Старая Контра - Марушкин Павел Олегович. Страница 41
– Ну, как где… На юге! – пожал плечами каюкер. – Вот перевалим через горы, потом эта ваша Земля Призраков начнётся, затем – Туманный хребет, а там уже, можно сказать, совсем рядом… С пути не собьёмся, не бойтесь: я нужное направление всегда чую!
– Что скажете, моны? Неплохо задумано? – Цу-паж Хуц обвёл взглядом остальных. – Я так мыслю: парень прав. На севере нам места боле нет; поищем, стало быть, на юге счастья. Капитан у нас есть…
– Не по правилам это! Это на Территории у кого кулак тяжелее, тот и самый основной! А ежели мы убёгли, основного выбирать надо!
– Послушайте, любезные! – устало молвил каюкер. – У вас что, категорически нет мозга, да? Ведь ни один из вас не то что паруса поставить – даже за штурвал правильно взяться не умеет! Кого вы, к предкам, выбирать-то собрались?
Хуц незаметно подтолкнул его в бок и прошептал:
– Да всё одно тебя выберем, ясен пень! Просто порядок у нас такой, понимаешь? Потолковать надо, обсудить…
– Идиотизм…
В конце концов всё случилось именно так, как предсказывал Хуц. После часа споров и криков Иннота подавляющим числом голосов признали за главного; при своём мнении остались только Осияч, Тымпая и два его приятеля – Псанг Сахахак и Рыма Зуний.
Каюкеру снова, уже в который раз, пришлось обратиться за помощью к Воблину. Тот, впрочем, ничуть не возражал и даже, казалось, радовался – хотя Иннот, случалось, дёргал его едва ли не каждый час. То ли у моего «папы» ангельское терпение, думал он, то ли это самое «внутреннее всемогущество» вконец ему приелось…
С тем такелажем, что пережил бурю, дирижабль едва мог развить половину своей прежней скорости. По счастью, имелась запасная парусина – чего нельзя было сказать о реях и мачтах. Иннот дал себе слово совершить посадку и изготовить новые, как только для этого появится возможность. Весь день каюкер занимался тренировкой новичков, учил их ставить и спускать паруса, а самым, на его взгляд, способным преподал навыки обращения с баллистой. Разумеется, он понимал, что мало-мальски серьёзный бой с такой командой он неизбежно проиграет, но, как говорится, лиха беда начало!
Дирижабль шёл над горами – тёмно-серые, бурые и коричневые гряды, испятнанные кое-где шапками снегов, чуть заметно ползли под днищем гондолы. Вспомнив стремительность своего перемещения в северные земли из Башни Безумных Метеорологов, каюкер грустно усмехнулся – это было всё равно, что сравнивать скорости зайца и… Не черепахи даже – улитки. «Тем не менее ползём-такй… Ползи, ползи, ползи… Глядишь, и выползем когда-нибудь. Уже то хорошо, что погони не видать… – Тут он озабоченно оглянулся назад. Нет, за кормой всё по-прежнему: видимость слабая, тучи кругом. – Вот и славненько… Очень нам это на руку».
– Слышь, мон, жратва у нас кончается, – прервал его размышления Хуц. – На завтра только хватит, и всё.
– Что ж ты раньше молчал? Придётся сократить паёк, – вздохнул каюкер.
Он здорово умаялся за день и теперь собирался отправиться «баиньки», то есть в гости к персонажикам, предварительно взбодрив усталое тело электромассажем.
– Это… Парни недовольные будут…
– Ну так пусть раздобудут жратвы, где хотят! – вспылил Иннот. – Что они думали: побег с Территории – это вроде весёлой прогулки?! Плевал я на их недовольство!
Хуц хмыкнул.
– А я-то что? Просто сказал…
– Как только появится возможность, мы пополним запасы воды и продовольствия, – уже спокойнее буркнул каюкер. – А пока что скажи остальным – пусть затянут пояса. Придётся потерпеть.
«Сдав вахту» Талво, Иннот завалился на диван в гостиной персонажиков и погрузился в сон. Снова снилась какая-то дрянь. Он медленно брёл по песчаному берегу неглубокого озерка – а может, просто лужи или болотца, не поймёшь. Кругом росли бурые хвощи в человеческий рост. Пахло йодом и сероводородом. Невдалеке слышался плеск воды, но всё вокруг было скрыто густым туманом. Стояла жара, но совсем не та, к которой он привык в Вавилоне, и даже не такая, как в джунглях. Нет, больше всего это напоминало баню: лоб каюкера моментально покрылся крупными каплями пота, по спине побежал ручеёк. «Что-то больно реалистично для сна!» – подумал он. В этот момент туман заклубился и поплыл в стороны. На пути Иннота стоял Гукас. Выглядел он преотвратно: мёртвые бельма глаз, гниющее лицо – и длинные, жёлтые, как у лошади, зубы. Стукач раскрыл рот – и тоскливо завыл. Жуткий, полной унылой безысходности полувопль-полустон разлился в тумане.
