Любимая ведьма - Медведев Антон Николаевич. Страница 65

Сергей молчал, глядя на девушку. Было странно сознавать, что в этом юном девичьем теле находится его Татьяна.

— Что, неужели не нравлюсь? — Татьяна по-своему истолковала его взгляд. — Да если хочешь знать, я теперь вообще девственница.

Сергей невольно улыбнулся, потом засмеялся. Шагнув к Татьяне, обнял ее и прижал к себе.

— Дурочка ты, — сказал он, поцеловав ее. — Хоть и ведьма.

— Ладно, оставим нежности на вечер, — ответила Татьяна, отстранившись от него. — Мне надо привести себя в порядок. Три дня не мылась — ненавижу ездить в поездах…

Шел восьмой час вечера. Они сидели на кухне и пили чай, Сергей с удовольствием наблюдал за Татьяной. Да, тело было другое — а привычки прежние.

— Кстати, хромоту я исправлю, — сказала Татьяна, отхлебнув из чашки. — Так что не беспокойся. Ну, и вообще над телом поработаю.

— Да я и не беспокоюсь, — пожал плечами Сергей. — При чем тут хромота?

— Да так, на всякий случай сказала, — отмахнулась Татьяна. — Что до тела, то оно, конечно, ничего, но формы явно не впечатляют. Девчонкой себя чувствую.

— Разве это плохо? — вскинул брови Сергей.

— Плохо не плохо, но женщина должна выглядеть женщиной, а не стиральной доской. Чтобы было на что и глаз положить, и руку.

Сергей улыбнулся, и снова почувствовал себя счастливым. И всё потому, что она здесь…

— Кстати, насчет тех козлов больше не беспокойся, — продолжила Татьяна. — С тем, что стрелял, я уже поквиталась. Сам виноват, попал под горячую руку. Ну а с Геной разберусь чуть позже, когда наберусь сил. Для него у меня отдельная программа.

— Что значит «поквиталась»? — спросил Сергей.

— Это значит, — тихо сказала Татьяна, — что его уже нет. Я повредила его тонкое тело, и он умер.

— То есть как — умер? По-настоящему? — не понял Сергей.

— Нет, понарошку… — передразнила Татьяна. — Конечно, по-настоящему, как же еще? Я ему все лицо располосовала, да и вообще… — Татьяна не стала вдаваться в частности. — Будет знать, как в людей стрелять.

Сергей не ответил. То, что Татьяна стала убийцей, его несколько покоробило.

— И многих ты уже… так? — спросил он после паузы.

— Этот второй. Если ты о том, имела ли я право так поступать, то я уже говорила об этом — я сама устанавливаю себе правила. Этот козел больше никогда никого не убьет — по-моему, это вполне достаточный повод, чтобы отправить его на тот свет.

— Прости, я не хотел тебя обидеть… — Сергей опустил взгляд.

— Ты не можешь меня обидеть, — заверила его Татьяна. — Просто я хочу сразу расставить все точки над «i», этот человек был убийцей, причем профессиональным — ты сам видел, как здорово он вышиб мне мозги. Могу тебя заверить что это было не очень приятно. Я поймала его, когда он спускался с чердака. Теперь этого человека нет — значит, кто-то останется жив. Неужели этого мало?

— Не знаю, — пожал плечами Сергей. — Формально ты права — око за око, зуб за зуб. Но ведь есть и другие принципы. Например, «не суди, да не судим будешь».

— Поверь, Сережа, у этого принципа совсем другая суть, — ответила Татьяна, потянувшись за банкой с медом. Открыв ее, зачерпнула мед ложкой и аккуратно намазала на ломтик булочки.

— А именно? — спросил Сергей, подумав о том, что сейчас Татьяна опять вывернет все наизнанку.

— Этот принцип не имеет никакого отношения к Богу, судьям и вообще суду как таковому. Речь идет исключительно о магических аспектах. Будешь слушать?

— Ну разумеется, — улыбнулся Сергей. — Так что рассказывай.

— Хорошо, — усмехнулась девушка. Откусив кусок булочки, не торопясь прожевала, запила чаем. И только после этого продолжила: — Суть в том, Сережа, что наши мысли обычно бумерангом возвращаются к нам. Это неоспоримый факт. Обычно говорят, что бытие определяет сознание. Я готова утверждать, что сознание определяет бытие… — Татьяна снова откусила булочку, слизнула с пальца потек меда. Сергей улыбнулся — эта детская непосредственность как нельзя лучше соответствовала ее новому облику.

