Соучастник - Марголин Филипп. Страница 21

Когда Эймс переоделся, детектив провел его через коридор в маленькую комнату для допросов. Здесь стояли несколько тяжелых деревянных стульев и прикрученный к стене стол. Дэниел заметил на столе коробку с бумажными салфетками и подумал о том, сколько людей уже проливали слезы в этой комнате.

Форбус не стал спрашивать Дэниела об убийстве, и тот с трудом удержался, чтобы не заговорить об этом первым. Детектива интересовали только его возраст, дата и место рождения, другие статистические данные для полицейского отчета. Дэниела подмывало отказаться отвечать на вопросы, но потом он подумал, что чем больше времени проведет вне камеры, тем лучше. Получив нужную информацию, Форбус отвел заключенного обратно в бокс. У Эймса забрали часы, и он мог только гадать о том, как долго еще сидеть взаперти. Когда в двери снова загремел ключ и на пороге возникла Билли Брюстер, Дэниелу показалось, что прошло не меньше нескольких часов.

– Я отведу вас в тюрьму, – сообщила детектив, надев ему наручники.

Они прошли по ковровой дорожке коридора и спустились на первый этаж. Миновав полицейский участок и гараж, Дэниел оказался на красном пятачке перед железной синей дверью в тюремной приемной. За стеной из толстого стекла стоял помощник шерифа в зеленой форме, и детектив сунула ему в щель отчет о задержании.

– Если захотите поговорить со мной о том, что случилось в коттедже, обратитесь к одному из охранников, – доброжелательно произнесла Брюстер. К удивлению Эймса, она похлопала его по плечу и добавила: – Желаю удачи, Дэниел.

Как только Брюстер ушла, дверь перед заключенным распахнулась, и его ввели в узкий бетонный бокс шесть футов в длину и семь в ширину. На скамье у стены растянулся еще один арестант в наручниках. Дэниел не решился попросить его подвинуться и остался стоять. Через несколько минут дверь в другом конце помещения открылась, и Дэниела проводили к помощнику шерифа, который обыскал его с ног до головы и отвел в ярко освещенную комнату, где парня опять сфотографировали. Затем Эймс оказался у окошка санитарной комнаты. Женщина по ту сторону окна расспросила его о болезнях, после чего еще один тюремщик снял с него отпечатки пальцев. Наконец Дэниела повели по длинному коридору, и он услышал что-то похожее на собачий вой. Охранник подтолкнул Эймса за угол, и вой превратился в вопль. Он исходил от одной из одиночных камер, которые тянулись по периметру большого зала. Все камеры были закрыты металлическими синими дверями со стеклянными окошками наверху. Женщина-охранник через решетку суровым тоном говорила с заключенным. Дэниел понял, что нечеловеческие крики и стоны доносятся именно оттуда.

– Это не поможет вам, мистер Паккард, – убеждала женщина.

Но мистер Паккард не обращал на нее внимания и продолжал вопить.

Охранник снял с Дэниела наручники и завел в клетку из проволочной сетки посреди зала. На бетонной скамье лежал какой-то человек в уличной одежде. Дэниел пригляделся и увидел, что тот спит, несмотря на дикие крики мистера Паккарда. Арестант был раздет по пояс и весь покрыт татуировками. Эймс с трудом отвел от него взгляд. Он попытался расслабиться и огляделся по сторонам. Его поразило, что остальные заключенные не издавали никаких звуков. Он видел через окна в камерах, как некоторые из них расхаживают, погрузившись в мысли, точно так же, как Дэниел был погружен в свои.

Эймс постарался припомнить свой прежний тюремный опыт, чтобы подготовиться ко всему и постараться выжить. Он знал, что тюрьма похожа на школьный класс, где учатся одни только драчуны, лгуны и сумасшедшие. Большинство преступников – это ожесточившиеся неудачники, которые не преуспели в этом мире и вымещают свою злобу на других. Дэниел решил помалкивать о том, что окончил школу, не говоря уже о колледже и университете.

