Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 21

— Вы едете из Королевской гавани, — уточнил один из местных жителей у Хибальда. — Это правда, что Цареубийцу покалечили?

— Правда, — кивнул тот. — Он потерял свою десницу.

— Точно, — поддакнул Сир Крейгтон. — Я слышал, ее отгрыз лютоволк. Один из тех чудищ, что пришли с севера. Как известно от севера ничего путного в жизни не было видно. Даже боги у них странные.

— Это был не волк, — услышала Бриенна собственный голос. — Сиру Джейме отсек руку один из наемников Варго Хоута.

— Теперь ему придется туго без правой руки-то. — Заключил Сир Безумная Мышь.

— Ба! — Воскликнул Сир Крейгтон Длинный Сук. — Если такое случится со мной, я с легкостью дерусь обеими руками!

— О! Я в этом и не сомневаюсь. — Отсалютовал ему кружкой Сир Шадрик.

Бриенна вспомнила как в лесу сама билась с Джейме Ланнистером. Все, что ей удавалось сделать, это держаться от его меча на расстоянии. — «Он был ослаблен заключением в темнице, и у него были скованны руки. Если б он был полностью здоров и без цепей, никто в Семи Королевствах не смог бы ему противостоять». — Джейме совершил множество чудовищных вещей, но он умел сражаться! Его увечье чудовищное несчастье. Так убивают льва — ломают ему лапы и бросают увечного и беспомощного.

Внезапно общий зал показался ей слишком шумным, невыносимым. Она буркнула пожелания доброй ночи и отправилась в свою комнату. Потолок был слишком низким, пришлось идти пригнувшись, сжимая крохотную свечу, иначе не миновать шишки на голове. Единственными предметами мебели были широкая кровать, способная вместить шестерых мужчин, и подсвечник с сальной свечой на подоконнике. Она зажгла ее от своего огарка, заложила засов на двери и повесила свой меч на кроватный столбик. Ножны были самыми обыкновенными — дерево, обернутое потертой и потрескавшейся кожей. Меч тоже был самый обычный. Она прикупила его по случаю в Королевской Гавани взамен отнятого у нее Бравыми Ребятами. — «Это был меч Ренли». — Ей все еще было больно от осознания того, что он для нее потерян навсегда.

Но теперь у нее был другой меч, притаившийся в свертке с одеялом. Она села на кровать и вынула его на свет. При свете свечи блеснуло золото, а рубины заиграли кроваво-красными тлеющими углями. Когда она вытащила Верного Клятве из покрытых узором ножен, у нее захватило дух. Черные и красные волны, переливаясь, тонули в глубине металла. — «Укрепленная заклятиями валирийская сталь». — Меч для настоящего героя. Когда она была маленькой, ее няня постоянно рассказывала ей истории про доблесть и честь, про деяния Сира Галладона из Морна, Глупого Флориана, Драконьего рыцаря принца Аэмона и других героев. У каждого из них был знаменитый меч, и конечно Верный Клятве принадлежал к их числу, даже если она не могла составить ему компанию. — Тебе предстоит защищать жизнь дочери Неда Старка его собственной сталью.

Опустившись на колено возле кровати, она взяла клинок в руки и беззвучно помолилась Старице, которая светом своей лампы освещает в темноте жизни людям путь. — «Направь меня», — молилась она. — «Освети мой путь, покажи дорогу к Сансе». — Она подвела Ренли, подвела и Леди Кейтилин. Она не может подвести Джейме. — «Он вручил мне свой меч. Он вручил мне свою честь».

После этого она как смогла разместилась на кровати. Несмотря на свою ширину она была довольно коротка, поэтому Бриенне пришлось лечь наискосок. Она слышала как внизу стучат кружки и звучат голоса. Тут как раз появились те самые блохи, о которых рассказывал Длинный Сук. Постоянное почесывание отлично помогало от сна.

Она услышала как по лестнице взобрался Хибальд, а чуть позже и межевые рыцари. — …Я так и не узнал его имя. — Рассказывал в этот момент Сир Крейгтон. — но на его щите был кроваво-красный цыпленок, а его меч был влажным от крови… — Его голос стих где-то выше, следом открылась и закрылась дверь.

