Холодная война - Арчер Натан. Страница 41

Лигачева замерла от неожиданности. Шефер умел двигаться почти так же быстро, как пришелец.

Но он не был невидимым, а монстр легко превращался в невидимку. Как он рассчитывает обнаружить его? Она стала вглядываться в темноту.

Проблема поиска Шефера не беспокоила — он знал, где убийца. Эти существа не из тех, кто смывается с места преступления. Им нравится забавляться своими жертвами, даже мертвыми. Все, что от него требуется, — внимательно следить за трупами...

Там.

Даже в тусклом унынии полярной ночи он увидел почти неуловимое колебание в воздухе над одним из поверженных русских. Любой не обратил бы на это внимания, приняв за оптический обман, но Шефер знал, на что смотреть, а на зрение он не жаловался.

Беспокоило его лишь то, каким образом напасть. Саперная лопатка — вещь крепкая: она сделана из цельного куска металла, не то что складные лопатки американских вооруженных сил, а заточен этот кусок металла не хуже бритвы. Но у этих существ слишком костистая спина, и он не уверен, что расположение костей обязательно такое же, как у человека. Если бы удалось ударить в живот, было бы больше шансов нанести действительно серьезную рану, но надо, конечно, изловчиться зайти спереди.

Он не был уверен, что сможет подкрасться незамеченным. Была лишь надежда на потерю бдительности твари, слишком увлеченной своей забавой с жертвой.

Вопли уже прекратились. Шефер сомневался, что кто-то из русских солдат еще жив.

Тело, возле которого маячила тварь, внезапно дернулось вверх, но Шефер не допускал мысли, что русский был способен на такое движение, — пришелец приноравливался вырезать человеческий хребет, чтобы, унести с собой как охотничий трофей.

Возникла голубоватая вспышка, и существо стало видимым. Оно склонилось над трупом, стоя на коленях. Шефер не мог понять, выключил пришелец экран невидимости преднамеренно или с этим устройством что-то произошло от холода. Как бы там ни было, у него появился реальный шанс, по крайней мере на лучшее просто нечего было и рассчитывать.

— Эй! — крикнул Шефер, бросаясь на монстра с занесенной для удара саперной лопаткой. — Помнишь меня?

Пришелец испуганно обернулся, точно так же как обернулся бы человек, и Шефер взмахнул своим импровизированным оружием.

Отточенная кромка вонзилась в грудь существа, брызнула сверкающая желтовато-зеленая кровь, но рана оказалась неглубокой.

Шефер снова занес лопатку, на этот раз для косого удара, а второй рукой потянулся к маске твари. Он уже проделал этот фокус прошлым летом в Нью-Йорке, и тогда сорвать маску удалось...

Монстр успел подняться с колен на корточки, но с трудом сохранял равновесие. Он выставил руку навстречу саперной лопатке и поймал ее, остановив на полпути. Острое лезвие врезалось в его ладонь, люминесцирующая желтовато-зеленая кровь окрасила снег возле его ног.

Шефер ухитрился вцепиться в край маски. Он попытался повернуть ее, надвинуть на глаза, лишить существо возможности видеть, одновременно стараясь вырвать из его руки лопатку.

Ему не удалось даже пошевельнуть свое оружие в руке монстра — с таким же успехом можно было пытаться выдернуть из земли стальной столб. Однако перекосить на его лице маску Шеферу удалось.

Это ошеломило пришельца, и он не сразу сообразил, что важнее. Опомнившись, он выхватил лопатку из руки Шефера и отшвырнул ее в сторону. Обе его руки метнулись вверх, чтобы поправить маску, но прежде, чем он успел сделать это, Шефер толкнул его всем телом. Чудовище споткнулось о ноги русского и повалилось спиной на снег, оставив маску в руке детектива.

Послышалось шипение газа, и воздух потряс оглушительный рев поверженного существа.

Шефер метнулся ему на грудь и прижал коленями руки к земле. Затем поднял над головой маску и с размаха нанес удар ее нижним краем по лицу монстра.

— Черт побери, оказывается в Нью-Йорке было не так уж плохо, — сказал Шефер, крепко держа маску обеими руками и занося ее для второго удара. — Там я, по крайней мере, мог перехватить хот-дог, когда вас, ублюдков, не было поблизости.

