Поцелуй пирата - Медейрос Тереза. Страница 52

С живым интересом она наблюдала за рулевым, невозмутимо накрывающим на стол. Замысловатые, богатые опасными приключениями истории героев Дефо заставили ее задуматься о том, что толкает людей бродить по свету и становиться по ту сторону закона. Как всегда, Аполло явился босым, и страшные шрамы, опоясывающие его щиколотки, неудержимо притягивали взгляд девушки.

Когда он собрался уходить, она вдруг вскочила.

– Постойте! – Она умоляюще сложила руки и робко улыбнулась ему. – Пожалуйста, подождите. Поужинайте со мной. Я… мне так одиноко.

Аполло секунду поколебался. Затем учтиво поклонился:

– С почтением принимаю ваше любезное приглашение, мисси.

Пока он усаживался, Люси тщательно разделила еду на две равные части. Она чуть не рассмеялась вслух при мысли о реакции отца, если бы он увидел ее за общей трапезой с человеком, который в его глазах был не выше дикаря.

Аполло заметил на лице девушки озорную улыбку и порадовался за нее. Это была ее первая улыбка с тех пор, как она отвергла сундук с платьями. Как ему было велено, он в тот же день передал капитану ее ядовитое послание.

– Скажите, Аполло, откуда вы родом?

Вопрос Люси застал его врасплох. До сих пор ее ничего не интересовало, кроме собственного положения. Похоже, ей просто захотелось поговорить с кем-нибудь. Аполло по опыту знал, как тяжело переносится человеком отсутствие общения.

– Я происхожу из племени зулусов, – ответил он, отламывая кусочек галеты и обмакивая его в соус. – В девятнадцатое лето моей жизни меня забрали из дома и привезли в Санта-Доминго, где и продали французскому плантатору.

У него был голос прирожденного рассказчика – мягкий и выразительный. Он четко выговаривал английские слова, как человек, поздно узнавший и полюбивший этот язык. Забыв о еде, Люси подперла подбородок руками и приготовилась слушать.

– Мой хозяин оказался добрым, образованным человеком. По неизвестной мне причине он решил не посылать меня на плантацию, а оставил возле себя и занялся моим образованием. Он научил меня читать и писать на французском, латинском и английском, привил мне манеры джентльмена, проводил со мной много времени в беседах об искусстве и философии. – Аполло мягко усмехнулся. – Его коньком были учения Христа и Руссо. «Человек рожден свободным, но везде он в цепях».

«Знаменитая фраза в устах Аполло отдает духом Французской революции», – невольно вздрогнув, подумала Люси.

– Он очень хотел, чтобы я стал приверженцем христианской религии. Но я возражал ему. Ведь, если Христос умер, чтобы сделать людей свободными, тогда почему я свободным не был, почему существует проклятое рабство? В конце концов он признал мою правоту, но слишком поздно. – Черное лицо африканца, казалось, еще больше потемнело. – Он не успел написать ходатайство губернатору о моем освобождении, потому что в это время началось восстание рабов. Он был убит невольниками с соседних плантаций и умер на моих руках.

От волнения Люси съехала на кончик стула.

– Что же вам оставалось делать? Вы примкнули к восстанию?!

Аполло покачал головой.

– Самый главный урок моего хозяина заключался в том, что насилие может породить только еще большее насилие.

«Странная философия для пирата», – подумала Люси, но не решилась прерывать рассказчика.

– Конечно, восстание очень скоро подавили. Меня арестовали вместе со всеми и посадили в тюрьму. Надо сказать, что власти боялись меня, одни – моей силы, другие – моей образованности. По тем же самым причинам меня уважали рабы. Губернатор сначала хотел повесить меня вместе с зачинщиками восстания, но он опасался, что моя смерть будет воспринята невольниками как мученичество и только приведет к более кровавому восстанию. Поэтому они спрятали меня под замок и ждали, когда на воле забудут обо мне.

– Так и случилось? – тихо спросила Люси.

Он кивнул, и в его спокойных глазах она не заметила и тени сожаления о своей судьбе.

– Пока не появился он.