– Эк тебя плющит! – с некоторым злорадством высказался каюкер.
Гукас не ответил, но сделал несколько шагов вперёд. Иннот поднял руки, напрягся – и ослепительная дуга полыхнула на миг между его ладонями. Мертвец остановился, словно бы в страхе.
– Ну давай, иди сюда, поганец! Посмотрим, как быстро ты словишь окончательный каюк!! – Инноту было несколько не по себе, но пьянящий азарт схватки уже поднимался в его душе, разворачиваясь, будто проснувшаяся кобра. – Ну же, давай!!!
Гукас не двигался. Внезапно что-то произошло с перспективой – нехороший человек оказался куда дальше от Иннота, чем за мгновение перед этим, а спустя несколько секунд его затянуло клубами тумана, и уже невозможно было разобрать, есть там кто-нибудь или нет. Тут каюкер почувствовал, что его трясут за плечо.
– Ну, ты горазд дрыхнуть! – Талво улыбался. – Пора просыпаться, уже утро! Кстати, горы кончаются, и прямо по курсу у нас Земля Призраков. Знаешь, по-моему, это что-то вроде вулканического плато.
– Дану?!
– Посмотри сам. Впрочем, внизу такой туман – ничего не разберёшь…
Услыхав о тумане, каюкер нахмурился. От природы здравомыслящий, он старался избегать всяческого колдовства и бормотологии – за исключением разве что тех моментов, без которых нельзя было обойтись в его профессии. Сейчас он почему-то пребывал в уверенности, что жутковатый сон приснился неспроста…
Дирижабль действительно преодолел за ночь горную гряду и теперь двигался над южными её отрогами. Предположения Талво оправдались: вулканизм здесь действительно имел место быть. То тут, то там сочился из трещин пар; именно он и служил источником волглой пелены, затянувшей всё окрест.
– А ну-ка не дремать, ребята! Хуц, почему вахтенная смена ползает, как сонные мухи? Давайте-ка быстренько – один человек на лебёдку! Балансир на нос до третьего деления!
Снизившись до высоты птичьего полёта, Иннот застопорил штурвал и спустился в кают-компанию. Быловремя завтрака. Сегодня очередь кашеварить досталась Гэбваро Цытве-Олве. Попробовав приготовленное им блюдо, Иннот вскинул брови.
– Вкусно!
– Кухня люли, мон! Мы и старую подмётку приготовим так, что ты съешь и добавки попросишь!
– Добавки – оно бы и сейчас не худо… – проворчал кто-то.
После завтрака каюкер прошёл на нос и стал внимательно вглядываться в туман. Взошедшее солнце не принесло пользы; его даже не было видно – только размытое светло-жемчужное пятно мерцало сквозь затянувшую небо пелену. Он оперся о бушприт и свесился вниз, пытаясь разобрать хоть что-нибудь. Бесполезно… Вокруг царила плотная, густая тишина. Понемногу становилось жарко; крохотные капельки воды оседали на любой поверхности, переливаясь мягкими серебристо-пастельными радугами. «Любопытно, как далеко нас отнесло на юг?» – снова, уже в который раз, подумал Иннот. Но даже такой старый воздушный волк, как Воблин, не мог ответить на этот вопрос хоть сколько-нибудь точно. «Миль пятьсот, где-то так», – неуверенно предположил он.
Ветер почти совсем стих. Дирижабль шел самым малым ходом, и каюкер после очередной смены галса прилёг на койку в капитанской каюте. Электрическая стимуляция – это хорошо, рассудил он; но энергию тоже надо экономить – кто знает, сколько всего ещё предстоит.
Лежать вскоре сделалось неудобно: что-то в кармане давило бок. Иннот протянул руку и нащупал трубочку. Усмехнулся, взял её в зубы. Да, правы братья-смоукеры: отправляешься куда-нибудь на час, табачку с собой бери на день. Покурить бы сейчас…
Каюкера вдруг буквально подбросило. Спрыгнув с койки, он бросился в кают-компанию. Хлюпик пребывал в таком же состоянии, как и прежде. Закусив от волнения губу, Иннот осторожно поднёс к его носу чашечку трубки, насквозь пропахшую крепкой махоркой…