Люди, дружившие со смертью - Марченко Андрей Михайлович "Lawrence". Страница 12

– Полковник Кано! Неужто вы! Неожиданно, но приятно… Я пропустил мимо ушей лесть по поводу своего звания, кивнул, и, кажется, улыбнулся.

– Что будете заказывать? Есть свежая птица… Проходите наверх, там есть свободный столик… Ну мне вас учить не нужно, знаете, что к чему… Торговый день был в разгаре. Кто-то обедал, кто-то поглощал ранний ужин или поздний завтрак, за столами вели переговоры, обмывали сделки, заливали горе. Народцу собралось много – зал был полон. Но у этого кабачка была еще и летняя веранда. Земля здесь была дорогой, поэтому разместили ее на крыше. В ящиках вдоль стен, рос декоративный виноград, плющ, и если не считать шума снизу, здесь было довольно мило. Но и здесь людей было предостаточно. Лишь в самом углу пустовал столик, с надписью: «Заказан». Я перевернул табличку и жестом показал спутникам садиться. Тут же возник недовольный. Человек с миской похлебки пробурчал:

– Понаехало тут… – он посмотрел оценивающе сперва на тролля, поперхнулся, перевел взгляд на Ади, на рукоять меча торчавшую из-за его спин, наконец смерил взглядом меня. Вероятно, я показался наиболее безобидным и следующая реплика предназначалась мне: – понаехало тут белобрысых! Местному покушать негде! Строго говоря, блондином я не был, просто за лето мой волос выгорал на солнце почти до ржаного цвета. Но я не стал это пояснять. Я просто выбросил ему под нос кулак, затянутый в перчатку:

– Много будешь говорить, будет не только негде, но и нечем!

– Не обращайте внимания, – будто из под земли возник хозяин с тремя высокими бокалами пива: Это вам с дороги, горло промочить, чай только пыли хлебали. Цыплят уже жарят – слышите как пахнут? Мы вчетвером втянули воздух – пахло действительно недурственно. Хозяин забрал табличку, но уходить не стал:

– А что слышно в мире? Не поделитесь ли чем от своих щедрот? Детишкам на молочишко?… Ади прикоснулся к кошельку но я одними глазами показал: нет. Хозяин хотел иной щедрости. Я сделал глоток из кружки и сказал:

– Ходят слухи, что в Эйне появились люди, приватно вербующие кондотьеров для кампании в Ноло. Думаю, драчка там начнется недели через две… Хозяин закивал:

– Две недели, Ноло… Не хотел бы я чтоб мой груз в то время шел через те земли. Спасибо, господин полковник… Он убежал прочь, повторяя время и место, время и место… Когда хозяин исчез, Ади перестал мочить нос в пиве и посмотрел на меня:

– Это правда?… Я кивнул:

– Тогда зачем ты ему это рассказываешь?

– Дня через два об этом будут трубить на каждом углу. А, узнав чуть раньше, он немного на этом заработает. Люблю расторопных людей. Хозяин был расторопен не только в делах – скоро на столе появились обещанный обед.

– А в этом году винограда вообще нету… – неслось из-за соседнего стола. Лето дождливое. У меня вот завелись летающие улитки – все пожрали…

– Да ну… – не верил ему собеседник.

– Точно тебе говорю… Внизу шумела чуть не самая оживленна улица рынка, о булыжники грохотали сапоги, колеса, копыта лошадей, мулов.

– Странная судьба кондотьерская… – проговорил Ади будто себе, – есть с тысяч столов, но не иметь своей постели, бывать в сотне городов, но не иметь дом, быть знакомым с десятками женщин, но не верить ни одной…

– Это ты про своего отца?

– Он просто завидует… Знаете, завидую я вам… – начал было тролль, вероятно пытаясь на помирить, но было поздно.

– Причем здесь мой отец? Его здесь нет!

– Правильно, при чем тут отец – ведь и ты живешь той же жизнью.

– То, что я в пути, это не значит, что моя дорога вечная. Я вернусь домой и уйду на покой – буду растить детей, ухаживать за садом и за домом. А ты мечешься по свету, сея смерть…

– Нет, ну вы посмотрите на него! Чистоплюй выискался! Да ты людей положил как я. А я воюю уже десять лет!

– Самое тривиальное оправдание для убийцы – я всего лишь солдат. Ах, как оригинально, как свежо… Я убивал людей, защищая себя, защищая других. Я никогда не ходил в атаку.

