Очарованная невеста - Марш Эллен Таннер. Страница 49

Старый Мордарт Бенниш еще никогда не был так счастлив, как в эту пору. При Малькольме Аберкрэйге он почти ничего не делал и скучал. А теперь, когда в поместье закипела работа, дни его превратились в череду поручений. Ночами же он сидел над бухгалтерскими книгами.

Часто приезжали гости. Окрестные помещики, сторонившиеся Малькольма, с радостью приняли нового графа в свой круг. Мужчины обсуждали с Тором хозяйственные проблемы, а дамы с дочерьми на выданье охотно приглашали его на все вечеринки.

Почти никто из соседей не знал, при каких обстоятельствах умер Малькольм Камерон. Крестьяне Тора были неразговорчивы, а слуг Малькольма уволили прежде, чем те успели распустить сплетни. О своей жене Тор тоже не упоминал ни словом. Имя Джуэл вообще не произносилось при нем: слуги понимали, что этого делать не стоит. Поначалу прислуга хмурилась и сердилась при очередном визите какой-нибудь юной леди из соседнего поместья, но когда все увидели, что лорд Тор не поощряет надежды прекрасных дам, пересуды утихли.

Руан Маккензи курсировал между Аберкрэйгом и Глен-Чалиш. Сначала Тор относился к нему с подозрением. Но когда выяснилось, что от Руана может быть большая польза, если он сам того пожелает, Тор расслабился и со временем даже начал питать к юноше своеобразную симпатию. Ведь он помнил, что Руан сам вызвался присоединиться к нему и Тайки, когда узнал, что Джуэл похитили. Руан, в свою очередь, был благодарен Тору за то, что тот пристроил его мать и сестру. К тому времени как Руан установил регулярный график ежемесячных визитов, Тор уже начал скучать в его отсутствие.

Руан же никак не мог нарадоваться жизни в Аберкрэйге. Особенно его привлекали призовые коровы, так что, приезжая в замок, он всякий раз брал на себя обязанности по работе с пастухами. Это вполне устраивало Тора: сам он понял, что скотоводство не его страсть, и предпочитал работу на полях, где к концу лета уже зазолотились колосья.

Обычно Руан и Тор встречались только за обедом, в большом банкетном зале. Оба возвращались в замок, измученные жаждой и жарой. Беседы за столом велись оживленные. Тор наконец смог оценить остроумие Руана, так бесившее его некогда. Они обсуждали последние новости из Лондона, где Миллисента изо всех сил пыталась пристроить Касси замуж то за одного пожилого аристократа, то за другого. Руан жаловался, как скучно жить одному в Чалиш-Хаусе, и рассказывал, как хорошо идет в Драмкорри сбор урожая.

Но о Джуэл он не упоминал никогда, зная, что делать этого не стоит. Тор ясно дал ему понять, что если Руан станет напоминать ему о своей кузине, то в Аберкрэйге больше ноги его не будет. Джуэл пригрозила кузену тем же, и Руан счел за благо держать язык за зубами.

В очередной раз Руан посетил Аберкрэйг в начале августа. Приближаясь верхом на лошади к замку по западной дороге, он заметил, что внизу, в долине, жатва уже в полном разгаре. Крестьяне орудовали косами, женщины в передниках и блузах с короткими рукавами вязали колосья в снопы.

В Драмкорри в эту пору можно было наблюдать точно такие же буколические сцены, только крестьяне Джуэл убирали урожай ячменя, а крестьяне Тора жали овес. Остановившись на краю поля, Руан изумленно замер, когда какой-то широкоплечий парень распрямился и приветственно помахал ему косой. Приглядевшись и узнав эти черные волосы и веселую улыбку, Руан тихонько выругался от удивления и подъехал ближе.

— Что, черт побери, — спросил он, — ты тут делаешь?

— Жну, — коротко ответил Тор, продолжая улыбаться и утирая рукавом пот со лба.

— Ну и ну! Работаешь, как простой крестьянин! Знаешь, еще немножко — и ты станешь таким же грубым и неотесанным?

— Поздно. Уже стал. Что там у тебя во фляге?

— Вода.

— Слава Богу. Дай глотнуть, пожалуйста. Руан спешился и протянул флягу Тору. Тот с жадностью приник к ее горлышку.

— Отвратительно! — воскликнул Руан. — Ты загорел, как мавр. И весь извозился в земле. Как жаль, что Джуэл тебя сейчас не видит.

