Серебро змея - Пирс Энтони. Страница 42

Змеи щелкали, шипели, грохотали на камнях и скалах. Какой должно быть интенсивный диалог они ведут друг с другом! Может быть, это была их ежегодная встреча, во время которой они могли возобновить свои знакомства. Что ж, сейчас чем больше змеи будут развлекаться, тем лучше.

У них был некоторый шанс остаться незамеченными и уйти в эту неизвестную темноту. Но неизвестно, что находится в этом туннеле. Если там и нет спешащего им навстречу змея, может быть просто крутая пропасть немыслимой глубины. Или, может, просто тупик.

Если он и колебался, то его перчатки не колебались ни секунды. Они подталкивали и тащили его, и ему оставалось только следовать за ними. Гладкость пола туннеля означала, что им не обо что будет споткнуться, и перчатки видимо чувствовали каким-то образом возможные повороты и изгибы, о которых он и не подозревал. Не осталось никаких сомнений: это была змеиная нора. Но, видимо, перчатки считали, что она свободна.

Здесь было ужасно темно; здесь не было никакого свечения. Кайан чувствовал себя так, словно идет прямо вглубь стены из черного бархата, почти ощущая физическое прикосновение черноты. Почему здесь нет тусклого зеленого свечения? Потому что огромное тело скользящего по туннелю змея начисто вытерло весь этот проход?

Постепенно звуки позади них стали тише, превратившись сначала в отдаленный рокот, потом в неясный шум. Наконец звуки стали неслышны. Но это всего лишь позволяло темноте еще плотнее смыкаться вокруг них, и она теперь казалась такой густой, что даже звуки не могли проникать сквозь нее.

Они шли уже долго и прошли такое расстояние, которое его отец назвал бы милей. Лонни начинала хныкать, и это разрывало его душу вдобавок к его собственным страданиям. Даже хотя они и пытались убежать от самой смерти, он не хотел, чтобы она страдала и мучилась.

Затем впереди показалось зеленое свечение! Была ли это пещера, которую они недавно покинули? Могло ли оказаться так, что этот изгибающийся туннель просто-напросто возвращался к тому же самому месту, где они уже были? Это казалось ему бессмысленным, но его мнение здесь было не в счет; здесь было важно только то, что имело значение для змеев. Настойчивые перчатки, казалось, стали более медлительными, может быть, они были не вполне уверенными в правильности дороги, но они не останавливались.

Постепенно свечение стало ярче, и скоро они вышли из кромешной темноты. Неожиданно в полу показался большой провал, трещина. Он отсекал часть туннеля, и за ним стена была совершенно черной; по другую сторону трещины туннель расходился, и это уменьшало оставшийся проход. Должно быть, поэтому здесь не было змеев: даже они не осмеливались проскальзывать мимо провала такого размера! Гораздо легче было использовать ранее пройденный туннель. Или, может быть, они еще раз просверлили его, и в результате трещина стала шире, а оползень еще больше. Может быть, это была область небогатая серебром, поэтому они не трудились содержать этот туннель в порядке. Свечение исходило из трещины.

Путники остановились. Кайан не имел понятия о том, как им двигаться дальше, а у Лонни был такой вид, будто она боится даже и думать об этом. Интересно, а перчатки сейчас испытывали такие же колебания?

Он более тщательно осмотрел трещину. Казалось, она заросла тем же видом мха, который окаймлял стены пещеры. Царапины и сколы в камне имели такой вид, словно были порождены землетрясением или же движением огромного тела. Это разрушило змеиный туннель, рассекая его пополам, сделав его бесполезным. Вероятно, здесь было много таких туннелей, испорченных подобными трещинами. Странным было только то, что мох так свободно рос именно здесь, в трещине, и совсем не рос в туннеле. Может быть, здесь в воздухе было более высокое содержание нитридов. А циркуляция воздуха здесь была, он почувствовал легкое движение холодного ветерка вдоль трещины.

