Сладостная пытка - Арчер Джейн. Страница 59

Ну а пока она продолжала притворяться. Стен настаивал на скорой свадьбе, но Александра откладывала день венчания. Ей становилось противно при мысли о том, что он будет жить в ее доме и делить с ней постель. Как она вынесет его ласки?

Но Стен твердил, что, если они немедленно не поженятся, беременность станет заметна и тогда будет нелегко объяснить преждевременное рождение ребенка!

Он, конечно, был прав, но Александра все еще любила Джейка. Именно его женой она должна была стать, делить с ним радости и невзгоды. Александра не могла думать о Джейке как о мертвом. Для нее он по-прежнему жив. Она ощущала прикосновения его рук, слышала голос, словно он звал ее, окликал через океан. Но нет, это невозможно. Она сама видела, как Стен застрелил Джейка. Надо идти своей дорогой и воспитывать его ребенка – это все, что ей оставалось.

Александра снова взглянула в зеркало. Лицо побледнело, а в глазах светится нежность, как всегда, стоит ей лишь подумать о Джейке. Она тряхнула головой, боясь, что расплачется. Это все ни к чему хорошему не приведет! Она просто потеряет рассудок, если не прекратит грезить о Джейке.

Девушка поспешила покинуть спальню, словно стараясь убежать от неотступных воспоминаний. Иногда Александра просыпалась ночью, мокрая от пота, уверенная, что Джейк только сейчас держал ее в объятиях, так крепко сжимая, что девушка вскакивала с его именем на устах. Она не вынесет жизни без него...

Александра спустилась вниз. Стен уже ожидал в вестибюле. При виде девушки взгляд серых глаз неожиданно смягчился. Едва она оказалась внизу, он подошел и нежно прижал ее к груди. Александра постаралась все вытерпеть, твердя себе, что этот человек скоро станет ее мужем.

Он слегка приподнял ее подбородок и взглянул в холодные суровые глаза.

– Ты великолепна, дорогая. Платье изумительно тебе идет, а изумруды... ни одна женщина не сравнится с тобой!

– Спасибо, – сухо пробормотала Александра и, отстранившись, отошла. Стен нахмурился, но последовал за ней. Девушка направилась к гостиную и задумчиво уставилась в окно. Стен, держась поодаль, наблюдал за Александрой. С самого возвращения в Нью-Йорк она была такой – отчужденной, нелюдимой. Тот огонь, что пылал в ней раньше, давно погас, неукротимый дух сломлен. Он хотел вернуть прежнюю Александру, ту, что не уставала противиться ему. Эта женщина была неприступной. Что бы он ни говорил, что бы ни делал, все оставляло ее равнодушной. Лишь сверхчеловеческим усилием воли он не обращал внимания на пронизывающие осуждающие взгляды! Сколько раз ему хотелось грубо швырнуть ее на пол, взять, как в тот, первый раз и убедиться, что под ледяной маской прячется горячая, страстная любовница. Но теперь, когда до свадьбы оставались считанные дни, Стен боялся потерять Александру. Он до сих пор не доверял ей, возможно, еще меньше, чем раньше, – она превратилась в лишенную страхов и тревог женщину, смиренно ждущую, когда закончится ее земной путь. Кто знает, сумел бы он уговорить ее выйти за него замуж, не будь ребенка? Она так ушла в себя, что вернуть былое почти невозможно.

– Мы едем, Стен? – спросила она, наконец.

– Да, конечно, дорогая. Я идеально рассчитал время. Ты произведешь настоящий фурор, и завтра твое имя будет у всех на устах.

– Как мило, – бесстрастно отозвалась Александра.

Стен помог девушке сесть в изящную открытую коляску, гордясь тем, что может позволить себе такую роскошь, но она лишь безразлично оглядела экипаж. Ей и вправду все равно. Последнее время Александра считала Нью-Йорк огромным грязным сараем, скопищем куда-то вечно спешащих озабоченных людишек. Подумать только, так говорить о драгоценном венце Америки! По сравнению с этим городом остальная страна находится поистине в первобытном состоянии. Разве он сам не наблюдал безнадежный упадок Юга, варварские условия жизни в Техасе?

Наклонившись ближе, Стен тихо, чтобы не слышал кучер, сказал:

– Александра, я нашел прелестную маленькую церковь. Думаю, тебе захочется венчаться именно там. Нам ни к чему пышная свадьба! Позже мы дадим роскошный бал в честь твоего вступления в общество и пригласим весь Нью-Йорк. Я взял на себя смелость договориться со пастором о том, что церемония состоится через неделю.

– Что? – прошептала она с тревожно заколотившимся сердцем.

– Но, дорогая, ты, кажется, никак не можешь решиться, хотя больше тянуть нельзя. Доктор...

– Знаю. Знаю, но...

