Серебро змея - Пирс Энтони. Страница 4

Кайан — или его перчатка — навели оружие на цель. Он — или палец перчатки — надавил на курок. Из дула, выполненного в форме колокола, вылетел сноп искр и раздалось приглушенное шипение. Бирвер гавкнул и атаковал его.

Кайан не задумывался ни на секунду. Перчатка выправила оружие, в этот раз точно прицеливаясь, и нажала спусковой курок. И снова результатом были несколько вылетевших искр и шипение. Бирвер не получил никаких видимых повреждений.

Что же это такое было, просто игрушка?

В растерянности и теперь действительно перепуганный, Кайан уронил это оружие и поднял меч. Но бирвер, непредсказуемый, как всегда, теперь не стал атаковать и отклонился в сторону. Натыкаясь на свои собственные пятки в забавной манере, он сделал неуклюжий прыжок вбок от дороги и врезался в окаймляющие ее кусты. Там он остановился, чтобы посмотреть назад, казалось, почти улыбаясь; затем забавно заворчал и скрылся из виду.

— Бирверы, это всегда бирверы, — заметил Кайан, чувствуя облегчение и слабость. Это была поговорка, часто произносимая у него дома. Бирвер может решить съесть кого-нибудь или просто позабавиться, перепугав свою жертву до того, что у нее все нутро наизнанку вывернется. Он был благодарен тому, что его внутренности всего лишь свело судорогой, когда чудовище приближалось, и его штаны не нуждались в стирке. На этот раз ему удалось избежать и стыда и смерти.

Теперь дорога спускалась вниз в долину, поросшую буйной растительностью, где должно было бы быть немного верм. Но здесь не было ничего подобного. Еще на одном дубояблоневом дереве висели спиральные звенящие погремушки. Тонкие, как пергамент, но закрученные и жесткие.

Он уставился на серебро и прислушался к звону спиралей, пока доедал несколько яблочных ягод. Озноб пробегал по его спине вверх и вниз; у него было такое чувство, словно что-то идет не так. Вдали за туманами, далеко внизу в долине, среди скал, которые скатывались вниз уже более столетия, он мог различить движение. Люди — может быть, толпа. С такого расстояния они казались коренастыми и невысокими, напомнив ему о Квито, ученике-карлике его отца. В середине толпы, немного спереди, удерживаемая с обеих сторон за руки, была более высокая и стройная фигура. Кайану было трудно разглядеть ее, но это могла быть только женщина или девушка нормального роста и телосложения.

Он напряг глаза, пожалев, что не может ничего изменить. Карлики собирались там со своей пленницей — поскольку именно ею она и казалась — между двумя выступающими вверх скалами, размером с лошадей. Двое карликов взмахнули руками, в результате чего вспыхнула серебряная вспышка. Затем маленькие люди отступили назад, оставив девушку, видимо прикованную, между двумя камнями и скрылись той же дорогой, какой пришли.

Что это было — человеческая жертва? У нее был именно такой вид. Может быть, женщина была преступницей? А карлики магическими существами? Но все-таки на что такое он наткнулся? Вероятно, было бы неразумно вмешиваться — но насколько он знал, эта женщина могла оказаться его матерью. Однако как он мог быть в этом уверен?

Почти переходя на бег, жалея о том, что у него нет при себе лошади, он спустился вниз по склону так быстро, как только мог. Он не знал, как долго женщина останется там или с какого рода опасностью ему придется столкнуться. Ему просто было необходимо узнать, если он не хочет потом всю жизнь сожалеть об этом.

Когда он пробрался через кусты и увидел ее лицо на близком расстоянии, ее красота очаровала его. Ее гибкие руки, прикованные серебряными цепями, были простерты в обе стороны. У нее были длинные светлые волосы, глубокие темно-синие глаза, и фигура, которая…

— Уходи! Уходи! — молила она его. Ему нетрудно было понять ее, потому что она говорила на родном ему языке. Ее голова качнулась в направлении круглой дыры в боковой стенке скалы. — До того, как он придет! До того как он выскочит оттуда и сожрет нас! Пожалуйста, уходи!

— Тебе нужна помощь, — сказал он, вытаскивая свой меч. Ее губы лгали ему, думал он, а ее глаза говорили ему правду. Она не хотела, чтобы он бросил ее на произвол судьбы.

