Великосветские игры - Маршалл Паола. Страница 13

Чувствовал ли он себя счастливым? Пожалуй, нет. Домой Уилл вернулся совсем унылым. Гиб открыл было рот, но удержался от замечаний.

Уилл рано поужинал, удалился в спальню, сменил элегантный сюртук на обычную одежду мелких клерков и писцов — приличную, но поношенную. На голову он водрузил высокую шляпу — из тех, что предпочитают грузчики.

— Напрасно вы это делаете, сэр, — заговорил Гиб.

Уилл задумался.

— Может быть, — отозвался он. — Но я обязан исполнить свой долг, и чем раньше, тем лучше.

— Стало быть, пойдете через черный ход?

— Через парадный в таком виде не стоит.

— Будьте осторожны. На вашем месте я бы остался дома. Еще немного — и в вашей жизни все наладится.

— Если ты хотел сказать, что я женюсь на мисс Роуэллан, говори прямо, — велел Уилл.

— Тогда уж на Мисс Богачке, сэр. С нею вы вряд ли будете счастливы. Она вас ни в грош не ставит.

— Ты тоже не испытываешь ко мне ни малейшего почтения. Не притворяйся удивленным. — Уилл вынул из шкафа простую крепкую трость. — А еще будь любезен запомнить, что я сыт по горло твоими нотациями.

Гиб удержал его за рукав.

— Хозяин, я сказал то, что хотел. Я знаю, вам в жизни пришлось несладко, и потому не хочу, чтобы вы еще раз ошиблись, женившись на этой леди.

Уилл высвободил рукав.

— Поверь мне, Гиб: если бы у меня был другой выход, если бы мне приходилось думать только о себе, моя жизнь была бы совсем иной. А теперь пропусти меня. Если уж не хочешь пожелать мне удачи, так хотя бы не ворчи.

Встревоженное лицо слуги неотступно преследовало его, пока он пробирался к грязной улочке, где Джордж Массерен держал игорный притон для лондонских низов, для тех, кому высший свет казался недосягаемым. У дверей застыл коренастый привратник.

— Добрый вечер, мистер Уилсон, — поприветствовал он Уилла.

— Добрый вечер, Джим. Гостей много?

— Да. Хозяин будет рад видеть вас. Обменявшись с привратником еще парой слов, Уилл спустился по узкой лестнице в длинный зал с низким потолком. Зал был ярко освещен и полон людей.

Посреди зала выстроились игорные столы. В дальнем углу, в подражание богатейшим игорным домам Лондона, находился стол, заваленный дешевой снедью, заставленный графинами с вином и кувшинами пива. Верзила с сигарой в зубах прислонился к косяку двери, ведущей в кабинет.

— А, Уилсон! Явился все-таки! Сегодня у нас удачный вечер, крупные ставки, а потом тебя ждет одно дельце.

— Сэр, сегодня я в вашем распоряжении, но больше сюда не приду. Я нашел работу получше.

Лицо Джорджа Массерена омрачилось.

— Я знал, что ты у нас долго не задержишься, Уилсон. И вправду, что делать здесь честному человеку? Если перед уходом ты еще раз поможешь мне, я добавлю к твоему жалованью гинею.

Уилл согласно кивнул. Никто в заведении Массерена не знал, кто он такой на самом деле. Почти два года Уилл служил здесь не только вышибалой, но и время от времени заменял крупье и вел счета Массерена. При необходимости он помогал привратнику вышвыривать за дверь неудачников, разозленных проигрышем. Платили за это не слишком щедро, но, как объяснял Уилл удрученному Гибу, курочка клюет по зернышку и бывает сыта.

У этой службы было немало преимуществ: во-первых, Уилл работал по ночам и не каждую ночь, следовательно, у него оставалось время, чтобы изображать джентльмена. Но теперь, в преддверии брака с мисс Роуэллан, он решил отказаться от скудного и ненадежного источника денег.

Рассвет застал его смертельно усталым, медленно бредущим домой. Перед уходом Уилл просмотрел все книги расходов Джорджа, а Джордж добавил к его жалованью еще полгинеи.

— Уилсон, если тебе понадобится работа, здесь она для тебя всегда найдется. Честный человек — большая редкость в Лондоне, особенно в нашем квартале.