– Никаких «но», Александра. Как по-твоему, подвенечное платье будет готово через неделю?

Александра судорожно стиснула кулаки, так что ногти впились в ладони. Стен прав – надо как можно скорее стать миссис Льюис. Джейк мертв. Мертв. Почему, ну почему она продолжает противиться?

– Александра?

– Да, – пробормотала она.

– Ты согласна... через неделю? – с облегчением переспросил он.

– Да, – повторила Александра громче. – Через неделю. Ты прав, Стен, нельзя бесконечно откладывать. Я должна думать о ребенке.

Стен сжал ее руки.

– Ты не пожалеешь, Александра. Я буду тебе хорошим мужем. Лучшим на свете. Клянусь, я люблю тебя! Знаю, ты не веришь мне, но это правда. Как можно не любить тебя? Это выше моих сил.

Александра по-прежнему молча глядела на проплывающие мимо здания. Чего еще ему от нее нужно?

– Надеюсь, что когда-нибудь ты тоже полюбишь меня, – с робкой надеждой выдохнул он.

Александра повернулась к Стену, стараясь, чтобы он не увидел ненависти в ее глазах.

– Еще рано говорить об этом, Стен. Мы поженимся, а потом будет видно.

Стен кивнул, наконец-то осознав, что придется довольствоваться обещаниями. Она даст ему лишь то, что сама пожелает. Он мог бы взять Александру силой, но ее душа останется навеки для него закрыта, и, если она не захочет, он не найдет туда дороги.

Остаток пути они проделали в молчании, каждый был погружен в свои мысли.

Вскоре экипаж остановился перед величественным зданием. Александре почему-то стало весело при мысли о том, как бы выглядел театр, перенесенный на просторы Техаса, и какими бы смешными казались нарядно одетые люди. Стен помог ей сойти на землю, крепко взял под руку и с горделивым видом собственника повел сквозь толпу, кивая бесчисленным знакомым, но не останавливался и ни с кем не заговаривал. Пусть все гадают, кто эта неизвестная красавица. Завтра газеты будут заполнены описаниями ее внешности и туалета, но сегодня пусть эти люди лопаются от зависти. Незнакомка останется тайной! Они смогут увидеть ее лишь после свадьбы, в огромной бальной зале роскошного особняка. Только тогда первый шаг к далеко идущим целям будет завершен.

Стен был честолюбив и амбициозен, возможно, из-за обстоятельств своего рождения, но хотел гораздо большего, чем деньги. Стремился очутиться на самом верху. И заняться политикой. Только в этом случае он сумеет заполучить реальное могущество и деньги, которых так добивался. Рядом с ослепительной красавицей Александрой Кларк он осуществит все свои мечты. И скоро, очень скоро она будет принадлежать ему, ему одному.

Оказавшись в театре, Александра не могла не сравнивать позолоту, плюш и лепнину с простой обстановкой техасской асиенды. Вероятно, когда-нибудь и там воцарятся роскошь и удобства. Правда, она по достоинству оценила красоту здания, пока Стен вел ее по широкой, устланной ковром лестнице к ложе, которую нанял на сегодняшний спектакль. Это обошлось ему недешево, но для такой жемчужины, как Александра, необходима драгоценная оправа.

Стен проводил девушку в ложу и оглядел зал, довольный тем, что почти вся публика зачарованно смотрит на них. Нежно улыбнувшись, Стен взял Александру за руку, прекрасно представляя, как идиллически они выглядят в глазах собравшихся.

– Тебе удобно, дорогая? – заботливо спросил он. Александра окинула его ледяным взором.

– Места превосходны. Надеюсь, пьеса так же хороша, как о ней говорят.

– Совершенно согласен, дорогая. Александра кивнула и принялась рассматривать зрителей. Она никогда еще не чувствовала себя столь одинокой, чужой, нелюбимой, как сейчас, в лучшей ложе театра, на премьере знаменитого драматурга. Ее изумруды стоили целое состояние, платье сшито лучшей модисткой, она сама прекрасна как никогда. Но в этот момент Александре были безразличны ее красота, богатство и сам театр. Скольких голодающих в южных штатах можно было бы накормить на деньги, вырученные от продажи украшений, сверкавших на дамах! Она никогда не сблизится с этими людьми – ее сердце навеки осталось в Техасе, где поселенцы день и ночь упорно борются за выживание. Вспоминая об их постоянной, зачастую безнадежной борьбе с силами природы, индейцами и угонщиками скота, Александра не испытывала к этим сливкам нью-йоркского общества ничего, кроме отвращения. Их лица были бледны, мускулы дряблы – такие люди в Техасе не протянули бы и дня. Здесь же они, сами того не зная, влачили жалкое существование, называемое жизнью. Там, на ранчо, на тракте, во время перегона скота мужчину поддерживают лишь сила воли и дух, без этого ему просто не выстоять.