– Даже для того, чтоб защитить других. Не смеши меня. Взять хотя бы драку на Стеклянном Холме? Ади хотел что-то сказать, но слова застряли во рту. Вместо него в разговор вмешался Эршаль:

– Стеклянный Холм? Никогда не слышал о таком месте…

– И не услышишь. Это не место, это крепость. В тех местах в горах столько стекла, что иногда его используют вместо кирпичей. Эй, Ади, а правда, что весь замок сложен из стекла?…

– Не весь…

– Ну и я так думаю – кто захочет жить в доме, где окно в каждую стену. Так вот, дорогой Эршаль как-то там засели разбойники, набрали заложников и обещали их резать, чтоб исполнили их требования. Замок окружили линейные части, но ни выполнять, ни освобождать, ни выполнять требования не собирались… Так все было? Ади коротко кивнул.

– …и даже потихоньку начали резать, – продолжил я. – Тогда родственники скинулись и наняли профессионалов, чтоб, значит, отмстить за мертвых и освободить живых. Кажется, нашли пятерых. Пятеро позвали шестого. Шестой, кстати, сидит за нашим столом… Шестеро ушли в ночь. Замок был оцеплен, да и раубитеры вроде были настороже. Известно только, что они вошли не через ворота… А вот как? По стеклянной стене? Закутавшись в мглу ночную?…

– Приблизительно, – бросил Ади, нервно какая в руках стакан.

– А вот утречком они вышли через главные ворота, и войскам сказали, мол выносите готовеньких. Вынесли семьдесят два трупа. Некоторых разделали так, что нельзя было опознать! По двенадцать человек на каждого! Или ты убил больше, Ади?…

– То были убийцы. И лучшего они не заслуживали.

– Угу. Но ты получил за них деньги. И убил ты их не словом святым, а холодной сталью. Кстати, одну вещь не пойму… Отчего вы убили всех? Ведь за живых платили больше? Скажи мне – это был пункт договора? Или бандиты знали что-то, что надлежало похоронить в Стеклянном Холме. Не говори, что когда началась резня, они не пытались бежать, не молили о пощаде?… Скажи мне, отчего вы никого не оставили для суда и палача? Он не сказал. Он молчал, уставившись в стол, катая шарики из мякиша раскрошившегося хлеба. Безусловно он знал ответ. Я же знал, что он мне его не скажет.

– Ладно, шут с ним, не буду боле портить обед. Но ты в следующий раз подумай, если вдруг хлеб с моего стола не полезет в глотку… Ади молчал…

Мы завернули в ряды оружейников. Собственно, это была та причина, по которой мы попали в Маца-О и на его базар. Оружие, что продавали здесь, было подстать цене – не слишком дорогое, не весьма качественное. Даже подделки, что иногда попадались, были сделаны непритязательно и выдавали себя с первого взгляда. Когда я был здесь в последний раз, торговцы оружием занимали целый ряд. Но за прошедшие полгода многое поменялось. Теперь оружейников стало немного, они занимали совершенно крысиный угол, а на их старых местах торговали мышеловками и коваными флюгерами.

– А то так плохо? – Поинтересовался я у одного торговца.

– Да спроса нет… А вы такую дрянь не продавайте, народ-то и потянется, – подумал я проводя по лезвию выставленного на продажу эспадрона. Но вслух сказал:

– Моему другу надо оружие, – я показал на тролля. – Что-то такое же большое как и он сам. Хозяин кивнул и ушел в намет, откуда вернулся сгибаясь под весом металла. Затем вытащил несколько образцов из-под прилавка.

– Скажите только честно… – Вступил в разговор Ади. Он вытащил из кучи шпагу и теперь разглядывал ее лезвие: Тут руны….

– Ну и что?

– А вы хоть знаете, что они означают? Торговец забрал из рук Ади оружие, осмотрел его, пожал плечами, и будто невзначай вернул его в общую кучу. Но Ади не успокаивался:

– Не знаю, откуда вы это копировали, но больше так не делайте. Это жуткое ругательство… Наконец тролль присмотрел себе подходящее железо.

– Пожалуй, этот мы возьмем, – сказал я, отстегивая кошелек. – сколько с нас.

– Оставь… Я сам расплачусь, – остановил меня Эршаль и шепотом добавил: Зря ли я триста лет под мостом сидел.