Ее свеча догорела. Вокруг Старого Каменного Моста сгустилась тьма, и в постоялом дворе стало настолько тихо, что ей было слышно, как шепчет река. Только тогда Бриенна поднялась и принялась собирать свои вещи. Она слегка приоткрыла дверь и прислушалась. Затем босая, не надевая сапоги, спустилась вниз по лестнице. Снаружи она одела сапоги и бросилась на конюшню седлать свою кобылу, про себя прося прощения у Сиров Иллифера и Крейгтона. Когда она выезжала из конюшни, один из слуг Хисбальда проснулся, но не пытался ее остановить. Копыта ее кобылы звонко простучали по каменным плитам старого моста. Затем за ее спиной сомкнулись лесные деревья, как смоль черные и полные призраков и воспоминаний. — «Я иду за тобой, Санса», — думала она, пробираясь сквозь тьму. — «Не бойся. Я не буду знать покоя, пока тебя не разыщу».

Сэмвелл

Сэм как раз читал про Иных, когда заметил мышонка.

К этому времени у него покраснели и слезились глаза. — «Я не должен был их так часто тереть», — твердил он себе, вновь проводя по ним руками. От пыли они еще больше чесались и слезились, а здесь пыль была повсюду. Даже от легкого вздоха и переворота страницы она поднималась вверх, а при попытке посмотреть, что скрывается за очередной стопкой книг, в воздух взметалось целое серое облако.

Сэм не знал, сколько времени прошло после его последнего сна, но от толстой сальной свечи, которую он засветил как раз, когда обнаружил кучку выпавших страниц, перевязанных бечевкой, осталось меньше дюйма. Он зверски устал, но не в силах был остановиться. — «Еще одну книжечку», — обещал он сам себе. — «И все. Еще один свиток, только один. Еще одну страничку, потом иду наверх спать и чего-нибудь поесть». — Но каждый раз за одной страничкой следовала другая, а за ними следующая, а в стопке книг всегда находилась наготове еще одна. — «Я всего лишь ее пролистаю, чтобы знать, о чем в ней написано», — думал он, перед тем как осознавал, что дочитал ее до середины. Он не ел с тех пор, как перекусил гороховой похлебкой с салом вместе с Пипом и Гренном. — «Еще были хлеб с сыром, но это была всего лишь закуска», — решил он. Как раз в этот момент он поднял голову, чтобы взглянуть на пустую тарелку и увидел мышонка.

Мышонок был не больше половины его большого пальца с черными глазками и мягкой серой шерсткой. Сэм знал, что должен был его убить. Мыши любят хлеб и сыр, но с удовольствием сожрут и пергамент и бумагу. Между полок и стопок книг он обнаружил довольно много мышиного дерьма, и некоторые обложки книг были отчетливо погрызены их зубками.

«Это всего лишь маленький мышонок, и голодный», — Как не пожертвовать ему пару крошек. — «Но он грызет книги…»

От долгого сидения в кресле спина Сэма одеревенела, а уж ноги-то — едва не отнялись. Он понимал, что уже не может двигаться достаточно быстро, чтобы надеяться поймать мышь, но может ему удастся пришибить ее чем-то тяжелым. Прямо у локтя лежал массивный том в кожаном переплете, содержащий список с Анналов Черного Кентавра, принадлежавшего перу септона Джорквина, в котором очень детально описывались девять лет, которые Орберт Касвелл служил Лордом Командующим Ночной Стражей. Был описан буквально каждый день, причем почти все записи начинались одинаково: «Лорд Орберт поднялся на рассвете и сходил по нужде», возможно только за исключением последней, которая начиналась так: «Лорд Орберт умер сегодня ночью в постели».

«Ни одна мышь не справится с септоном Джорквином», — медленно Сэм поднял книгу левой рукой. Она была толстой и тяжелой, и когда он пытался поднять ее одной рукой, она начала выскальзывать из его пухлых пальцев, и с грохотом упала обратно на стол. Мышь исчезла в мгновение ока. Сэм вздохнул спокойно. Если б он и вправду насмерть зашиб малютку, его бы замучили кошмары. — Не смей грызть книги! — Во весь голос сказал он, обращаясь к мыши. Может в следующий раз нужно захватить побольше сыра.

Он изумился, каким маленьким оказался огарок свечи. Интересно, гороховая похлебка была вчера или позавчера? — «Вчера. Должна была быть вчера». — При этой мысли он зевнул. Джон станет волноваться, не стряслось ли с ним чего плохого, хотя мейстер Эйемон без сомнения Сэма бы понял. До того как он потерял зрение, мейстер любил читать книги даже больше Сэма Тарли. Он понимал, что порой ты не в силах справиться с собой, ты проваливаешься в них с головой, словно каждая страница представляет собой дверь в потусторонний мир.