— Ммм? — пробормотал Тор, аккуратно закрывая флягу крышкой и возвращая ее Руану. — Как там поживает моя милая женушка?

— Недурно, — раздраженно отозвался Руан. Он разозлился на себя за то, что имя кузины так неожиданно сорвалось с его губ.

— Думаю, жатва в Драмкорри уже почти закончилась.

— На этой неделе закончится.

— Гмм.,. возможно, я навещу Джуэл после окончания всех работ.

Руан обеспокоено заглянул ему в лицо.

— Зачем?

Тор сел, прислонившись спиной к каменной межевой стене и небрежно скрестив ноги.

— Почему бы мне не заглянуть к ней в гости? Мы с ней не виделись уже почти четыре месяца. Пора зарыть топор войны, как говаривали в колониях.

— Ты имеешь в виду, извиниться?

— Господи, конечно, нет! Общения с Джуэл мне хватит на всю оставшуюся жизнь.

— Тогда оставь все как есть, — посоветовал Руан и принялся поигрывать пуговицами своей куртки.

— В чем дело, Руан?

— Что?

— Ты начинаешь вертеться как уж, стоит мне упомянуть о Джуэл. Ты от меня ничего не скрываешь?

— Не говори глупостей!

— Это не глупости. В Драмкорри что-то неладно?

— Да нет же, говорю тебе!

Лицо Тора неожиданно исказила странная гримаса, словно его ударили без предупреждения.

— Она, случайно, не беременна? — спросил он сдавленным голосом.

Руан был так потрясен вопросом, что ответа на него уже не требовалось. Тор даже не знал, радоваться ему или огорчаться. Впрочем, не важно. Все ясно. И слава Богу.

— Пойдем, — проворчал Тор, охваченный необъяснимым приступом злости. — На сегодня с меня хватит. Нужно глотнуть чего-нибудь покрепче веды, а тебе пора перебраться в тенек, старина. Ты бледный как привидение.

Руан и в самом деле выглядел неважно и весь остаток дня казался необычно подавленным. Тор вскоре уверился, что он действительно что-то скрывает, но на все расспросы юноша отвечал уклончиво и неохотно.

«Надо поехать в Драмкорри самому, — раздраженно подумал Тор. — Иначе я так и не пойму, что там происходит».

Следовало бы раньше догадаться, что брак с такой женщиной, как Джуэл, останется беспокойным, даже если супруги поселятся в неделе пути друг от друга. Проклятие! Тор прекрасно понимал, что Руану известна какая-то тайна, связанная с Джуэл. И, судя по всему, тайна не очень приятная, ибо стоило только заговорить об этом, как юноша начинал вертеться так, словно ему в штаны напустили мух. «Господи Боже! Долго такое поведение я не вытерплю», — подумал Тор.

К счастью, Руан избавил его от лишних хлопот; сократив свой визит против обыкновения всего до четырех дней. К тому же он сказал, что намерен почти все время провести с пастухами.

Это пришлось Тору по душе. Впрочем, он не учел той популярности, которую Руан уже успел приобрести среди местных жителей. Когда по долине разлетелись слухи о его приезде, в Аберкрэйг тут же посыпались приглашения от соседей.

— Как жаль, старина, — заметил Тор за завтраком, накануне отъезда Руана, перелистывая полученные письма. — Ты не успеешь ни к кому в гости. А здесь столько приглашений!

— Что-нибудь стоящее? — полюбопытствовал Руан.

— Да нет, не особенно. Обычные светские визиты. Чай у Фаркарсонов, ужин в Бэрримор-Холле, день рождения Хизэр Мензис, летние игры у…

— Погоди-ка! Это, случайно, не та сероглазая?

— Кто?

— Дочка Мензисов.

— А разве у нее серые глаза? Признаюсь, я не заметил.

— Ох, ну что ты, Тор! У нее самые хорошенькие глазки во всей округе! Как серебро, или… или облако над озером… — Руан запнулся и нахмурился. Что смешного? Над чем ты смеешься?

— Когда речь идет о женщине, ты становишься поэтом, Руан, — с ухмылкой заметил Тор. — Это дурной признак.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что джентльмен обращает внимание на цвет глаз юной леди лишь тогда, когда затронуты его чувства.

— Мои чувства… Что?! — Руан побагровел. — В жизни не слышал ничего глупее!

— В любом случае, — продолжал Тор, выводя что-то пером внизу листка с приглашением, — мне придется принести миссис Мензис наши искренние извинения. Я в день рождения Хизэр буду работать на полях, а ты уже вернешься в Глен-Чалиш.