Сердце Люси забилось сильнее, подсказав ей, кто был этот человек. Она не хотела слушать дальше, опасаясь услышать нечто такое, что смоет ее презрение к своему похитителю, но было поздно.

– Первый смех, который я услышал за пять лет, был его смех. – Аполло улыбнулся. – Он звучал как музыка, настоящий бальзам для больной души.

Люси слишком хорошо помнила этот неотразимый шучный смех. Она мрачно посмотрела на Аполло.

– Значит, он вам сразу понравился?

Тот засмеялся.

– Понравился? Да я ненавидел этого проклятого сукина сына!

– Вы? Но почему? – поразилась девушка.

– Вы не можете себе представить, что значит пять лет провести в заточении. Пять лет, день за днем! Я полностью погрузился в темноту и отчаяние. И тут вдруг появляется белый человек, как те, кто лишил меня свободы. И вдобавок он без умолку трещал целыми днями. Я велел ему заткнуться и оставить меня в покое, иначе я задушу его своей цепью, пока он спит.

Люси сочувственно кивнула, хорошо понимая состояние гиганта. Ей и самой не раз хотелось сделать то же с Клермонтом.

– Но это не помогло, верно?

– Да. Он просто продолжал свою трескотню, подстрекая, поддразнивая и подталкивая меня, пока я наконец не стал разговаривать с ним, только чтобы хоть на время заглушить его проклятый голос. И неожиданно выяснилось, что он буквально горит желанием учиться. Ведь он не получил настоящего образования. Нет, конечно, он был искусным моряком и разбирался во всяких там картах и лоциях. Но, кроме этого, он мало что знал. У него проявились такие способности к языкам, что через несколько месяцев он начал запросто болтать на французском и на языке моего племени!

Чуть выпуклые глаза Аполло подернулись печальной дымкой.

– Он так любил разговаривать, так заразительно смеялся. Прошло достаточно много времени, пока нашим тюремщикам удалось заставить его замолчать.

У Люси слезы подступили к глазам от горячего сочувствия.

– Наверное, он замыслил удивительный способ побега. Что-нибудь невероятно смелое и необыкновенное. С использованием землетрясения или, скажем, в момент трубного гласа ангелов с поднебесья, – чтобы скрыть свое состояние, пошутила Люси.

– Нет-нет, мисси. – Аполло покачал головой. – Наше спасение произошло без помощи божественного вмешательства.

Он загадочно улыбнулся и прикрыл глаза. Люси поняла, что бесполезно расспрашивать его об этом.

Она задумчиво смотрела на открытое лицо Аполло. Легко было догадаться, почему эти два столь разных человека объединились, оказавшись в плену. Но все же это не объясняло, почему здоровенный африканец со своими миролюбивыми взглядами и необычным увлечением французской философией служил на пиратском корабле.

– На свете, вероятно, не так много мест для человека… – Она запнулась, смущенная своей бестактностью, и поправилась: – Вашей образованности. Видимо, у вас не оставалось иного выхода, как присоединиться к мистеру Клермонту.

Аполло озадаченно нахмурил лоб.

– Но он мой капитан, – просто сказал он. – Я повсюду следую за ним.

Его широкое лицо осветилось такой искренней любовью и преданностью, что у Люси в горле встал комок. Она так и не смогла спросить его, чем вызваны его чувства к Морису.

Потом Люси не раз принималась ругать себя за то, что не остановила вовремя рассказ Аполло. Чего она опасалась, то и произошло.

Ее больше не занимали романы Дефо. Перед ее мысленным взором вставал образ Мориса, прикованного к сырой каменной стене. Его солнечная улыбка, постепенно гаснущая во мраке заточения. Его ясные насмешливые глаза, затуманившиеся безнадежностью и отчаянием. И хотя капитан по-прежнему не появлялся в каюте, незримо он постоянно присутствовал в ее мыслях и снах.

Однажды он приснился ей с неуловимым, все меняющимся выражением лица, то радостным, то грозным. Она проснулась и ощутила, что ее щеки залиты слезами.

Остаток ночи Люси провела, беспокойно ворочаясь с боку на бок, так и не сомкнув глаз до утра. В ней крепло решение сбежать, потому что больше она была не в силах скрывать свои чувства под маской оскорбленной гордости.