Золото дракона - Пирс Энтони. Страница 18
— Месть.
— Я… кажется пахнет дымом, — испуганно пролепетала Джон, сидевшая в седле перед Келвином.
Ширококостная гнедая лошадь пятилась и заржала, словно почуяв беду.
— По-моему, Гастон Хау, — заметил Морвин. — Кажется, нас пытаются придавить. Всех членов Братства.
— Сэр! — решительно вмешался Келвин, — если все это из-за меня… из-за того, что случилось в парке, если это… тогда может мне…
Он запнулся. Что же можно сказать?
Морвин резанул юношу взглядом, очевидно проникнув в самые глубины его души.
— Это должно было произойти раньше или позже, и дело тут не в Пророчестве. Мы посеяли семена, теперь собираем урожай.
— Они не многих убьют, — заверил Лес. — Члены Братства ожидали нападения и выставили дозорных. Каждый раз, когда в парке случаются неприятности, что-нибудь из нас обязательно на страже.
— Хороший предлог, чтобы все ночь играть в карты и читать книги, — заметил Джеффрис. — Так что врасплох теперь мало кого застанут.
— Застали бы еще меньше, будь по-моему, — пробормотал Крамб, и Келвин понял, что он говорил о Хелн, которая могла бы, не подвергая себя опасности, знать все о намерениях королевы и ее слуг.
— Мы соберем тех, кто пострадал, — решил Морвин, — распустим Братство, и станем называть себя Рыцарями. Не правда ли, Рыцари Келвина Найта Хэклберри. Рыцари Круглоухого.
Келвин опять побагровел. Какую чушь несет Крамб! И все-таки перчатка существовала!
— О чем он, Кел? — спросила Джон.
Она снова переоделась в мальчишеский костюм, чувствуя себя превосходно в таком наряде, особенно после того, что случилось на Рынке Мальчиков.
Келвин слегка подтолкнул сестру в бок и объяснил все одним словом:
— Помолчи!
— Сейчас нужно скрываться, — продолжал Морвин, — но когда придет время, мы соберем мужчин и оружие, станем драться, несмотря ни на что, и в этот раз победим!
— А где возьмем деньги? — подала голос жена Джеффриса.
— Сумеем наскрести. Если бы достать немного золота! Скажем, драконьей чешуи!
— Я знаю, где достать золота! — влезла в разговор Джон, и Келвину сразу же захотелось сунуть ей в рот кляп.
— Неужели? — заинтересовался Морвин.
— Моя сестра еще ребенок, — поспешно заверил Келвин, и локоть Джон незамедлительно вонзился ему в грудь.
— Пусть говорит, Хэклберри, — велел Морвин.
Джон, шмыгнув носом, заправила под колпак выбившуюся прядь и пробормотала:
— Наш дракон — тот, которого убил Келвин.
— Он прикончил дракона?
— Да! Вонзил шест от палатки прямо в глаз. Там я и нашла драконьи ягоды.
— Боги! — воскликнул Морвин. — А тут он притворялся, что боится каких-то паршивых стражников!
Именно такой реакции Келвин и ожидал. Он знал, что никакого героизма в этом не было — скорее удача и отчаяние, а находка перчатки — чистая случайность. Во что его теперь втягивают?
— Ну, — воодушевленно рассказывала Джон, — мы сложили золото в сумку, навьючили на ослика, но Чики Джон все забрал. Это тот бандит, который меня похитил и продал. Я услышала его имя, когда…
— Завербовал в услужение, — поправил Крамб. — Это так называется. Закон не позволяет похищать людей. Кстати, малышка, ты случайно не знаешь, где скрывается старина Чики?
— Еще бы не знать! — подскочила с седла Джон.
Келвин съежился. Он знал — впереди ждет еще одно героическое деяние.
Первым, кого они увидели, был Мокери, мирно жующий траву около ветхой лачуги, примерно в миле от каньона. Морвин предложил прикончить осла стрелой, чтобы тот не пробудил ревом всю округу.
Джон запротестовала, и Келвин поспешно пояснил, что ослик глух, как пень, и не поднимет тревогу.
— В таком случае мы соскользнем по крутому обрыву за этими деревьями и зайдем с юго-запада, — предложил Морвин.
— Джек дома. Это его конь, — прошептала Джон, показывая на вороного жеребца, привязанного к столбу у двери.
— А вдруг он заржет? Что будем делать? — озабоченно пробормотал Морвин.
