Очарованный принц - Марш Эллен Таннер. Страница 28

Он робко заглянул в ее большие зеленые глаза.

— Ты хочешь есть?

Боже! Не мог спросить ничего поумнее? — тут же мысленно ругнул себя Коннор.

— Чуть-чуть, — поспешно ответила девушка.

— Я тут пожарил немного рыбы. Наловил, когда солнце еще не взошло.

Джемма даже не обратила внимания на его последние слова. Полуобнаженный вид Коннора приводил ее в замешательство; пронзительный взгляд его синих глаз, казалось, прожигал насквозь. Упоминание о еде было спасением: она засуетилась, накрывая на стол.

Когда Джемма вернулась от ручья, куда ходила за питьевой водой, Макджоувэн уже оделся. Они разделили рыбу и принялись за еду. «Слава Богу, теперь на нем рубашка», — подумала Джемма. Совершенно невыносимо было бы сидеть с ним за одним столом и разговаривать как как ни в чем не бывало, видя, как маячит перед глазами его бронзовая мускулистая грудь.

К собственному удивлению, Джемма ела с большим удовольствием. То ли рыба была настолько вкусной, то ли на нее так подействовал свежий горный воздух, а может быть, это просто был аппетит здоровой молодой женщины, которая провела восхитительную, полную страсти ночь любви.

Последняя мысль заставила ее покраснеть. Она впервые осмелилась взглянуть на Макджоувэна. Тот смотрел на нее через стол, не отрывая глаз. Чтобы хоть как-то справиться с охватившим ее волнением, Джемма заговорила о первом, что пришло ей в голову.

— Я хотела спросить тебя… Никак не могу найти свои драгоценности. Они лежали в такой большой коробке, там еще был висячий замок. Надеюсь, мы нигде их не оставили?

Коннор помялся.

— Боюсь, их больше нет, Джемма.

— Как так нет? — Девушка непонимающе улыбнулась.

— Я использовал их, чтобы заплатить миссис Кеннерли за постой. Кроме того, часть из них я отдал за эту ферму. То, что осталось, находится у Джечерна на сохранении, пока…

Не дав ему договорить, Джемма вскочила так резко, что ее стул с грохотом опрокинулся назад.

— Черт бы вас побрал, Макджоувэн! Вы не имели никакого права так поступать.

— Джемма!

— Повторяю: вы не имели права брать их! — отчеканила она. — Можно было использовать в качестве платы серебро или какие-то другие ценности из того, что я имею. Но не драгоценности. Они в тысячу раз дороже, чем эта жалкая вонючая развалюха! Да вы просто не имеете ни малейшего понятия о их цене. И знаете почему? Потому что вы жалкий бродяга, без роду и племени. И я… я вас ненавижу! Чертов нищий!

Вся дрожа от злости, она забралась по лестнице наверх и бросилась на кровать, задыхаясь от подступивших к горлу рыданий. Внизу оглушительно хлопнула входная дверь…

Удивительно, как много работы может переделать человек, когда он охвачен яростью. Утро уже давно превратилось в полдень, а Коннор все продолжал копать торф. Пот лил с него градом, спина и плечи ныли от усталости, но он не останавливался. Лишь когда куча лепешек достигла высоты стен хижины, а по длине сравнялась с ее окружностью, Макджоувэн решил, что не мешало бы починить еще и ограду и крышу. Камни для ограды он таскал с берега озера, а раствор для связки приготовлял из речного песка и глины. Тусклое осеннее солнце находилось в зените, когда Коннор почувствовал слабость от голода. Но продолжал работать. Гнев все не утихал. Искаженное обидой лицо Джеммы стояло у него перед глазами, сводя Макджоувэна с ума. Господи! Как же он ненавидел ее!

Самовлюбленная испорченная гордячка! Да и он тоже хорош! Достаточно было взглянуть на обстановку, в которой жила эта избалованная девчонка, чтобы понять, с кем ему придется иметь дело, и не обольщаться на ее счет. Отвратительное неповиновение старшим. Привычка сбегать из дому. Полное попрание всяческих норм приличия. Вот что такое Джемма Бэрд. Бедный сэр Арчибальд, хоть он и пройдоха! Бедные слуги, которые боятся ее как огня!

