Злая Звезда - Медведев Михаил. Страница 22

– Олух! – прохрипел ему в лицо Таторк и отпихнул от себя ствол. – Я же сказал, иди за мной! Куда ты прешься?

Доктор потащил его по коридору, заставленному бочками, мешками и большими кувшинами с вином.

– Догоняют! – взвизгнул док, оглянувшись. – Разбей черный кувшин. Вон там впереди, у стены.

Соримэр выстрелил в том направлении, куда указывал Таторк.

– My… – ревущее пламя, взметнувшееся до потолка, заглушило поток ругательств, – …головый! Это керосин! Выкидыш поросячий!

Огонь в мгновение ока охватил весь коридор от пола до потолка. Жар опалил лицо офицера. Дорога к спасению была отрезана.

– Я же просил разбить, – заскулил Таторк. – Поджечь надо было у нас за спиной.

Соримэр остановился. Дальше идти нельзя. Позади враги наступают на пятки. Обидно, что он не смог еще раз оказать услугу королеве. Теперь она по его вине попала в ловушку. Лейтенант опустил драгоценную ношу на мешок с зерном и приготовился принять последний бой. Мертвяки не торопились. Они поняли, что добыча никуда от них не денется, и их движения стали размеренными и даже в чем-то грациозными. Офицер пристроил ствол лучемета на сгибе раненой руки и хорошенько прицелился.

– Красный баллон, – послышался Элькин голос. – В нем газ, – отчетливо добавила она. – Взорви его.

– Слушаюсь, ваше величество, – кивнул офицер и переместил мушку прицела.

Их отделяло от баллона не больше десяти шагов, и его взрыв означал неминуемую смерть не только для врагов, но и для них самих. Два мордатых плечистых дарлока поравнялись с мишенью. Через секунду они загородят баллон своими телами. Соримэр закусил губу и нажал на спусковой крючок. Несколько томительных мгновений ничего не происходило. На газовом баллоне вспыхнула краска, затем он покрылся тоненькими багровыми трещинами. Время как будто остановилось. Мертвяки застыли в смешных позах. Слегка наклонившись вперед, они подняли правые ноги над полом, но почему-то не падали Наконец баллон треснул, и его осколки очень медленно начали разлетаться в разные стороны. Соримэр отчетливо видел, как кусок железа впился в щеку одного из дарлоков. Однако тот даже не пошевелился. Оранжевая змея огня вначале медленно, а затем всё стремительнее просвистела по коридору. Она сбила Соримэра с ног, опалила лицо. На лейтенанте вспыхнула одежда. Там, где стояли баллоны с газом, запульсировало маленькое солнце.

«Смерть плюется огнем, смерть таится в воде…» – вспомнил Соримэр слова старинной песенки, чувствуя, как языки пламени подбираются к его волосам. «…Загляни ей в пустые глаза, и она устрашится тебя». Кто-то схватил его за шиворот и поволок по горящему полу. Приподняв веки с обгоревшими ресницами, он увидел, что это королева пытается затащить его в комнату, которая находится совсем рядом. Они не заметили ее из-за груды мешков и бочек, сваленных вдоль стен.

На бледном лице ее величества плясали отблески огня. В глазах горели синие искры, затмевая своими вспышками пламя пожара.

– Я сам, – прохрипел офицер и с трудом поднялся на дрожащие ноги. Куртка на плечах дымилась.

По-видимому, баллон был наполовину пуст, поэтому дом устоял. Провалилась только часть деревянных перекрытий. Вместе с мертвяками.

– Быстрее! – крикнула Элька.

Миновав сорванную с петель дверь, они попали на кухню. На нескольких больших плитах стояли огромные кастрюли. В таких посудинах можно сварить похлебку на целый полк. Опередивший всех доктор Таторк уже нашел бак с водой и опустил в него обожженные до локтей руки.

– Я знаю одно место, где можно спрятаться, – сообщил он.

– Что же ты раньше молчал, пиявка аптечная? – проворчал Соримэр.

– А меня кто-нибудь слушал? – возмутился лекарь и снял со стены огромный тесак, которым, наверное, пользовался главный мясник принца. Судя по тщательно отполированному лезвию, это был его любимый инструмент.

– Хирургия всегда была моим призванием, – сверкнул глазами Таторк.

– Дай сюда! Найди себе что-нибудь полегче, – лейтенант отобрал тесак у доктора и мотнул головой в сторону груды кухонной утвари. – Возьми себе половник и говори, наконец, куда надо идти?

Доктор проглотил обиду. Сейчас не время для разборок, но когда-нибудь он посчитается с этим сосунком-переростком.