Выслушав Джорджа, Уилл вновь печально усмехнулся, вспомнив, как недавно его назвали бесчестным охотником за состоянием. Что бы подумал Джордж, попроси его Уилл письменно подтвердить свою честность? Как было бы воспринято свидетельство хозяина игорного притона? Свою прекрасную память и математические способности Уилл принимал как должное. Ни то, ни другое не могло принести джентльмену никакой пользы.

— …Так, значит, это правда? Он сделал предложение, а она приняла его? Подумать только, Бекки Роуэллан выходит за нищего! А я думал, такая гордячка достанется какому-нибудь герцогу!

— Говорят, что один герцог предлагал ей руку и сердце, а она только расхохоталась ему в лицо!

— Ну, герцогу далеко до Уилла Шафто! — И сплетники понимающе закивали.

Подобные беседы вспыхивали во всех лондонских салонах. Впрочем, дамы вели себя деликатнее, обсуждая неравный брак Бекки Роуэллан с мошенником.

Сара Алленби, уже успевшая выйти замуж за маркиза и горько раскаивавшаяся в этом, придерживалась иных взглядов, но ее мнения никто не спрашивал.

К счастью для Уилла и Ребекки, их не задевало мнение света — до тех пор, пока их принимали в лучших домах столицы. Ребекку никогда не заботило, что подумают о ней люди, а Уилл давно научился стойко сносить любые насмешки. Но в глубине души он все-таки страдал — особенно потому, что невеста оставалась для него загадкой.

Теперь, когда все было решено и день свадьбы неуклонно приближался, Ребекка ни на секунду не теряла самообладания, демонстрируя полнейшую невозмутимость.

На долю Уилла выпало больше испытаний: каждый знакомый считал своим долгом шутливо ткнуть его в бок и поздравить с такой удачей или же, подобно Гарри Фицалану, посочувствовать, напоминая о том, что ему придется не только жить бок о бок с мисс Роуэллан, но и спать с ней.

— Стоит ли овчинка выделки? — допытывался Гарри у Уилла, встретившись с ним однажды днем у Джексона.

Уилл только что провел бой с Тотенхем-ским Тигром. На этот раз Уилл дрался особенно ожесточенно, словно от победы зависела его жизнь. Услышав слова Гарри, он обернулся к нему с таким выражением, что Гарри замолчал на полуслове. Казалось, Уилл Шафто мгновенно превратился в дикого зверя.

— Замолчи, Гарри, — рявкнул он. — Эта леди, — он сделал многозначительную паузу, — будет моей женой. Так что не смей упоминать ее имя без должного уважения.

Гарри удивленно заморгал.

— Дружище, я не хотел тебя обидеть. Вовсе нет!

Уилл отвернулся от Гарри, продолжая внутренне кипеть. Он сам терзался угрызениямя совести оттого, что сделал предложение нелюбимой женщине.

Чтобы прогнать тоскливые мысли, Уилл решил провести еще один бой с Тигром, который тщетно гадал, что с ним приключилось. Уиллу следовало бы радоваться, заманив в брачные сети такую завидную добычу, как мисс Роуэллан, а не впадать в тоску.

После боя Уилл воспрянул духом, хотя и выбился из сил. Одевшись, он решил навестить невесту, которой избегал вот уже несколько дней. До свадьбы оставалась всего неделя, и Уилл был вынужден вести себя как подобает влюбленному. Договориться о свадьбе было не так уж трудно, но по мере того, как приближался назначенный день, Уилл все сильнее сомневался в том, что сумеет привыкнуть к новой жизни. Томимый мрачными предчувствиями, он вошел в гостиную Ребекки и с облегчением обнаружил, что сегодня он здесь не единственный гость.

В кресле, которое обычно занимал Уилл, восседала пожилая женщина, точнее — леди, ибо она держалась так надменно и сухо, что никому и в голову бы не пришло назвать ее иначе. Незнакомка не шелохнулась, а Ребекка встала, чтобы поздороваться с женихом. Уилл поцеловал ей руку.

— Уилл, я так рада видеть вас! Мне не терпится представить вас моей тетушке, миссис Петронелле Мелвилл.

Поскольку Ребекка никогда не упоминала, что у нее есть родственники, а тем более не пыталась познакомить Уилла с ними, Уилл низко поклонился леди, которая в ответ слегка кивнула ему головой.

Миссис Мелвилл явно принадлежала к старой школе хороших манер. Слегка прищурившись, она окинула Уилла взглядом. Уилл с раздражением отметил внешнее сходство Бекки с ее тетей, с которой ее объединяла такая же надменность.