Черное солнце - Зинченко Майя Анатольевна. Страница 21

Нити устремились в сторону и соединились в одной точке. Мастер огляделся и, не обращая внимания на притихших рудов, направился к указанному месту.

– Здесь. На глубине метра.

– Как тебе это удалось? – ошеломленно спросил один из них.

– Это было невероятно! – воскликнул Курх. – От тебя шла такая замечательная музыка. Только я не запомнил мелодию, – добавил он грустно.

– Я не слышал никакой музыки, – сказал Франц, выбираясь из ямы. – Вам, наверное, показалось.

– Нет, не показалось. Мы все ее слышали.

– Да, она была чудесна. – Один из человечков достал из-за пазухи маленькую дудочку и попробовал наиграть недавнюю мелодию, но, осознав всю тщетность свой попытки, спрятал ее обратно.

– Что же вы не копаете?

– А ты не можешь ее повторить? – попросил Курх.

– Нет. Я не имею ни малейшего понятия, что именно вы слышали.

– Жаль-жаль… – Он поплевал на руки и взялся за лопату.

Руды принялись копать. Работа продвигалась медленно: они толкались и этим мешали друг другу. Франц скептически посмотрел на их усилия, покачал головой и спрыгнул к ним.

– Ну-ка, отойдите. Так у вас ничего не получится. Где вы только взяли эти ужасные лопаты? Лезвия как воск, они даже успели погнуться.

Он нашел подходящий кусок доски и принялся за работу. Франц не мог пояснить, почему он решил помочь рудам. Было бы лучше оставить их здесь, а самому пойти спать. Но эти перемазанные грязью человечки были такие беспомощные, что он пожалел их. Они ведь во многом похожи на людей, на их отражение – только в не обычном, а кривом зеркале. Франц уже простил полученные от них царапины и шишки.

Через два часа, содрав руки до крови, он наткнулся на что-то твердое. Руды радостно взвизгнули. Осторожно, чтобы не разбить горшок, Франц достал его из ямы и открыл крышку. Сначала ему показалось, что горшок пуст, и мужчина едва сумел сдержать вздох разочарования. Однако как только огонек вынырнул из-за края, его содержимое засветилось и заблестело яркими красками.

– Ах! – восторженно выдохнули руды.

– Да… – Франц еще никогда не видел столько драгоценных камней сразу. – Впечатляет. Ну, ладно… Поздравляю вас с ценным приобретением. Не забудьте про наш уговор – флигель должен быть в полном порядке.

– Ты все-таки уходишь? – удивился Курх. – Оставляешь камни нам?

– Да, они мне не нужны. Никогда не был любителем чужого добра.

– И ты не будешь следить за тем, как мы будем выполнять уговор?

– Нет. Я вам доверяю.

– Мы еще не встречали людей, которые не хотят заполучить сокровище. Ты необычный. – Руды прекратили возню и пристально посмотрели на мастера. От их горящих глаз и торжественного тона ему сделалось жутко. – Мы этого не забудем.

– Отдай ему… – повелительно приказал Курху один из человечков.

Курх проворно подбежал к Францу и что-то вложил в ладонь.

– Если тебе понадобится помощь, позови нас. Мы услышим и придем. А теперь иди и не оглядывайся. И не вздумай беспокоить нас днем, а не то мы рассердимся. – Он подтолкнул его к двери.

Оказавшись на улице, мастер наконец узнал, что ему подарил руд. Это была серебряная пряжка от башмака. Подобным даром не стоило пренебрегать, поэтому он спрятал его во внутренний карман.

Франц приоткрыл дверь, стараясь не шуметь, смыл с рук землю, предварительно вытащив занозы, и отправился спать. Приключение во флигеле отняло у него большую часть ночи.

Магда не решилась будить Франца, и он благополучно смотрел сны до самого обеда. Проснувшись и приведя себя в порядок, он спустился вниз, где его уже ждал накрытый стол.

– Как успехи? – поинтересовалась хозяйка.

– Все в порядке.

– Вы их прогнали?

– Они оказались достаточно понятливыми, чтобы уйти и вдобавок пообещали починить пол.

– Кто? Крысы?!

Франц предпочел не отвечать. Магда с недоумением глядела на него, не зная, как реагировать на подобное заявление.

