Лунное очарование - Мартин Дебора. Страница 19

– Да, будьте любезны. И еще скажите – если не уложатся в месяц, я им ничего не заплачу. Кстати, отдельного судна мне не надо, поеду вместе со всеми – меньше хлопот.

Согласно кивнув, Чен пошел, к сиамцам, а Йен, глядя ему вслед, жалел лишь о том, что позволил в свое время лорду Роузбери уговорить себя взяться за эту миссию. Слишком многое ставилось здесь на карту. Кроме переговоров с принцем Матайей, Йен имел и другое задание, не менее, если не более сложное. Не выявленный до сих пор шпион передавал французам тайную информацию, и в задачу Йена входило найти негодяя и обезвредить.

Впрочем, сейчас его больше беспокоила первая часть миссии. Французы стремительно продвигались на запад; сиамцы же никогда не были под властью ни одной европейской страны и, разумеется, не горели желанием терять независимость. Правда, кое-кто из знакомых британских политиков уверял Йена, что сиамцы преувеличивают опасность, но сам он не был в этом уверен. По поступившим сообщениям, французы явно положили глаз на северную часть Сиама, граничащую с британской Бирмой. Более точную информацию об этом Йен надеялся получить от сиамцев на месте, в Чингмэе, – до Бангкока слухи часто доходили искаженными. Британский консул в Чингмэе, как на грех, заболел, а Раштон не мог бросить свои дела в Бангкоке, вот почему миссию возложили на Йена.

Работа, судя по всему, предстояла нелегкая. Если французы действительно претендуют на чужую территорию, то сиамцы наверняка потребуют письменных заверений в сохранении их независимости. Не нужно быть искушенным политиком, чтобы понять: вся эта ситуация легко может обернуться войной. Вот почему ему необходимо оказаться в Чингмэе как можно скорее – ради того, чтобы простые люди, такие как Эсме и ее отец, могли жить мирно и спокойно. Сиам не европейская колония, непосредственных интересов для Англии она не представляет, но создавать там антиевропейские настроения все равно ни к чему. Нельзя допустить, чтобы сиамцы начали ненавидеть всех, у кого белая кожа.

Йену вдруг вспомнились слова Эсме, сказанные тогда, на пристани: «По крайней мере мы не знали здесь особых проблем до тех пор, пока не появились англичане». Дай Бог, чтобы ее слова не оказались пророческими… Дай Бог, чтобы никакие разногласия между странами и народами не смогли омрачить прекрасное лицо Эсме!

С этой безмолвной молитвой на устах Йен вошел в свою каюту.

Глава 5

Эсме стояла в своей спальне, глядя в открытое окно на тропические деревья, которыми любовалась бессчетное количество раз… Убежать бы ей куда глаза глядят, раствориться в этих джунглях!.. Увы, это все мечты, а жить приходится в реальном мире. Куда ей бежать? Да, она многое знает о Сиаме, по сиамцы вовсе не горят любовью к англичанам. Несмотря на все усилия короля Чулалонгкорна, пытавшегося превратить Сиам в цивилизованную страну, сиамцы по-прежнему продолжали косо смотреть на белых. Даже ее подругам, Ламун и Мей, их мужья вряд ли разрешили бы помогать англичанке. Ныть иностранкой в Бангкоке нелегко, но и за его пределами отец и тетка рано или поздно нашли бы ее. В Бангкоке живет не так уж много молодых белых девушек, и вычислить одну из них им будет несложно.

Внезапно Эсме услышала, как открывается дверь ее комнаты. Поздно… Время пришло.

– Мистер Майклз уже здесь, – послышался отрешенный голос отца. – Он говорит, что слышал все эти сплетни, но это его все равно не остановит, и… он снова сватается к тебе.

Эсме знала, что, помимо сплетни о женатом любовнике, с легкой руки Мил о ней ходит еще одна сплетня – о том, что она к тому же еще и пассия лорда Уинтропа. А распространяют сплетню их же собственные слуги…

– Неужели ты ждешь, что я приму его предложение? – огрызнулась Эсме.

– О нет! Да и мистеру Майклзу известно, что ты упряма. Но, как говорится, стерпится – слюбится.

– Ни за что! Я никогда не полюблю этого типа, никогда! – Эсме резко повернулась к отцу. – Он мне отвратителен, слышишь, папа!

Лицо Джеймса потемнело.