— Так вот, — продолжила Татьяна. — Мысли — это ключи к тому, что с нами происходит. Пожелал ты кому-то удачи — искренне, честно. Значит, и сам немного приблизился к удаче. А пожелал кому-то зла — значит, и сам встал на плохую дорожку. Я не буду сейчас углубляться в то, как устроено мироздание и почему так происходит, — просто поверь, что это так. Осуждая кого-то за какой-то поступок, ты невольно фиксируешься на этом поступке. А значит, открываешь дверь к тому, чтобы самому оказаться в ситуации обвиняемого. Понимаешь? Речь идет не о морали, а о дорогах, которые мы выбираем. Поэтому, чтобы не оказаться в положении обвиняемого, надо оставаться нейтральным к разным раздражителям.

— Но ведь ты не осталась нейтральной, — заметил Сергей. — Ты этого человека наказала.

— Правильно, — согласилась Татьяна. — Но в данной ситуации я не строила грандиозных планов мести, не думала о расправе. Он ударил, я ответила — вот и все. Действие равно противодействию. Поднявший меч от меча да погибнет. Скажу больше: я убила, но я не убивала. Я выполнила волю мироздания, восстановила нарушенную гармонию. Только и всего.

— Хороша гармония, — усмехнулся Сергей. — Так можно оправдать что угодно. Не я виноват — мироздание.

— Ты опять переводишь все на принципы морали. Я же говорю о сознании. В восточной философии есть так называемый принцип недеяния. Суть его в том, что человек, сознанием которого управляет пустота, не несет кармической ответственности за свои поступки. И это действительно так. Восточный боец, воплощая этот принцип, не испытывает ненависти к своему врагу. Его мечом водит Дао — великая пустота. Убив врага, он не навлекает на себя ответный удар, так как его сознание оставалось пустым. И наоборот, человек, никого не убивший, но часто размышляющий об убийствах, может оказаться в тяжелой ситуации. Воздаяние здесь идет не столько по делам, сколько по мыслям. Не судить — значит не навлекать на себя неприятностей. К морали и справедливости это не имеет никакого отношения.

Сергей молчал — просто понимал, что переспорить Татьяну невозможно. Да, она опять вывернула все наизнанку, как он и предполагал. И все равно в ее рассуждениях чувствовалась некая логика. Правда, все это еще нужно было осмыслить…

— Ну… — взглядом подтолкнула его Татьяна. — Утебя же есть еще вопросы?

— Только один, — улыбнулся Сергей. — Тебе долить чаю?

Самым главным для Шорга было не спугнуть Татьяну. Она не должна ничего подозревать, иначе дело не выгорит. Именно поэтому он тщательно продумал все детали своего хитроумного плана и начал действовать лишь тогда, когда убедился: у него все получится. В его плане не было изъянов.

Для реализации первого этапа ему пришлось подыскать город поблизости от Татьяны. Имея развитую промышленность, город ничем не уступал областному центру, а в чем-то даже превосходил его. Ста двадцати километров, разделявших их теперь с Татьяной, было более чем достаточно — Шорг знал, что Татьяна не сможет его почувствовать. Подыскав жилье, он принялся за дело.

Подходящую жертву он выбрал на третий день поисков. Здесь тоже были свои тонкости: Шорг старался найти ребенка с «ангельским» личиком. Да и мамаша его тоже должна внушать доверие, иначе Татьяна может не клюнуть. Жаль, нельзя было пользоваться приемами контроля сознания: Татьяна это сразу почувствует. А значит, нужно действовать хитрее…

Фотографию ребенка Шорг сделал, когда вся семья была на прогулке. Некоторую тревогу внушал отец семейства — как бы не помешал. Впрочем, поразмыслив как следует, Шорг успокоился. В конце концов, при необходимости можно устроить ему проблемы со здоровьем. Это будет как раз кстати.

Доведя фотографию до кондиции в одном из компьютерных салонов, Шорг оттуда же переслал ее на электронный адрес Ундины. Указал и имя мальчика — Андрей. Большего Ундине и не нужно. Можно было ожидать, что уже через пару дней маленький Андрей уснет… чтобы больше никогда не проснуться…