В клетке была еще одна скамья, и Эймс решил прилечь. Он не спал всю ночь, а время близилось к утру. Дэниел закрыл глаза, но яркий свет, жесткое ложе и постоянный шум не давали ему заснуть. Некоторое время он вертелся и ворочался, пока его мысли не обратились к вопросу, который, наверное, уже давно пришел бы ему в голову, если бы события последних часов не привели его в шок: "Кто убил Артура Бриггса?"

Дэниел ничего не знал о частной жизни Бриггса, кроме того, что тот был женат и имел двух взрослых детей. Он виделся с ним только на работе. Эймсу было известно, что Бриггс – человек раздражительный и резкий, а в суде даже агрессивный, но он никогда не слышал, чтобы у него были враги, как, впрочем, и друзья. В конце концов Дэниел решил, что у него слишком мало информации, чтобы хотя бы приблизительно судить о личности убитого, и перешел к мотивам преступления.

В сообщении, оставленном на автоответчике, Бриггс утверждал, что хочет поговорить с Дэниелом о новых фактах в деле об инсуфорте. Шеф также сказал, что ошибался насчет Дэниела и что он единственный человек, которому Бриггс может доверять. Внезапно его осенило: отчет Кайданова!

Дэниел сел. Новые факты в деле "Джеллер" наверняка имели отношение к отчету доктора, потому что это единственное, что связывало Дэниела с инсуфортом. Из-за отчета его уволили. О чем говорил с ним Бриггс в последний раз? Он был в бешенстве, когда Эймс сказал, что "Джеллер" скрывает результаты опытов Кайданова. Ну конечно! Теперь он узнал, что "Джеллер" действительно участвует в сокрытии этих данных.

Вот почему он решил, что Дэниел – единственный, кому можно доверять. Если бы шеф раскрыл заговор, компания потеряла бы крупного клиента, поэтому Бриггс не хотел обращаться ни к кому ни в "Джеллер фармацевтиклз", ни в собственной фирме. Но он мог доверять Дэниелу, потому что тот сам просил Бриггса разоблачить преступников. Во всей этой теории Эймса смущало одно – ему куда легче было представить, что Артур Бриггс действует заодно с "Джеллер", чем отказывается от важного клиента, который приносит его фирме миллионы долларов.

Впрочем, каждый может ошибиться. Дэниел слишком мало знал своего шефа. Возможно, Бриггс все-таки поговорил с кем-то в "Джеллер" и они его убрали. Надо срочно рассказать о своем открытии! Но кому? И какие у него улики? На Эймса вдруг нахлынула волна отчаяния. Он почувствовал себя бессильным и опустошенным. Если начнет рассказывать про заговоры и интриги, никто ему не поверит. Скажут, что он просто спятил из-за увольнения. Типичный маньяк, который укокошил своего начальника.

Через час охранник принес Дэниелу и его сонному сокамернику завтрак. Сосед продолжал спать. Эймс раскрыл свой пакет и достал оттуда смехотворных размеров сандвич с размякшим хлебом, апельсин и маленький пакет молока. Сандвич выглядел отвратительно, да и аппетита у Эймса не было, но он понимал, что надо есть, если хочет сохранить силы. Когда он покончил с завтраком, охранник снова заковал его в наручники и вывел из клетки. При аресте у Дэниела отобрали все вещи, включая бумажник, но он имел право использовать свои деньги. За полтора доллара можно было купить гигиенический пакет, состоящий из шампуня, зубной пасты и зубной щетки.

Охранник отвел Эймса по лестнице на седьмой этаж. Они прошли по коридору и оказались на большой открытой площадке высотой в два этажа. В конце зала находилась застекленная комната с телевизором. Вдоль стен в два яруса тянулись камеры. Дэниелу приказали раздеться. Охранник забрал его бумажный костюм и выдал пластиковые шлепанцы, смену блеклого розового белья, такие же носки, синие хлопчатобумажные штаны на эластичном поясе и синий пуловер. Потом Эймса отправили в камеру 7С.

В камере стояла двухъярусная койка. На нижней кровати лежал мускулистый латиноамериканец. Он повернулся на бок и без особого интереса уставился на Дэниела. Из стены торчала бетонная полка. Дэниел заметил, что туалетные принадлежности сокамерника лежат на одном конце полки, и положил свои вещи с другого конца. За койкой во всю длину камеры тянулась узкое окно, через которое виднелось новое здание суда.