– Любовь бывает разной, дочка. Жгучая, пламенная страсть не всегда хороша. Такая любовь может даже разрушить человека. Яркий пример тому – твоя мать: когда мы с ней познакомились, она бросила все ради любви, и ей казалось, что ее любовь будет длиться вечно. Но вскоре ее охватывает новая пламенная страсть, и бедняжка решает покинуть этот свет… Спокойная семейная жизнь, я надеюсь, оградит тебя от подобных безумств. Мистер Майклз далеко не беден, с ним ты заживешь припеваючи…

– Не надо, папа! Я знаю, что в глубине души ты сам не веришь в это. Я выйду замуж лишь за человека, которого полюблю, и пусть твой Майклз не надеется, что его деньги смогут купить мою любовь! Мама, в конце концов, тоже вышла замуж за тебя, хотя у нее наверняка была целая куча куда более богатых женихов… Сейчас она была бы на моей стороне, я знаю это!

На мгновение в глазах Джеймса зажегся огонь, но затем лицо его снова стало каменным.

– Да, – задумчиво произнес он, – твоя мать любила меня, но ты-то в данный момент никого не любишь! Если бы у тебя были другие претенденты, ты могла бы выбирать, но в твоей ситуации тебе ничего иного не остается… – Поколебавшись с минуту, Джеймс продолжил: – Чем, в конце концов, тебе не правится Майклз? По-моему, жених подходящий! Я уверен, пройдет пара лет, и ты сама признаешь, что сделала правильный выбор.

Эсме гордо вскинула голову:

– Никогда, папа. Ты слышишь? Никогда! Это мое последнее слово!

– Раз так, разговор окончен, – словно приговор, изрек отец. – Следуй за мной.

Эсме подчинилась. Лицо ее было безразлично-холодным, но вся она кипела от злости.

Когда они вошли в гостиную, Майклз разглядывал портрет Рене со смешанным выражением восхищения и ненависти. Это весьма удивило Эсме, в то время как Джеймс ничего не заметил. Мужчины поприветствовали друг друга, как показалось Эсме, вполне искренне и сердечно.

Внимание гостя тут же переключилось на Эсме. Та гордо вскинула голову, не желая идти на конфликт, но и не собираясь уступать. Майклз бесцеремонно разглядывал ее, словно товар, который собрался покупать.

Эсме не осталась в долгу и бросила на него такой же оценивающий взгляд. Стало быть, вот кому предстоит стать ее мужем! Что ж, в конце концов, если разобраться, он не такой уж и урод… Во всяком случае, танцуя с ним на балу, Эсме не могла сказать, что этот человек ей совсем отвратителен – кое-что из рассказов Майклза о его многочисленных путешествиях она нашла даже довольно занятным. И тем не менее было в нем что-то отталкивающее, хотя Эсме не могла толком сказать, что именно. Да, он значительно старше – почти одного возраста с ее отцом, к тому же почти лыс… Но не это беспокоило девушку, а пугающий огонек в глазах Майклза, когда он смотрел на нее.

Окинув Эсме взглядом с ног до головы, Майклз повернулся к Джеймсу:

– Мистер Монтроуз, вы позволите нам немного прогуляться? Если не возражаете, мне бы хотелось обсудить с вашей дочерью кое-что наедине.

– Не возражаю. – Джеймс натянуто улыбнулся. – Только прошу вас – не позволяйте себе слишком многого, по крайней мере до тех пор, пока вопрос не решен окончательно.

– Ни в коем случае, сэр! – Подойдя к Эсме, Майклз взял ее под руку; – Вы составите мне компанию, мисс Монтроуз?

– А разве у меня есть выбор? – фыркнула Эсме, но, заметив выразительный взгляд отца, тут же поспешила исправиться: – Я хотела сказать, с удовольствием.

Опустив глаза, Эсме последовала за Майклзом. Мозг ее лихорадочно работал – может быть, еще не поздно что-то сказать или сделать, что заставило бы Майклза отказаться? Возможно, он сватается к ней только потому, что не слыхал про сплетни? Тогда ей следует поскорее действовать!

– Мистер Майклз, – первой начала Эсме, как только они покинули дом, – мой отец объяснил вам, почему он так быстро и внезапно принял ваше предложение?

Майклз чуть заметно улыбнулся, словно ожидал этого вопроса.

– Да, я все знаю, дитя мое, хотя и не от вашего отца. Рассказы о ваших… скажем так, похождениях уже ходят по всему Бангкоку.