Очи бога - Марко Джон. Страница 90

Прибыв в Лайонкип, Трагер увидел, что лунный свет отражается от окон, а дополняют его лишь несколько одиноких свечей. Он велел рыцарям оставаться во дворе и отправился навестить начальника стражи Грэйга. Стражники все еще несли службу в замке, и Грэйг неоднократно жаловался, что рыцари-телохранители составляют конкуренцию его освященной веками традиции. Трагер уже давно перестал спорить по этому поводу. В Лайонкипе он чувствовал себя как дома и в телохранителях не нуждался. Он оставил их во дворе, сам же прошел под решеткой. Двое стражей в старинной униформе приветствовали его, но Трагер не заговорил с ними. Было уже очень поздно; Трагер спешил. Он хотел попасть домой и лечь спать или, хотя бы, провести немного времени с Диа, своей возлюбленной. Диа обещала дождаться его, а она всегда держит обещания. Но вначале необходимо отрапортовать Акиле. А это означало увидеться сперва с Грэйгом.

Кабинет Грэйга находился на первом этаже здания, недалеко от главного входа. Огонек свечи подсказал, что старик еще не спит. Трагер остановился, прислушался. Ему вовсе не хотелось видеться с Грэйгом перед встречей с Акилой, но ничего не поделаешь: таковы правила Лайонкипа. Грэйг все еще имел влияние на короля, достаточное, чтобы с ним считались. Так что у генерала была еще одна причина ненавидеть старика.

Трагер устремился в кабинет и постучал, а потом открыл дверь. Грэйг сидел за столом и курил. На столе лежали бумаги, стоял кувшин с вином. Трагер сразу же заметил два бокала, один из них — наполовину полный, второй — пустой. Грэйг откинулся назад в кресле и изучал Трагера сквозь дым трубки. В воздухе стоял густой дым — чего чистюля Трагер не выносил.

— Вечер добрый, генерал, — произнес начальник стражи. В голосе звучало пренебрежение и легкая насмешка.

— Я собираюсь повидать короля Акилу, — заявил Трагер. Он быстро повернулся, чтобы уйти. К его удивлению, Грэйг отправился следом за ним.

— Подождите минуту, генерал.

Трагер оглянулся в дверях:

— Что?

Грэйг помахал ему:

— Не нужно так бежать, — добродушно произнес он. — Я получил отличное вино из личных погребов Акилы. Подарок ко дню рождения.

— Вашего дня рождения? А сколько же вам лет? Сто?

— Весьма остроумно. Вот, — Грэйг взял огромный кувшин и начал наполнять бокал. — Выпейте.

— Я должен видеть Акилу, — повторил Трагер.

— Уже поздно. Король Акила, вероятно, спит.

— Акила никогда не спит, вы это знаете.

— Значит, ваши новости могут подождать до конца ночи, верно?

— Что вам нужно, Грэйг?

— Компанию, — пожал плечами тот.

Уилл Трагер отличался подозрительностью. Он мог читать по лицу, как иная гадалка по картам. Лицо Грэйга таило в себе нечто. Он ждал Трагера, и за этим что-то стояло. Трагер раздраженно переступил порог. Он терпеть не мог старика, но его прямота заинтриговала генерала. К тому же час поздний, их никто не увидит. Почему бы и нет?

— Хорошо, — сдался он. — День был напряженный, горло у меня пересохло, словно Пустыня Слез. — Он снял плащ и повесил его на кресло. Краешком глаза заметил, как улыбнулся Грэйг. — Думаю, Акила немного подождет. Но, впрочем, недолго.

— Все еще готовите людей и припасы? — спросил Грэйг, когда они подняли бокалы.

Трагер кивнул, усаживаясь с бокалом. Его наколенники лязгнули, когда он согнул колени. Как славно отдохнуть!

— Много дела, да немного времени, — со вздохом произнес он. Ясно, что Грэйг жаждет поговорить о миссии в Джадоре. Он решил уступить. Как и все в Коте, Грэйг пребывал в неведении относительно джадорийских дел. Знал только, что множество людей собираются идти в Джадор, но не знал, зачем.

— Пейте, — сказал старик. — Выпейте за мое здоровье.

— Ладно, выпью, — вздохнул Трагер. Они сдвинули бокалы, и Трагер сделал долгий глоток. Вино изумительное, превосходного качества. Он опустил бокал, любуясь рубиновой жидкостью. — Так Акила дал его вам?

— На день рождения. Пейте еще. У меня его много.

