Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 33

— Называй корову как хочешь, но я хочу чтобы она давала молоко. И если всплывет вопрос, то ты вошел в совет еще вчера.

— Вче… — Кашель прервал его посредине. — Ра. Вчера. Конечно. — Лорд Джайлс покашлял в красный шелковый платок, чтобы спрятать кровавую мокроту. Серсея сделала вид, что этого не заметила.

«Когда он умрет, я найду кого-нибудь другого ему на замену». — Возможно, она вернет Мизинца. Королева не могла представить, чтобы Петир Бейлиш продолжал именоваться Лордом Защитником Долины, особенно после смерти Лизы Аррен. Если Пицелль говорит правду, то лорды Долины уже негодуют. — «Едва они отберут у него этого испорченного мальчишку, он приползет обратно».

— Ваше величество? — Закашлял лорд Джайлс и вытер рот. — Могу я… — Он снова закашлялся. — Спросить… кто… — Следующая серия кашля. — Кто станет королевской… Десницей?

— Мой дядя. — Рассеянно ответила она.

Она с облегчением увидела как перед ней широко распахнулись врата Красного замка. Она передала Томмена на попечение его сквайров и грациозно удалилась на отдых в свои покои.

Едва она сбросила туфли, как вошла Джослин, застенчиво сказав, что снаружи ждет Квиберн и спрашивает об аудиенции.

— Пусть войдет. — Скомандовала королева. — «У правителей не бывает отдыха».

Квиберн был уже стар, но его волосы были скорее подернуты пеплом, чем совсем седые, а складка вокруг рта делала его похожим на любимого дедулю какой-нибудь девчушки. — «Только довольно потрепанного дедулю». — Его воротник был сильно вытерт, и один из рукавов оторван и плохо пришит. — Прошу прощения Вашего величества за свое вторжение. — Начал он. — Я по вашему приказу побывал в подземельях, расследуя обстоятельства бегства Беса.

— И что вам удалось обнаружить?

— Той ночью, когда исчезли ваш брат и лорд Варис, пропал еще один человек.

— Да, тюремщик. И что с ним?

— Раген — так его звали. Младший тюремщик, который присматривал за темницами. Его начальник описывает его как тучного, небритого и неотесанного человека с грубой речью. Он получил назначение еще при старом короле, Эйерисе, и приходил на службу и уходил когда ему взбредет в голову. Темницы пустовали довольно длительное время. Похоже, остальные тюремщики его побаивались, но никто не может рассказать о нем что-то конкретное. У него не было ни друзей, ни семьи. Он пил не часто и так же редко ходил в публичный дом. В его комнате сыро и мрачно, а тюфяк на котором он спал почти сгнил. Его ночной горшок переполнен.

— Это мне известно. — Джейме тоже осмотрел комнатушку Рагена, а в след за ним в ней побывали золотые плащи.

— Да, Ваше величество. — Подтвердил Квиберн. — Но вам не известно, что под переливающимся через край ночным оказался тайник, скрывавший небольшое углубление? Того рода, что подобные люди используют, чтобы прятать самое ценное?

— Ценное? — Это что-то новенькое. — Вы имеете в виду деньги? — Она с самого начала подозревала, что Тирион сумел как-то подкупить своего тюремщика.

— Вне всякого сомнения. К сожалению, когда я заглянул внутрь, тайник оказался пуст. Конечно же, Раген забрал свое добытое нечестным путем сокровище с собой. Но я внимательно обследовал тайник с факелом и заметил какой-то блеск, поэтому начал отскребать грязь, пока не докопался до этого. — Квиберн раскрыл сжатую ладонь.

Конечно, это было золото, но в тот момент, когда Серсея взяла монету в руку, она могла сказать, что с ним не так. — «Слишком маленькая» — решила она. — «И слишком тонкая». — Монета была старой и истертой. На одной стороне красовался королевский профиль, на реверсе — оттиск руки.

— Это не дракон. — Сказала она.

— Нет. — Согласился Квиберн. — Она была сделана до Завоевания, Ваше Величество. Это король Гарт Двенадцатый, а знак в виде руки — это герб дома Гарднеров.

«Из Хайгардена», — рука Серсеи сомкнулась вокруг монеты. — «Какое вероломство?!» — Мейс Тирелл был одним из судей Тириона, и громко требовал его смерти. — «Так это была только уловка? Мог он с самого начала быть в сговоре с Бесом, замышляя убийство отца?» — Теперь, после смерти Тайвина Ланнистера, лорд Тирелл очевидный кандидат на место Десницы, но даже в этом случае…» — Ты будешь молчать об этой находке. — Приказала королева.

