Очарованная невеста - Марш Эллен Таннер. Страница 9

Тайки послушно отвернулся, запрокинул голову и от души расхохотался.

Спустившись в столовую на следующее утро, Джуэл с удивлением обнаружила, что Тора Камерона нигде не видно. Тайки и кучер пили чай.

— Что вы с ним сделали?! — сердито спросила она, остановившись в дверях и уперев руки в бока. — Привязали к кровати?

— Не волнуйтесь, мисс, — ответил кучер, — Он и так никуда не сбежит. Он заболел.

— Заболел? — нахмурившись, переспросила Джуэл.

— Угу. Наверно, чума, — с надеждой в голосе отозвался Пирс Макиннис. — Похоже, лучше оставить его здесь.

Тайки оживленно закивал в знак согласия.

Но этого Джуэл уже не видела. Взметнув юбками, она бросилась бежать по коридору. Великолепно, нечего сказать! Вчера были цветочки, а сегодня начались ягодки! Джуэл не собиралась торчать здесь ни единой лишней минуты из-за того, что этому грубияну стало лень вылезать из постели! Она и так уже слишком задержалась. Тайки тоже хорош: стоило этому лентяю разок пожаловаться на недомогание, и он уже забыл и про долг, и про…

Однако Тор действительно был болен. Джуэл поняла это, как только переступила порог комнаты и услышала его хриплое дыхание. Подойдя к койке, она увидела, что он весь горит и трясется в лихорадке. Пирс был прав: сейчас Тор не смог бы даже подняться на ноги, не говоря уже о побеге.

— Дьявольщина! — пробормотала Джуэл, склонившись над полуживым супругом. — Нянчись тут с тобой!

— В-вы м-можете оставить м-меня умирать, — раздался в ответ чуть слышный шепот.

— Какая чушь! — фыркнула Джуэл, тщательно закатывая рукава. Она не думала, что Тор ее услышит. — Я слишком много на тебя поставила.

— Похоже, вы ошиблись. Я всегда говорил, что женщины ничего не смыслят в коммерции.

— Мистер Камерон! Хватит с меня того, что из-за вас я вынуждена задержаться здесь и ухаживать за вами. Избавьте меня хотя бы от своих неуместных замечаний.

Тор услышал плеск воды в тазу и звук удаляющихся шагов. Он не открывал глаз — это было бы слишком больно. Но ему была отлично слышна перебранка в коридоре. Джуэл упрямо требовала, чтобы немедленно привели доктора и доставили целую груду каких-то лекарств.

Минуту спустя она вернулась, придвинула к койке стул и села у Тора в изголовье. Тору хотелось сказать ей, что ему не нужен доктор. Не хватало еще, чтобы ему пустил кровь какой-нибудь криворукий пьяница, мнящий себя светилом медицинской науки. Но из его воспаленного горла вырвалось лишь хриплое карканье. Джуэл даже не обратила на это внимания.

— Лежите спокойно, мистер Камерон. Берегите силы.

Чего ради? Чтобы победить эту лихорадку, выздороветь, а потом до конца дней гнуть спину на эту шотландскую ведьму с ядовитым языком? Лучше спокойненько сдохнуть здесь, в Карлайсле, пока еще свежи воспоминания о нескольких часах прекрасной свободы!

Но шотландская ведьма, судя по всему, вознамерилась не дать ему умереть. В такой глуши, как Глен-Чалиш, Джуэл Маккензи волей-неволей научилась ухаживать за больными. Она знала, что лихорадка со временем пройдет, но, чтобы мозг не повредился от жара, надо хоть немного сбить температуру. « А чтобы от этого грубияна была хоть какая-нибудь польза, — мрачно подумала Джуэл, — мозги его надо сохранить в целости и сохранности».

— Ч-что вы делаете? — проскрипел Тор, когда она начала расстегивать его рубашку.

— Лежите спокойно, — повторила она, обнажая его до пояса.

Кожа его оказалась такой горячей на ощупь, что Джуэл на какое-то мгновение охватила паника. Но вскоре страх сменился жалостью: она заметила на его груди и плечах рубцы от побоев. «Наверняка и на спине остались шрамы», — подумала она. Когда-то, судя по его широким плечам, Тор Камерон был сильным человеком, но теперь на его изможденное, горящее в лихорадке тело было больно смотреть.

Джуэл умыла Тора холодной водой. Обмакивая губку в кувшин и отжимая ее, она снова и снова обтирала ему лицо, щеки, плечи и грудь. Тор лежал неподвижно, с закрытыми глазами.

