричали и протягивали для рукопожатий свои руки.

Джон Коннэли наблюдал за этой суетой с борта президентского самолета. Статьи в техасских газетах не предвещали столь бурного приема. Кеннеди — выходец из восточной части страны, и политика его спорна. Почему же военнослужащие военно-воздушных сил так бурно ведут себя при встрече с президентом? Ведь не могут же все они быть из Массачусетса!

Супруги Кеннеди поднялись на трап в 11. 23. Эвелин Линкольн сделала моментальный снимок и проследовала за ними мимо Килдафа, погруженного в раздумье.

— Я буду рад, когда мы завершим следующий этап, — единственный, который меня беспокоит, — сказал он тихо.

Лэрри О’Брайен наблюдал за посадкой президента.

— Вы что, летите в Даллас? — спросил его водитель.

— Даллас самая проклятая дыра на свете!

Лучи солнца весело играли на темно-синем ковре. В кабине связи Ральф Ярборо торжествующе похлопал О’Брайена по спине.

— Это все, что нам требуется! — ликовал он. — К моменту, когда президент покинет Остин, его повидает миллион людей. Каждый десятый техасец. Не правда ли, Лэрри, он добьется победы в этом штате следующей осенью О’Брайен тут же прикинул в уме: сенатор был прав — результат получается внушительным. — Я согласен с вами, — ответил О’Брайен.

— Но какой шаг теперь предпримет Ярборо?

В политике никто не жертвует ладьей ради пешки. На улице сенатор уступил президенту. Теперь он имел нраве предъявить требование Лэрри, Это он, О’Брайен, направлял внутриполитический курс Кеннеди. Поскольку самому Ярборо предстояли в ноябре перевыборы, он должен был воспользоваться своим правом, и он это сделал.

— Я в очень затруднительном положении, — признался он.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — сочувственно спросил О’Брайен.

— Это насчет сегодняшнего вечера, — сказал Ярборо. Он подал знак стоявшему в проходе Альберту Томасу, приглашая его присоединиться к ним. Ярборо заговорил о трудностях, с которыми он сталкивается в Остине. Техасские избиратели презирают людей, которые подставляют правую щеку, после того как их ударили по левой. А Остин проявит еще большую нетерпимость, так как это родной город Ярборо. Если кто-нибудь поможет ему разрешить эту проблему, поклялся сенатор, он будет ему вечно признателен.

— Давайте-ка я займусь этим, судья, — сказал Томас О’Брайену. Он часто обращался к людям, называя их «судья». Этот конгрессмен был не менее медоточив, чем Ярборо. Сегодня, как и вчера, он являл собой образец миротворца. Он направился в хвост самолета, где в маленькой кабине находился президент, все еще болезненно переживавший свое знакомство с техасской прессой.

— Это скверно, — сказал президент Келлерману, Хиллу и Макхью, подняв газету. — И что еще хуже, это неправда. Он прибыл в штат не как противник, а как посредник.

Макхью сказал:

— Если вы считаете, что это скверне, господин президент, то что вы скажете, когда увидите далласскую «Ньюс»?

— Я видел ее, — ответил Кеннеди. Он зашагал по коридору, который вел к его спальне, и остановился в дверях. На узкой скамеечке в коридоре сидели рядом О’Доннел и Коннэли. Стараясь предотвратить стычку, Кен О’Доннел и Лэрри О’Брайен поместили губернатора и сенатора в противоположных концах самолета. Кен не добился нималейшего успеха. Логика, — даже сдобренная лестью, не действовала на губернатора. Коннэли доказывал, что в действительности фракционное разногласие существует между Джонсоном и Ярборо, а сам он, будучи протеже Джонсона, оказался зажатым посередине.

— Я сталкиваюсь в Техасе с проблемами, непонятными для вас, — говорил губернатор, — точно так же, как вы сталкиваетесь с проблемами, которых я не понял бы в Массачусетсе.

Кеннеди не принял участия в разговоре, предоставив заниматься этим своим помощникам: К тому же мысли его все еще были заняты утренними газетами.