– По соседству живет мой учитель, – объяснил Таторк. – Если он впустит нас, ни один мертвяк не сможет нас достать.

– Дом окружен, отрыжка таракана. Нам не выбраться. Лучше забаррикадироваться где-нибудь здесь и ждать подмоги, – предложил лейтенант, убедительно помахав мясницким тесаком перед носом доктора.

– В доме пожар! Мы задохнемся! – рассердился Таторк.

– Продержимся, – самонадеянно заявил лейтенант и осмотрел кухню, подыскивая местечко, где можно было бы укрыться.

– Некоторые, конечно, могут обойтись совсем без воздуха, – заметил доктор и, отвернувшись к окну, добавил: – Привыкли дышать газами из собственной задницы.

– Ты что-то сказал, док? – Лейтенант с угрожающей медлительностью повернулся к Таторку.

– Кончайте лаяться! – встряла в спор Элька. – Уходим! Смотрите!

Лидер наконец-то проявил себя, и делить сразу стало нечего. Спорщики обернулись и посмотрели туда, куда показывала королева. Огонь уже проник сквозь щели в оклеенных обоями дощатых стенах и стремительно пожирал всё, до чего мог дотянуться. Беглецы дружно сорвались с места и, сбивая со столов кастрюльки и сковородки, бросились вон из кухни.

Следующая комната представляла собой столовую для прислуги. Несколько крепких дубовых столов составлены в один ряд. Вдоль них такие же основательные табуреты. Окна задернуты чистыми белыми занавесками. Пожар сюда еще не добрался.

Таторк сорвал с окон легкую льняную ткань и табуретом выбил голубоватое слегка искривленное стекло.

– Мы окружены! – заорал он, выглянув в окно. – Их сотни!

В деревянную раму с треском вонзилась арбалетная стрела. Доктор в испуге отскочил к стене.

– Отлично! – воскликнул Соримэр. – Дарлоки не умеют стрелять. Это свои!

– Свиньи! Не могут отличить врача от мертвяка, – обиделся сразу успокоившийся Таторк.

– Неудивительно, – усмехнулась Элька, – посмотри на себя. Тебя можно перепутать с кем угодно.

– Неужели я похож на дарлока? – Лекарь удрученно осмотрел обгоревшие лохмотья, еще полчаса назад служившие ему парадным одеянием.

– Очень, – мстительно подтвердил лейтенант и осторожно приблизился к окну, стараясь особо не высовываться. – Не стреляйте! – крикнул он. – Свои!

Соримэр едва успел увернуться. Целый рой стрел ворвался в комнату. Они со свистом впились в потолок, тоненько звеня оперениями. Запоздало громыхнул выстрел. Соседнее окно разлетелось на мелкие осколки.

– Мертвяки научились стрелять, – горестно поведал лейтенант.

– Нам всего лишь нужно перебраться на другую сторону улицы, – вздохнул Таторк. – Отсюда можно даже увидеть дверь дома моего учителя.

– Твоего учителя зовут Ормаст? – спросил Соримэр, сморщив недовольную физиономию. – Лучше попасть в лапы дарлоков, чем просить защиты у гнусного чернокнижника.

– Боюсь, у нас нет выбора, – Элька устало опустилась на колченогий стул. – Скоро эти твари будут здесь. Мы не можем защититься, и нам некуда бежать. Нам суждено умереть.

– Мы дорого продадим свои жизни, – высокомерно заявил Соримэр и протянул Элеоноре лучемет. – Держите, ваше величество.

– Лучше дорого купить десяток лет жизни, чем продать их, – возразила королева, вертя в руке оружие. – Спускаемся на первый этаж. Всё-таки попробуем прорваться. Это лучше, чем ждать смерти здесь.

– Без меня, – замотал головой Таторк.

– Поджаривайся, если хочешь, – Элька пожала плечами. – Мы умрем раньше тебя. Быстрее и легче.

– Вы умеете убеждать, ваше величество.

Вслед за королевой все быстро сбежали вниз по винтовой лестнице. По моде, недавно укоренившейся на Эстее, на первом этаже заколачивали все окна. Однако в доме Жака их не было изначально. Несколько узких бойниц, через которые с трудом могла пролезть рука, едва пропускали свет. К счастью, огонь с верхних этажей отбрасывал достаточно света, и Элеонора сразу увидела стройные ряды черных кувшинов вдоль стен. Почти сотня двухведерных посудин. Она вспомнила, что перед самой эпидемией практичный Жак купил оптом большую партию керосина. Его так и не успели отнести в кладовые. В Элькину голову пришла безумная идея, и она мгновенно начала воплощать ее в жизнь.