Буря мечей. Книга II - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 2
От имени наемников говорил, однако, не он, а Прендаль на Гхезн.
— Хорошо бы вам увести свой сброд куда подальше, — сказал он. — Астапор вы взяли обманом, но Юнкай так легко не сдастся.
— Пятьсот Ворон против десяти тысяч моих Безупречных, — сказала Дени. — Я еще юна и ничего не смыслю в военном деле, но мне кажется, что перевес на моей стороне.
— Вороны-Буревестники будут в поле не одни.
— Вороны-Буревестники улетают с поля при первых раскатах грома. Не лучше ли им улететь прямо сейчас? Наемники, как я слышала, славятся своим вероломством. Какой вам будет прок оставаться верными, когда Младшие Сыновья перейдут на мою сторону.
— Этого не случится. А если и случится, то Младшие Сыновья для нас ничто. Мы полагаемся на стойких солдат Юнкая.
— На мальчиков для утех, которым дали копья? — Дени повернула голову и два колокольчика в ее косе тихо звякнули. — Когда битва начнется, не просите пощады — но если вы перейдете ко мне теперь, то сохраните золото, которое уплатил вам Юнкай, получите свою долю добычи, а после, когда я взойду на свой трон, будете награждены еще щедрее. На стороне мудрых господ вас ждет только смерть. Думаете, юнкайцы откроют вам ворота, когда мои Безупречные будут убивать вас под стенами города?
— Женщина, ты регочешь как ослица, и смысла в твоих словах столько же.
— Женщина? — усмехнулась Дени. — Это сказано, чтобы оскорбить меня? Я вернула бы тебе пощечину, будь ты мужчиной. — Она смотрела наемнику прямо в глаза. — Я Дейенерис Бурерожденная их дома Таргариенов, Неопалимая Матерь Драконов, кхалиси всадников Дрого и королева Семи Королевств Вестероса.
— Ты шлюха табунщика, и больше ничего, — сказал Прендаль. — Когда мы вас разобьем, я повяжу тебя со своим жеребцом.
Силач Бельвас обнажил свой аракх.
— Бельвас отдаст маленькой королеве его поганый язык, если она захочет.
— Нет, Бельвас. Я обещала этим людям, что их не тронут. — Она улыбнулась. — Скажите: Вороны-Буревестники — рабы или свободные люди?
— Мы — братство вольных людей, — заявил Саллор.
— Тогда ступайте и перескажите своим братьям мои слова. — Дени поднялась с места. — Быть может, некоторые из них предпочтут смерти золото и славу. Я хочу получить ваш ответ завтра.
Капитаны наемников тоже встали — все разом.
— Мы отвечаем «нет», — сказал Прендаль. Двое других последовали за ним, но Даарио Нахарис, выходя, оглянулся и учтиво склонил голову в знак прощания.
Двумя часами позже прибыл командир Младших Сыновей — один. Это был высоченный браавосец со светло-зелеными глазами и пышной золотисто-рыжей бородищей, ниспадавшей чуть ли не до пояса. Звали его Меро, но он именовал себя Титановым Бастардом.
Он выпил свое вино одним духом, вытер рот и осклабился, глядя на Дени.
— Мне сдается, я спал с твоей сестрой двойняшкой в одном браавосском веселом доме. Или это ты и была?
— Вряд ли. Я не сомневаюсь, что запомнила бы столь великолепного мужчину.
— Это верно. Титанова Бастарда ни одна женщина забыть не может. — Меро протянул Чхику пустую чашу. — Раздевайся и садись ко мне на колени. Если я останусь тобой доволен, то, возможно, приведу к тебе Младших Сыновей.
— Если ты приведешь ко мне Младших Сыновей, я, так и быть, тебя не кастрирую.
— Девочка, — засмеялся браавосец, — одна женщина уже пыталась кастрировать меня — зубами. Теперь она осталась без зубов, а мой меч все так же толст и длинен. Хочешь покажу?
— Не надо. Когда мои евнухи его отрежут, я налюбуюсь им всласть. — Дени отпила глоток вина. — Я слишком юна, чтобы разбираться в военном деле, поэтому объясни мне: как вы намерены победить десять тысяч Безупречных, имея всего пятьсот человек? При всей моей неопытности мне кажется, что перевес на моей стороне.
— Младшие Сыновья побеждали и с худшим перевесом.
— Когда Младшие Сыновья встречаются с таким перевесом, они бегут. Например, в Квохоре, при столкновении с тремя тысячами Безупречных. Ты будешь это отрицать?
— Это было давным-давно, до того, как во главе Младших Сыновей стал Титанов Бастард.
— Значит, свое мужество они черпают от тебя? — Дени повернулась к сиру Джораху. — Когда битва начнется, его надо убить первым делом.