— Ваше величество может полагаться на мое благоразумие. Каждый, кто какое-то время проводит в обществе наемников, учится держать язык за зубами, иначе он вскоре останется без него.

— В моем обществе тоже. — Королева отдала монету. Ей придется обдумать эту находку на досуге. — Что еще?

— Сир Грегор. — Пожал плечами Квиберн. — Я его обследовал, как вы и приказывали. Яд, которым Змей отравили свое копье — это яд восточной мантикоры, в этом я могу поклясться собственной жизнью.

— Пицелль сказал, что это не он. Он объяснил моему лорду-отцу, что яд мантикоры убивает немедленно, едва отрава доберется до сердца.

— Так и есть. Но этот яд был каким-то образом ослаблен, именно поэтому Гора умирает медленной смертью.

— Ослаблен? Как ослаблен? С помощью чего-то еще?

— Возможно, предположение Вашего величество верно, хотя добавки обычно просто снижают дозировку яда. А в нашем случае, я бы сказал, что его действие… нетипично. Заклинание, я полагаю.

«Он что, такой же дурак, как и Пицелль?»

— Так ты хочешь сказать, что Гора умирает от какой-то черной магии?

Квиберн не заметил насмешки в ее голосе. — Нет, он умирает от яда, но медленно, и в ужасных мучениях. Все мои попытки, впрочем, как и Пицелля, облегчить его страдания не увенчались успехом. Боюсь, сир Грегор уже привык к действию макового зелья. Его слуги докладывают, что его мучают ослепляющие головные боли, и он часто выпивает кружку макового молока как другие кружку эля. Но хуже уже некуда, его вены от головы до пяток почернели, а его жидкости смешались с гноем, а яд проел дыру в его спине размером с мой кулак. Удивительно, как этот человек до сих пор еще жив.

— Он огромный. — Нахмурясь, предположила королева. — Грегор очень большой. И не менее тупой. Настолько, что, похоже, не знает, когда приходит его черед умирать. — Она отставила чашу, и Синелли наполнила ее снова. — Его вопли пугают Томмена. Они даже меня будят ночью. Я бы сказала, что пришло время звать Илина Пейна.

— Ваше величество, — сказал Квиберн. — Может мне стоит переместить сира Грегора в подземелье? Оттуда его крики вас не побеспокоят, а я смогу заботиться о нем более свободно.

— Заботиться? — Она расхохоталась. — Пусть о нем позаботится сир Илин.

— Как прикажет Ваше величество. — Ответил Квиберн. — Вот только этот яд… полезно узнать о нем побольше, не правда ли? Народ говорит: «против рыцаря с мечом выставляйте рыцаря, против лучника — лучника». Чтобы сражаться с черными искусствами… — Он не стал заканчивать свою мысль, просто улыбнулся.

«Он точно не Пицелль, это очевидно». — Королева, размышляя, оценивающе его оглядела. — Так почему Цитадель отняла твою цепь?

— Архмейстеры заперлись в самом ее сердце. Марвин назвал их серыми овцами. Я не менее умелый врачеватель, чем Иброз, но стремился его превзойти. Сотни лет в Цитадели вскрывают трупы умерших, чтобы постичь природу жизни. Я же хотел понять природу смерти, поэтому я стал вскрывать тела живых. За это преступление серые овцы меня осудили и изгнали… но теперь я понимаю природу жизни и смерти лучше любого другого в Старом Городе.

— Так ли? — Он ее заинтриговал. — Отлично. Гора — твой. Делай с ним все, что сочтешь нужным, но ограничивай свои эксперименты темницей. Когда он умрет, принеси мне его голову. Мой отец обещал отправить ее в Дорн. Принц Доран без сомнения предпочел бы отрубить ее Грегору лично, но все мы встречаемся в жизни с неизбежным разочарованием.

— Очень хорошо, Ваше величество. — Квиберн прочистил горло. — Но у меня не так уж много приборов, как у того же Пицелля. Мне, безусловно, потребуются инструменты…

— Я распоряжусь чтобы лорд Джайлс дал тебе столько золота, сколько нужно. И купи себе новую одежду. Ты выглядишь так, словно только что выбрался из Блошиного конца. — Она встретилась с ним взглядом, размышляя, насколько может ему доверять. — Надо ли тебя предупредить, что мне будет жаль, если хоть слово о твоих… трудах… выйдет за пределы этих стен?