Из отвратительной, полной кривых клыков пасти твари побежали струйки желтовато-зеленой слизи. Шефер размахнулся снова.

— В Сибири не то, она сама высасывает соки. Это по вашей милости я вынужден морозить здесь свою драгоценную задницу.

Третий удар маски был нацелен по глазам твари, и Шефер почувствовал, что пришельца стало трясти.

— За каким чертом тебе захотелось заявиться сюда? Отправляйся домой, зачем тебе здесь торчать?

Чудовище снова взревело, но рев сопровождался еще и каким-то жужжанием.

Шефер замер с занесенной для удара маской.

— Ух ты, — невольно вырвалось у него, когда на него стала наводиться черная наплечная пушка. Он метнулся назад, и шар голубовато-белого огня пролетел мимо.

— Отправляйся домой! — промычало существо голосом Шефера, который силился поскорее встать на ноги, но пушка уже поймала его в прицел для второго выстрела.

Шефер прыгнул в сторону и присел, но белый огонь — он так и не понял, чем было это пламя на самом деле, — вскользь зацепил голову, и лицо стала заливать кровь.

— Ублюдок! — крикнул Шефер. Он пошатнулся, но удержался на ногах и старался держать голову так, чтобы обильно бежавшая кровь не лишила его зрения. Одна рука непроизвольно метнулась к ране, и он обнаружил, что с макушки исчезли волосы вместе с куском кожи. — Ах, сукин сын... Ты испортил мою модную стрижку!

Пришелец уже поднялся на ноги и снова владел ситуацией. Пушка была наготове, но не нацеливалась и не стреляла. Существо осторожно приближалось к Шеферу.

Резаная рана на груди кровоточила, с одной руки и из пасти стекала и капала на снег зеленоватая слизь. Шефер прекрасно его видел и в душе гордился собой. Чем бы это ни кончилось, он достаточно серьезно покалечил эту тварь.

Видимо, чудовище в бешенстве. Шеферу было трудно разобраться в проявлениях эмоций совершенно чуждого существа, поэтому полной уверенности у него не было, но по взгляду пришельца он видел, что настроен тот очень серьезно.

— Подходи, жеребец, — сказал он, всеми силами стараясь держаться прямо и встретить тварь во всеоружии, — давай-ка поцелуемся.

Не издав ни звука, существо шагнуло к нему и подняло сжатую в кулак правую руку.

С характерным щелчком из закрепленной на запястье краги выскочили сдвоенные лезвия.

— Ты! — крикнул кто-то.

Шефера ослепила собственная кровь как раз в тот момент, когда подступавшее к нему существо повернуло голову на крик, и Лигачева тут же прыгнула вперед. Тварь была так поглощена дракой с Шефером, что Лигачева смогла подкрасться незамеченной почти вплотную.

У нее в руках был АК-100, и, едва монстр повернулся к ней лицом, она вонзила дуло в открытую пасть и нажала на спусковой крючок.

В инструкции к автомату АК-100 говорится, что его скорострельность — шестьсот выстрелов в минуту, но в стандартном магазине умещается всего тридцать патронов. Его хватает на три секунды автоматического огня. Рекомендуется, в целях экономии патронов, стрелять короткими очередями.

Лигачева не собиралась экономить патроны: она держала спусковой крючок нажатым, пока сухой щелчок не возвестил, что стрелять больше нечем.

Три секунды, в течение которых Лигачева опорожняла магазин своего автомата в лицо чудовищу, показались Шеферу самыми долгими в его жизни. Расстреливаемое существо даже не шелохнулось — монстр стоял, словно глотая пули, а блестящая желтая кровь, ошметки желтой плоти и осколки белых иглообразных зубов снопом разлетались из его затылка.

Когтистая рука потянулась к тяжелой краге на другом запястье, словно стремясь прикоснуться к какой-то кнопке управления на манжете, но обессилено упала. Черная трубка на черном плече поднялась и стала поворачиваться.

Затем, как раз когда в опустошенном автомате Лигачевой прозвучал последний бесполезный щелчок бойка, но до того, как наплечная пушка нашла свою цель, монстр пошатнулся и упал прямо на лейтенанта, повалив ее спиной в снег.