В сердце Трагера ядовитой коброй зашевелилась ревность. Ни на один из дней рождения он не получал подарков от Акилы, не говоря уж о таких, как это вино. Чем же этот человек заслужил столь роскошный дар? Он сделал еще глоток, а потом осушил весь бокал. И поставил на стол.

— Еще.

Грэйг подчинился, наполнив бокал вином. Трагер наблюдал за ним, считая идиотом. Он раскусил план начальника стражи за версту. Умилостивить его вином, а потом задавать вопросы. Но вино отличное, а Трагер так устал, что уже может выдержать компанию Грэйга. Диа дождется его. Она, словно покорная собачонка, будет рада, даже если хозяин явится к утру. Если к тому времени желание не пропадет, Трагер насладится ею. Генерал знал: девушка любит его, и любовь лишает ее воли. Она все время старается доставить ему удовольствие, во всем угодить. Он и сам вел себя так же, в юности, пытаясь завоевать расположение отца…

Еще до того, как Грэйг заговорил, Трагер осушил еще один бокал. И вновь старик налил ему ароматного напитка. Но на этот раз генерал решил растянуть удовольствие.

— Прекрасно, — заметил Грэйг. — Расслабьтесь. Спешить нам некуда.

— Я все пытаюсь понять вас. Сколько вы тут уже сидите?

— Ну, наверное, пару часиков. Ночь такая чудесная. Тишина…

— Вы ждали меня, — заявил Трагер.

Грэйг лишь улыбнулся в ответ. Он сделал глоток из бокала, откинулся в кожаном кресле и положил ноги на край стола. Трагер заметил это и понял, что Грэйг не держит на него обид. Он хотел просто поболтать и дал почувствовать это.

Все эти годы они служили бок о бок, но Трагер ни разу не беседовал с Грэйгом. Они спорили, сражаясь за близость к Акиле, но никогда просто так не разговаривали. Трагеру вдруг захотелось обвинить старика за высокомерие. Ведь он входил в маленький домашний кружок короля, из которого он, Трагер, был исключен. Ненависть забурлила у него в душе; он вспомнил все прошлые обиды. Теперь, хвала Небесам, он сможет высказать Грэйгу все, что накопилось, без обиняков.

Но не сразу.

Грэйг толковал о службе стражников, о своем ревматизме, разыгравшемся уже много лет назад, из-за которого он не может далеко отлучаться из Лайонкипа. Он рассказывал о службе у Акилы, время от времени задавая вопрос-другой Трагеру, дабы включить его в беседу. Они продолжали пить вино из огромной бутыли. Грэйг не жалел драгоценного дара. Он смеялся и сыпал шутками, с ним было весело. Трагер слушал, иногда улыбаясь, сам рассказал кое-что о своем отце, с которым Грэйг был знаком. Вино развязало им языки, и через час они уже совершенно расслабились, говоря о таких вещах, которых сроду не обсуждали. Трагер чувствовал, что его раздражение исчезает. Он всегда славился тем, что мог сказать правду в лицо врагу.

— Отец мой был настоящий ублюдок, — заявил он. — Когда я впервые упал с лошади, он избил меня. Он почувствовал себя неловко, видишь ли, потому что вокруг были его друзья. Для моего папаши мнение остальных было самой важной вещью на свете.

— И вы ненавидели его за это, — небрежно заметил Грэйг.

— Да. Еще как.

На Трагера вдруг нахлынули воспоминания об отце. Он поставил бокал на стол, опустив голову. Ему казалось, он вот-вот заплачет.

— Знаете, я всегда был недостаточно хорош для него. Неважно, чего я на самом деле достиг, неважно, сколько турниров выиграл, он всегда заставлял меня стать еще лучше, всегда подгонял, подгонял… — стиснув зубы, Трагер закрыл глаза. — И я был рад, когда он умер. Думал, что теперь навсегда избавлен от издевательств. Но это было не так. На его место пришел Лукьен. Мой новый соперник.

Тишина. Трагер открыл глаза и увидел внимательный взгляд Грэйга.

— Что? — пролаял генерал. — Не желали услышать такое?

— Скорее, не ожидал, — отозвался старик. — Уж много лет никто не упоминал о Лукьене. Акила запретил произносить его имя.

— Туда ему и дорога, — проворчал Трагер. Он снова выпил, заливая гнев. — Акила мудро поступил, что не дал легенде о Бронзовом Рыцаре распространиться. Я сам приложил немало усилий, чтобы похоронить ее, и это было непросто, скажу я вам. До сих пор кое-кто из гвардейцев произносит его имя. И это после того, что я для них сделал…