Джуэл вновь охватил страх. Если она потеряет его сейчас, то потеряет и Глен-Чалиш. Этой мысли ей хватило, чтобы взять себя в руки и дать себе слово, во что бы то ни стало спасти Тора. Кроме того, она понимала, что он бы не заболел, если бы она не вынудила его к путешествию, для которого он был еще слишком слаб.

«Черт побери, в чем мне себя винить?» — с неожиданной досадой подумала она. Лучше уж ему умереть здесь, на свободе, чем медленно гнить в трюме корабля, идущего в колонии!

«Но нет, он не умрет! — упрямо напомнила она себе. — Я этого не допущу!»

Укрепившись в своей решимости, Джуэл снова обмакнула губку в ледяную воду. И хотя в душе ее творилась полная сумятица, руки оставались уверенными, а прикосновения — ласковыми. Тор Бан Камерон не должен был заподозрить, что она волнуется или боится.

Тор лежал спокойно, и Джуэл подумала, что он забылся. Но Тор пребывал в сознании, И, несмотря на жестокую лихорадку, отлично чувствовал прикосновения ее нежных пальцев. Господи, как давно это было! Многие женщины касались Тора Камерона на его веку, очень многие… больше, чем он считал нужным помнить… но эти прикосновения были иными. Да, совсем иными.

За всю его жизнь еще ни одна женщина не прикасалась к нему с единственной целью облегчить боль. В том, как терпеливо Джуэл Маккензи сидела у него в изголовье, пытаясь остудить его пылающий лоб, было нечто материнское. Тор давно забыл ласковые руки матери, но сейчас он позволил себе расслабиться под заботливыми, чуткими пальцами почти незнакомой девушки.

У него защемило сердце, и он с удивлением подумал: «Неужели такое надменное, самодовольное создание, как эта Джуэл Маккензи, может быть таким нежным и внимательным?» Тор чувствовал убийственный жар и ломоту во всем теле, но прохладные пальцы девушки были настоящим блаженством. Не отдавая себе отчета, он вцепился в ее руку и прижал к своему лбу.

К тому времени, когда пришел доктор, Тору уже немного полегчало. Лихорадка не прошла, но зато жар поутих. Доктор попросил Джуэл подождать за дверью, пока он будет осматривать пациента. Девушка повиновалась, хотя и неохотно. Как и все горцы, она питала инстинктивную неприязнь и недоверие к врачам. А этот упитанный коротышка в засаленном жилете и с немытыми руками внушал ей настоящее омерзение. Подумать только: этот противный тип будет лечить ее мужа!

Ее мужа! Джуэл впервые назвала так Тора в своих мыслях. Она поморщилась и напомнила себе, что этот человек всего лишь орудие для исполнения ее планов, не более. Средство для спасения Драмкорри. И средство это удалось выбрать неплохо… Хотя Тор и заявил, что ей не хватает деловой смекалки.

Но чтобы лишний раз удостовериться в том, что деньги на выкуп потрачены не зря, она велела Тайки пойти и проследить за доктором. Тайки вошел в комнату, но не прошло и минуты, как он выскочил обратно в коридор, громко хлопнув дверью. Вид у него был бледный и встревоженный.

— Что случилось? — спросила Джуэл, шагнув ему навстречу. — Что он там делает?

Тайки указал себе на лоб и на шею, а потом изобразил рукой какой-то странный извивающийся предмет.

— Что?! — переспросила Джуэл, не понимая. — Что это значит?

Тайки растопырил большой и указательный пальцы, обозначая таким образом размер в несколько дюймов, а потом снова повторил движение, напомнившее Джуэл червяка.

Девушка вытаращила глаза от ужаса.

— Пиявки?!

Тайки сокрушенно кивнул.

— Этот болван делает ему кровопускание?!

Тайки кивнул снова. Он разделял со своей хозяйкой отвращение к современной медицине, особенно омерзительным ему казалось применение пиявок для того, чтобы выпустить кровь — и якобы дурные соки — из тела пациента.

Тайки отлично помнил, что родная мать госпожи Джуэл не протянула и дня после того, как знаменитый английский врач сделал ей кровопускание, настояв на том, что оно просто необходимо после тяжелых родов (второй ее ребенок родился мертвым). Кровопускание не помогло и годы спустя, когда сам хозяин слег от подагры. Ему отворили кровь — и в ту же ночь он умер. Вот какая польза от этих червяков-кровососов!