О, Коннор хорошо знал этот тип женщин! К тому же сэр Арчибальд ввел его в курс относительно богатства своей племянницы. Денег у нее столько, что на них можно купить в десять раз больше тех драгоценностей, из-за которых она закатила весь этот скандал. И если он, Коннор, по ее мнению, необразованный жалкий бродяга, то она — жадная бешеная сучка! И будь он проклят, если еще хоть раз ступит ногой на порог этого дома, который она так по-дурацки разукрасила!

Но в конце концов голод и чувство жажды взяли верх над гневом. Коннор окинул взглядом все, что сделал за этот день. Пожалуй, ни разу лорду Макджоувэну не приходилось так много работать. Удивительное дело, но вид починенных ворот, ограды и крыши, гора нарытого торфа доставили ему удовольствие. Приятно было сознавать, что все это сделано собственными руками.

Прекрасное расположение духа, в коем пребывал Коннор после созерцания плодов своего труда, тотчас улетучилось, как только он вошел в хижину. Джемма. не издала ни единого звука, ни разу даже не пошевелилась у себя наверху, хотя наверняка слышала, что он пришел. Хорошо еще, что она плакать перестала, подумал Макджоувэн, который не мог спокойно выносить громких женских рыданий.

На столе на блюде лежало несколько кусочков оставшейся от завтрака рыбы. Коннор быстро проглотил их и запил водой. Фу! Нет ничего хуже, чем подобный обед!

— Джемма! — крикнул он, натягивая шкуру. — Я еду в город за провизией, вернусь завтра.

— Я поеду с вами, — проговорила девушка, высовывая сверху заплаканное лицо.

Коннор нахмурился. Ему совсем не улыбалось брать девчонку с собой в Гленаррис, где каждый знает его как хозяина — а именно туда он и намерен был отправиться.

— Нет, вы не поедете.

— Почему?

— Потому что не можете.

— Почему это не могу?

— Потому что я так сказал. Вы еще слишком слабы.

— Ха! Почему-то вас это нисколько не волновало, когда вы тащили меня сюда из Стерлинга.

— У меня в городе дела. Я не в состоянии буду присматривать за вами.

— Боитесь, что сбегу? — язвительно проговорила Джемма.

— Я, может, и необразованный, как вы говорите, но не такой дурак, чтобы доверять вам, — парировал Коннор и принялся собирать вещи. — В озере полно рыбы, так что вам не составит особого труда добыть себе завтрак.

«Ты еще и не того заслуживаешь, голубушка, — мстительно подумал он, глядя на разъяренное лицо Джеммы. — Может быть, тяготы быта заставят тебя понять, что есть вещи похуже, чем потеря нескольких бриллиантов».

— Я оставляю вам свои пистолеты; оба они заряжены. Но используйте их только в крайнем случае.

В любой другой момент Джемма предпочла бы разрядить их в самого Макджоувэна, но сейчас она слишком нервничала, что ей придется остаться одной в этом пустынном и мрачном месте.

— Джемма, спуститесь, пожалуйста, вниз.

Девушка повиновалась. Но не из-за того, что Коннор обратился к ней неожиданно мягко, а просто потому, что надеялась на перемену его решения.

— Может статься, меня не будет несколько дней. Поклянитесь мне… именем Бэрд, что не сбежите.

У него хватило ума не сказать «именем Макджоувэн», иначе она наверняка плюнула бы ему в лицо. Джемма зло посмотрела на Коннора и молча отвернулась.

— Бога ради, будьте благоразумны. Вы и дня не протянете в горах.

Он произнес это с такой настойчивостью, что девушке на какой-то миг показалось, что он действительно переживает из-за нее самой. Но она поспешно отогнала эту мысль. Гордо вскинув голову, Джемма произнесла:

— Не волнуйтесь, Коннор Макджоувэн, я никогда не сбегу, потому что теперь моя единственная цель — сделать как можно невыносимее вашу жизнь.

— Вот и прекрасно! — рявкнул Коннор и, круто развернувшись, вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Джемма услышала стук копыт пони и выглянула в окошко. Сомнения не было, он бросал ее здесь одну! Девушка провожала повозку взглядом до тех пор, пока очертания фигуры Коннора не растворились в тумане.

Он ни разу не оглянулся в сторону хижины.

Глава 16

Как только повозка скрылась за холмами, Джемма почувствовала невыносимое одиночество. Хижина, которая накануне казалась такой уютной, теперь выглядела мрачной и заброшенной.