Доклад Юкио Мисимы императору - Аппиньянези Ричард. Страница 102

– Что все это означает? – возмущенно спросил старый адмирал.

Он был явно напуган, но пытался сохранять самообладание.

– Мы пришли, чтобы застрелить вас, ваше превосходительство, – ответил Андо.

– В таком случае вы, может быть, объясните мне, почему я должен умереть?

– Где вы были вчера вечером, гофмейстер? – вместо ответа грубо спросил Андо.

– Мы с женой были в резиденции американского посла Гру, не правда ли, дорогая? Смотрели новый музыкальный фильм «Непослушная Мариетта» с Жанетт Макдональд и Нельсоном Эдди.

– Да, фильм нам понравился, – подтвердила баронесса.

– Возможно, мы довольно легкомысленно провели вечер, но ведь за это не убивают, – сказал адмирал.

К моему изумлению, капитан Андо присел на край постели адмирала и завел с ним дискуссию о целях движения нинироку. Мне казалось, этот диспут никогда не закончится. Нетерпеливо взглянув на часы, я увидел, что было уже половина шестого утра. По плану мы должны были уже пятнадцать минут назад выполнить полученное задание. Тем временем дрожащая от страха баронесса повернулась к служанке и сказала:

– Не стой как истукан, пойди принеси чаю господину гофмейстеру и его гостям.

Андо, без сомнения, так и не прекратил бы это безумие, если бы в дело не вмешался я.

– Если вы не остановите ее, капитан, она поднимет тревогу, – предупредил я Андо.

Адмиралу Сузуки тут же понадобилось выйти.

– Господин гофмейстер хочет в туалет, – без обиняков заявила баронесса.

– Простите, но я не могу позволить его превосходительству встать с кровати, – сказал Андо. – Не смущайтесь, господин гофмейстер, это у вас от страха.

– В моем возрасте в туалет хотят не от страха, а по причине слабого мочевого пузыря, – возразил гофмейстер.

Я не мог больше это терпеть и достал револьвер.

– Вы убьете, наконец, этого старого хитрого дьявола, или это должен сделать я? – спросил я капитана.

– Что вы на это скажете, господин гофмейстер? – спросил Андо.

– Я думаю, что принц Коноэ выбрал в качестве своего эмиссара слишком порывистого молодого человека, – взглянув на меня, ответил барон Сузуки. – О, я узнаю вас, лейтенант. Вы, как истинный Ито, наверняка лелеете более смелые политические амбиции, чем те, которые могут воплотиться в результате этой глупой авантюры.

– Я не лелею никаких амбиций. В данном случае у меня только одно-единственное желание.

– Не будьте столь поспешны. Понимание мотивов, которые движут мятежниками, еще не означает, что вам необходимо вступить в сговор с ними.

– Понимание мотивов, которые движут нами, не принесет вам никакой пользы на том свете, – заявил я и навел револьвер на барона Сузуки, чувствуя, что моя рука не дрогнет и я нажму на курок.

Андо тут же выхватил из кобуры свой пистолет и тоже нацелил его на барона.

– Что я должен сделать, ваше превосходительство? – спросил он.

– Что вы должны сделать? Разумеется, выстрелить в меня. Но если вы выстрелите туда, куда сейчас целитесь, то не нанесете мне серьезных ранений.

И с этими словами гофмейстер повернулся к нам спиной. Андо выстрелил три раза ему в ягодицы и перепугал баронессу. Простыни окрасились кровью.

– Ах, я и не предполагал, что будет так больно, – простонал гофмейстер и затих.

Андо убрал пистолет в кобуру.

– Дело сделано, – сказал он мне.

Я подошел к телу барона Сузуки и пощупал пульс.

– Он все еще жив, – сказал я. – Добейте его мечом.

Андо с большой неохотой достал меч из ножен. Баронесса, все это время сохранявшая полное самообладание, протянула руку.

– Если вы считаете, что это необходимо, дайте мне меч, я сделаю это сама, – сказала она с удивительным хладнокровием.

Андо, прошептав проклятие, убрал меч в ножны.

– Все, с меня довольно. Нам пора уходить, – сказал он. Выйдя из дома Сузуки, Андо сообщил, что не намерен возвращаться в штаб мятежников.

– Куда же вы направляетесь сейчас? – спросил я.