– Какая разница? Главное, что о крысах вы можете забыть и через день переселить меня во флигель.

– Вам не нравится ваша комната? – огорчилась женщина. – Там, наверное, дует?

– Нет, она замечательная. Но вы же сами говорили, что предпочитаете одиночество.

– Говорила, – кивнула Магда. – Но разве вам неизвестно, что женщины – это сплошное непостоянство. Разве я не могу передумать? Садитесь обедать.

– Спасибо, но вы не обязаны кормить меня… – пробормотал Франц, вспомнив, что у него по-прежнему нет денег.

– Это входит в оплату. Иногда обедать одной очень грустно. – Она посмотрела на старенький портрет, висевший над буфетом. На нем был изображен высокий блондин в шубе на фоне заснеженного леса. – Это мой жених. Правда, он был симпатичный?

– А почему был? – осторожно спросил Франц.

– Больше всего на свете он любил меня и горы. Вот горы-то его и убили. – Магда горестно вздохнула и украдкой смахнула набежавшую слезу. – Его накрыло лавиной. Мы были прекрасной парой, это все говорили. Обожали друг друга. В тот год, когда случилось несчастье, я и Ганс хотели пожениться. Вы, наверное, не поверите, но раньше я была худенькой, легкой как былинка. А как узнала о лавине, стала много есть, чтобы хоть как-то отвлечься, и до сих пор не могу остановиться. Но я не забыла его, моего Ганса.

– Вы его искали?

– Конечно, но без толку. Мы не нашли тела, оно до сих пор где-то погребено под снегом. Жуткая история, правда? И зачем я вам только все это рассказываю? Мы же совершенно незнакомые люди.

– Я вам искренне сочувствую, – сказал Франц. – Я сам недавно потерял любимую. Смерть может сломать человека.

– Даниель знает об этом?

– Да, я рассказал ему.

– Теперь понятно, почему он решился привести вас ко мне. Посчитал, что мы найдем общий язык. – Женщина с грустью посмотрела на Франца. – Наверное, он прав. Я сдавала флигель разным приезжим, безусловно, все они были хорошими людьми, но такого, как вы, я не встречала.

– Что же во мне не так?

– Я не знаю. Дело даже не в том, что вы мастер рун, о вас ходят разные слухи, но не это главное. Меня поражает ваш взгляд. Он печальный и беспокойный одновременно. Словно вам подло нанесли удар в самое уязвимое место, но вы не желаете с этим смириться.

– Вы даже не представляете себе, насколько вы правы.

Магда вздохнула, и они оба замолчали. В наступившей тишине было слышно, как мерно тикают напольные часы. Чтобы сгладить неловкость, Франц сделал вид, что заинтересовался ими. Часы были вырезаны из потемневшего от времени дерева. Большой медный маятник был начищен до блеска, под стать гвоздикам на циферблате.

– Наследие предков?

– Им уже триста лет. Должно быть, вы знаете, как жители Аурока любят старинные вещи… Они много раз ломались, но брат души не чает в этих часах и всякий раз сам занимается починкой. Он кое-что смыслит в механике.

– Почему же они не стоят у него?

– У него пока нет собственного дома. Он живет в казармах вместе с остальными стражниками. Я старшая в семье, поэтому дом перешел ко мне. Это компенсация за то, – тут Магда улыбнулась, – что я возилась с братом в детстве. Даниель был очень непослушным. Мы думали, что из него вырастет бандит, но, как видите, ошиблись.

За обедом Франц по достоинству оценил тушенные свиные ножки в капусте и воздал блюду заслуженную хвалу. Магда покраснела и призналась, что это ее собственный рецепт.

– Вы не подумывали о том, чтобы открыть свое дело?

– Нет…

– Не обязательно готовить самой. Рецепты можно засвидетельствовать у местного нотариуса и продать или предоставить во временное пользование императорскому двору. У них, насколько я знаю, вечная погоня за деликатесами.

– Что вы… Где император, а где Аурок. – Магда безнадежно махнула рукой.

– Представляете, эти самые ножки будет кушать сам император и восхищаться: «Ах, какая прелесть! Наградить того, кто придумал подавать их в капусте с пряным соусом».

Магда представила, и идея ей понравилась.