В свете свечения мхов он смог разглядеть испуганное осунувшееся лицо Лонни. — Кайан, что… — Тссс, — сказал он. Это было все, что он считал безопасным и возможным сказать. Змеи и вправду могли их услышать, но основной причиной его молчания была необходимость казаться оптимистически настроенным, а все, что он мог сказать, в скором времени могло бы рассеять это впечатление.

Если бы этот роскошный мох можно было захватить с собой, то для него было бы достойное применение. Его свечение могло служить источником света, и хотя давало лишь ограниченный обзор, это было намного лучше, чем вообще ничего! Он вытащил свой меч из ножен, думая соскоблить со скал немного мха.

— Кайан, — прошептала Лонни. — Вон там внизу, подальше, ты видишь это? — Он прижался щекой к ее щеке, действие, которое было бы восхитительным при любых других обстоятельствах и может быть даже оставалось таким и сейчас, и постарался разглядеть то, что она увидела. Да, там что-то было! Далеко-далеко внизу в узкой расселине он смог разглядеть более мягкое и белое свечение. Казалось, оно исходило от ряда шариков размером с кулак.

— Грибы-«фонарики», — прошептала Лонни. — Лопоухие используют их для освещения. Они держат их в своих домах и носят с собой как лампы.

Кайан вспомнил, что видел их в домике, где держали его отца. Он ничего не знал о них, кроме того, что уже сказала Лонни.

— Я принесу один, — сказал он.

— Будь осторожен!

— Буду. Подожди меня здесь. — Протиснувшись вниз по расселине, он больно ударился головой и оцарапал спину.

Медленно, пробираясь на четвереньках, работая руками и ногами, а иногда ползком на животе, он спускался к источникам белого свечения. Наконец он добрался до них, туда, где они гроздью росли вокруг еще одной трещины, из которой тоже исходил зеленоватый свет. Кайан чуть не задохнулся от ужаса, когда увидел, что трещина находится почти прямо под ним. Медленно сползая ниже так, чтобы избежать неожиданного рывка и падения вниз, он смог разглядеть далеко внизу освещенную флуоресцирующими мхами воду. Еще одна подземная река, на этот раз не относящаяся к его родному миру. Но разве другой мир сильно отличается от его собственного? Интересно, ведет ли эта река к Провалу, Трещине, которая проходила через многие миры? Чтобы попасть в это измерение, он использовал машину Мувара, но могло быть так, что и реки пересекают сразу несколько различных измерений. А Мувар мог просто найти надежный механический способ правильно проделать то, что реки и Трещина делали лишь время от времени, случайно. Он непроизвольно задрожал, когда видение, возникшее в его мозгу, стало обретать все большую реальность. Какой же обширной и сложной штукой может оказаться эта система!

— Кайан, ты можешь достать его?

— Да-а, — ее голос хотя бы отчасти вернул ему здравый смысл. Он даже осмеливался думать о том, что может случиться, если скала и глина чуть пониже его головы обрушатся. Эта трещина, как он чувствовал, была достаточно широкой, и в нее можно было провалиться, она может совершенно внезапно открыться и поглотить его. Падение вдоль этих светящихся стен к текущей далеко внизу подземной реке несомненно убьет его, а это оставит милую Лонни без всякой помощи и надежды на спасение.

Он осторожно срезал толстые поганки и насадил три из них на лезвие своего меча, затем изогнулся, пытаясь перевернуться, при этом оцарапавшись еще раз, но все же в конечном счете оказался повернутым головой в нужном направлении.

— Кайан, теперь я хорошо могу тебя видеть! Кайан, эта дыра идет еще дальше!

— Я знаю. Там под нами река. Далеко внизу!

— О, Кайан!

— Лучше не говори! Мы не можем быть уверенными, что здесь поблизости нет змея. — Но, увидев эту призрачную реку, он понял, почему здесь не было змеев. Должно быть, у них был тот же благоговейный страх перед окрестностями Провала, как и у него! Щель соединяла туннель с той темной рекой внизу, а змеи не доверяли этому. Не зря их считали мудрыми!

— Д-да. Он добрался до края покрытой мхом расселины и поднял над головой меч с «фонариками». Туннель продолжался дальше и за расселиной, после изгиба в сторону; им надо было только протиснуться между скалами и перебраться через трещину.