– В ресторан «Кораку». Я буду скрываться, пока меня не арестуют.

– Что я должен сказать Нонаке?

– Правду, если хотите, или, если она кажется вам слишком ужасной, соврите ему что-нибудь правдоподобное.

Я проводил его взглядом. Мне очень хотелось выстрелить ему в затылок.

Этим утром единственной кровью, которая пролилась на моих глазах, была кровь из ягодиц злодея-консерватора. Однако другим жертвам мятежников повезло намного меньше. Министр финансов Такахаси Корекийо, лорд-хранитель Малой Печати виконт Саито Макото и инспектор военных училищ Ватанабе Ётаро были зверски убиты. Премьер-министр Окада Кеисуке остался в живых, потому что его убийцы по ошибке застрелили его зятя, полковника Мацуо Дендзо. А граф Макино и принц Саиондзи счастливо избежали гибели, скрывшись из Токио.

Обо всех этих убийствах я узнал позже, вернувшись в штаб мятежа, расположенный в гостинице «Санно». Я думал, что все покушения закончатся фарсом, подобным тому, свидетелем которого я явился в доме барона Сузуки. Услышав же о гибели высокопоставленных чиновников и государственных деятелей, я пришел в недоумение. Как такое могло случиться? Если списки будущих жертв были уже давно известны придворным сановникам, то почему мятежники заставали их врасплох? Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Жертвы были убаюканы уверениями в том, что им нечего опасаться, что мятежники будут нейтрализованы прежде, чем смогут осуществить свои кровавые замыслы. Имперские власти уже продемонстрировали свою эффективность во время подобных заговоров в прошлом, им удавалось заранее арестовывать потенциальных убийц и не допускать кровопролития. Но на сей раз властям, по-видимому, зачем-то понадобился настоящий мятеж с настоящими жертвами. Вот в чем было дело. Им было мало той крови, которая пролилась из простреленных ягодиц старого гофмейстера Сузуки. Но кому именно был выгоден этот мятеж?

27 февраля, явившись вместе с принцем Коноэ в императорский дворец, я ощутил царившую там атмосферу растерянности. Двери во все комнаты, расположенные по коридору, ведущему в кабинет императора и императорскую библиотеку, были распахнуты настежь. Кругом суетились или пили чай, пристроившись в уголке, придворные, пожилые члены кабинета министров, генералы с покрасневшими от бессонницы глазами. Большинство из них укрывались здесь от грозившей им опасности. Казалось, никто не понимал, что происходит. Я слышал, как секретарь малой государственной печати, маркиз Кидо в беседе с бароном Харадой сказал:

– Его величество потребовал этим вечером собрать совет принцев-синно [23]. Принц Чичибу не сможет проигнорировать это приглашение.

– Говорят, что мятежники хотят похитить принца Чичибу, когда он прибудет на станцию Уэно, – промолвил барон Харада.

Как только из кабинета вышел Его величество в сопровождении принца Коноэ, своего адъютанта Хондзо Сигеру и генерала Араки Садао, сторонника политики «Удара по Северу», в коридоре воцарилась полная тишина. Его величество был одет в несколько измятую военную форму и говорил тихо, но отчетливо произнося слова. Тот, кто хоть однажды слышал вблизи звуки Драгоценного голоса, никогда не забудет его интонации. Они похожи на звуки кото, у которого оборвалась одна струна.

– Я не желаю ничего слышать о мотивах и психологии мятежников, генерал Араки, – сказал Его величество. – Они убили моих верных вассалов. Я не могу смириться с тем, что мерзкие бунтовщики все еще разгуливают на свободе.

– Ваше величество, мятежники окружены и изолированы от армии, они не смогут заразить своими безумными идеями других офицеров, – сказал адъютант Хондзо.

– Как вы смеете говорить мне о полном окружении мятежников, когда эти мерзкие предатели установили свои посты прямо у стен нашего дворца!

Бледный от волнения генерал Араки все же нашел в себе мужество сказать императору правду:

– Ваше величество, хотя мы могли бы силой подавить сопротивление этих мерзавцев, думаю, этого не следует делать. Я опасаюсь, что моральный дух в армии Вашего величества находится не на должной высоте. Мне кажется, надо дать мятежникам время успокоиться или истечь постепенно кровью и погибнуть.