— Нет! Нет! Он скоро придет! Он, Назначенный! Тот, кто приходит всегда!

— Тебя хотят принести в жертву? — он подошел ближе, держа в руке меч.

Она высоко вскинула голову, волосы сдвинулись с ее левого уха и впервые открыли его. Теперь он понял в чем дело: у нее были круглые уши! Круглые, а не заостренные! Так же, как и у него. Круглоухих здесь также ненавидели за то, что они другие.

— Он идет! — закричала она. — Я слышу его!

И действительно, из дыры послышался странный скользящий звук. Это тихое шипение заставило встать волосы на его затылке дыбом.

— Я не боюсь ничего, что бы это ни было, — солгал он. Конечно же, это было много хуже, чем то, с чем ему уже пришлось столкнуться раньше! Но что же это было, так или иначе? Бурав размером с бирвера, прокладывающий тоннели в твердой скале? Что бы это ни было, размер этой дыры заставлял его внутренне содрогаться. Кайан сосредоточил взгляд на ужасном отверстии и стал ждать, зная: что бы оттуда ни появилось, он не убежит и не станет подвергаться насмешкам.

Неожиданно из дыры высунулось огромное серебристое рыло, как раз в тот момент, когда поверхность скалы осветилась лучом солнца. Затем появилась плоская серебристая голова, за ней последовало длинное-предлинное непрерывно разворачивающееся серебряное тело. Это был змей, в окружности такой же, как боевой конь!

Змей, весь покрытый серебристой чешуей — очевидно, это было настоящее серебро! Точно так же, как в его родном мире чешуя драконов сделана из чистого золота. Он был так же огромен, как и легендарная анаконда, о которой рассказывал Джон Найт. Кайан думал, что это просто небылица. Какая небылица?! Эта тварь могла проглотить человека вместе с его боевым конем!

Кайан сомневался, что это поможет, но потянулся к чужому оружию, которое носил при себе. Его рука нащупала только кобуру: само оружие исчезло! Он поленился подобрать его после своей встречи с бирвером. Оружие, которое могло быть здесь драгоценным, валялось теперь где-то на дороге.

— Беги! Беги! — Девушка тряслась от страха и всхлипывала, но все еще пыталась заставить его уйти и предупредить его об опасности.

У него нет ни малейшего шанса! Его ноги не будут теперь служить ему. Его перчатки и меч должны работать вместе, чтобы спасти их. Пока у него есть эти перчатки, верил он, у него есть по крайней мере шанс что-нибудь сделать.

Змей, извиваясь, целиком выбрался из дыры на полную свою длину и, приподняв, голову отпрянул назад. Его глаза раскачивались прямо на уровне глаз Кайана. Долгий сдавленный звук, похожий на шипение истекающего слюной дракона, донесся из его пасти. Затем ужасная пасть раскрылась, показывая острые как кристалл клыки размером с кинжал. Капли прозрачной жидкости с шипением упали на землю, расплескиваясь и поднимая маленькие облачка пара. Там, где капли падали на траву, трава корчилась, обугливалась и превращалась в пепел.

Что за тварь! Что за чудовище! Такое же грозное, как драконы! Ну подождите, когда Келвин услышит об этом. Если Кайан выживет, чтобы рассказать ему!

Черные, мелкие как бусинки глаза посмотрели ему в лицо. Они не отпускали его, пока тело извивалось, подбирая лучшее положение для атаки. Голова и клыки придвинулись ближе. Тело свернулось вокруг приподнятой головы, словно было само по себе. Хвост дрожал и извивался.

Кайан пристально вглядывался в эти глаза-бусинки. Теперь они превратились в колодцы, ведущие в ад! Он видел раскрытые ноздри и яркие пятнышки, отражающиеся от сверкающей чешуи, и чувствовал их магическую силу.

Он потряс головой, пытаясь освободится от этого волшебства. Змей использует магию, чтобы привести свою жертву в оцепенение. Все, что нужно было сейчас — это отвести взгляд и убежать, и змея не сможет тогда поймать его, но он не мог отвести взгляда.

Змей неожиданно сделал выпад вперед своей длинной плоской огромной головой. Пасть широко раскрылась, с клыков капал смертоносный яд. Девушка закричала.