— Охотно, ваше величество, — улыбнулся рыцарь-изгнанник.
— Впрочем, вы можете обратиться в бегство еще раз, — сказала Дени наемнику. — Задерживать вас мы не станем. Забирайте юнкайское золото и уходите.
— Если бы ты видела Браавосского Титана, глупая девчонка, то знала бы, что хвоста у него нет и поджимать ему нечего.
— Тогда оставайтесь и переходите ко мне.
— За тебя стоит сразиться, это верно. Я бы даже позволил тебе поцеловать мой меч, будь моя воля. Но я взял с юнкайцев деньги и дал им свое слово.
— Деньги можно вернуть. Я заплачу тебе столько же и еще больше. Мне предстоит завоевать еще много городов, а через полмира отсюда меня ждет целое королевство. Служите мне верно, и Младшим Сыновьям больше не придется искать себе новую службу.
Меро подергал свою пышную бороду.
— Столько же и еще больше и поцелуй в придачу, а? Или со столь великолепным мужчиной одним поцелуем дело не обойдется?
— Возможно.
— Думаю, мне понравится вкус твоего язычка.
Дени чувствовала гнев сира Джораха — ее черного медведя коробило от разговора о поцелуях.
— Подумай о том, что я сказала сегодня. Завтра я хочу получить твой ответ.
— Ладно. А нельзя ли мне отнести моим капитанам кувшинчик этого отменного вина?
— Хоть бочку. Это вино из подвалов добрых господ Астапора — у меня его несколько повозок.
— Тогда дай мне повозку в знак твоих добрых намерений.
— Велика же твоя жажда.
— Я и сам велик, и у меня много братьев. Титанов Бастард в одиночку не пьет, кхалиси.
— Хорошо, пусть будет повозка, если ты обещаешь выпить за мое здоровье.
— По рукам! — громыхнул он. — Мы выпьем за тебя трижды и принесем тебе ответ, когда взойдет солнце.
Когда он вышел, Арстан Белобородый сказал:
— У этого человека даже в Вестеросе дурная слава. Пусть его манеры вас не обманывают, ваше величество. Ночью он трижды выпьет за ваше здоровье, а наутро вас изнасилует.
— Старик в кои-то веки прав, — сказал сир Джорах. — Младшие Сыновья — отряд старый и довольно доблестный, но при Меро они опустились чуть ли не до Бравых Ребят. Для своих хозяев он опасен не менее, чем для врагов. Потому он и оказался здесь — в Вольных Городах не хотят больше брать его на службу.
— Меня заботит не его репутация, а пятьсот человек его конницы. Ну а Вороны-Буревестники — на них какая-нибудь надежда есть?
— Нет, — напрямик ответил сир Джорах. — Этот Прендаль — гискарец, и у него, надо полагать, была родня в Астапоре.
— Жаль. Пожалуй, драться все-таки придется. Подождем и послушаем, что нам скажут юнкайцы.
Посланники Юнкая прибыли на закате: пятьдесят человек на великолепных вороных конях и один на большом белом верблюде. Их шлемы были сделаны вдвое выше голов, чтобы не помять замысловатые сооружения из намасленных волос. Свои полотняные юбки и рубахи они красили в густо-желтый цвет и расшивали плащи медными дисками.
Человек на белом верблюде назвался Гразданом мо Эразом. Худощавый и жесткий, он часто сверкал белозубой улыбкой, как Кразнис до того, как Дрогон сжег ему лицо. Волосы у него были уложены в торчащий надо лбом рог, токар обшит золотым мирийским кружевом.
— Древен и славен Юнкай, царь городов, — сказал он, когда Дени пригласила его в свой шатер. — Стены наши крепки, вельможи горды и свирепы, а простой народ не знает страха. В нас течет кровь древнего Гиса, империи, которая уже состарилась, когда Валирия еще пищала в пеленках. Вы поступили мудро, назначив переговоры, кхалиси. Здесь вам легкой победы не одержать.
— Все к лучшему — моим Безупречным не терпится подраться. — Дени взглянула на Серого Червя, и он утвердительно кивнул.
Граздан выразительно пожал плечами.
— Если вы хотите крови, она прольется. Мне сказали, что вы освободили своих евнухов, но Безупречным свобода нужна как телеге пятое колесо. — Граздан улыбнулся Серому Червю, но лицо евнуха осталось каменным. — Тех, кто выживет, мы опять возьмем в рабство и используем, чтобы отбить Астапор у черни. Вас мы тоже сделаем рабыней, не сомневайтесь. В Лиссе и Тироше есть веселые дома, где мужчины дорого заплатят за удовольствие переспать с последней из Таргариенов.