— Вряд ли, — не согласился Лес. — Это ослы вечно ревут, лошади — никогда.
— Посмотрим, — решил Морвин и повернулся к Келвину:
— Сынок, надел перчатку?
— Да, сэр.
Почему Крамб называет его сыном? Что подумает Лесли?
— Хорошо. Я решил, что убивать будешь ты. Тебе необходим опыт.
Келвин поперхнулся. Он знал, что этим кончится, но если и было на свете то, чему он не желал учиться — так это искусству убивать. Даже негодяев, грабивших мирных жителей и продающих в рабство людей!
— Хорошо. Идем! — решил Крамб, отдавая приказания так же естественно, как остальные подчинялись.
Осторожно спустившись, они бесшумно подошли к дому и подкрались почти к самой двери, когда вышедший из дома Джек заметил незваных гостей.
— Что надо? — прошипел он, потянувшись к мечу.
— Прикончи его, Хэклберри! — воскликнул Морвин.
Келвин вскочил, сжимая рукоять меча.
— А, братец щенок! — кивнул Джек. — Ну что ж, кажется, по тебе могила плачет!
Очевидно бандит так и не узнал, что Джон — девушка.
— Бей его, Кел! — воскликнула Джон с кровожадным блеском в глазах.
Келвин затрясся, хотя и знал (и все время убеждал себя), чем все это кончится. Ведь волшебство есть волшебство, и драка в парке убедила его в таинственной силе перчатки. Если бы только она была на правую руку!
— Держишь меч голой рукой! — удивился Джек. — А для чего тебе рукавичка? Хочешь подтереть что-нибудь? Сопли, наверное? Или кровь?
— Я готов, — объявил Келвин, собрав все мужество. Но издевки бандита сильно выводили его из себя.
— Вот как? В таком случае…
Меч свистнул и рванулся вперед, как жалящая змея, но молниеносно был отброшен рукой в перчатке.
Джек, моргнув, ошеломленно открыл рот, словно рыба на песке.
— Что?.. Что…
Келвин поднес острие меча к горлу негодяя:
— Если что-то хочешь сказать, говори побыстрее.
А сам подумал, что если это продлится чуть подольше, окончательно потеряет остатки храбрости.
— Я… не думал. Я только хотел…
Глаза бандита дико перебегали с острия меча на лицо Крамба.
— Не убивай его! Не убивай! — закричала толстая неопрятная женщина, выскочив на порог.
— Следите за ней! Не спускайте глаз! — рявкнул Морвин.
Келвин понял, что это жена бандита. Как можно убить кого-то на глазах у жены, а быть может, и ребенка? Ведь Чики Джек не причинил очень уж большого вреда — просто украл золото и продал Джон на Рынок Мальчиков. Теперь, к тому же, все беды кончились.
— Ты раскаиваешься, правда? И больше не будешь делать этого?
Келвин вряд ли сознавал, что говорит и понимал только, что отец и сын Крамбы следят за ним, а Морвин пытается повязать его кровью — заставить отнять у человека жизнь.
— Я никогда не видел такого, — стрясся Джек. — Ты просто выхватил у меня меч! Ты должно быть…
— Лучше бы тебе поверить этому, — посоветовал Крамб-старший.
Бандит поднял руки, не сводя глаз с перчатки.
— Это не очень справедливо. Перчатка…
— И ты болтаешь о справедливости?! — взорвался Морвин. — Ты, кто напал на безоружных и беззащитных детей, кто отобрал у них последнее?!
— Тогда убей меня! — завопил Джек, собрав остатки наглости. — Убей, и покончим с этим.
— Убей его, парень, — посоветовал Морвин.
— Убей его, Кел! — повторил пронзительный голосок Джон.
— Да! — согласился Лес. — Рази!
Келвин закрыл глаза, напряг мышцы и попытался побудить себя действовать, но прикончить дрожащего беспомощного человека с поднятыми руками?! Он, конечно, может и негодяй, но в этот момент Келвин видел всего-навсего насмерть перепуганного беднягу, и ударить его мечом для юноши означало хладнокровное убийство.
— Убийца! — завопила женщина, словно прочитав его мысли.
— Заткнись! — заверял Мор. — Еще слово и…
Женщина смолкла. Келвин понял, что означала угроза Мора.
— Давай! — велел Крамб. — Клянусь, что на этот раз я этого не сделаю. Сам постараешься!
Постараешься лишить человека жизни! Убить безоружного, на глазах любящей женщины! Неужели так должны поступать вожди?