Султан Луны и Звезд - Арден Том Дэвид Рэйн. Страница 11
— Оно... злое?
— Не знаю!
Вокруг них в движение пришли все стихии. Свет дико мигал. Появлялся зеленый кристалл — и тут же сменялся золотой статуей, потом опять — кристалл, и снова — статуя. Потом исчезли и кристалл, и статуя, и на их месте остался только вихрь света. Острые листья осоки обмякли и легли на землю, цветы безжалостно вырвало с корнями и засосало в пламенный, жутко визжащий смерч. Даже ручей превратился в кипящую пену. Ветви и лианы скрючились, пустились в страшную, неудержимую пляску.
— Меня затягивает! — в ужасе прокричала Ланда.
Она в отчаянии хваталась за корни и траву. Ее платье билось, развевалось на яростном ветру. В любое мгновение она могла исчезнуть, стать жертвой чьей-то разбушевавшейся злобы.
— Держись...
— Ката, я не могу...
— Держись, только держись...
Одной рукой Ката ухватилась за крепкий корень, другой пыталась поймать подол платья Ланды.
Но нет... удержать подругу она могла бы только обеими руками. Ката рванулась вперед и изо всех сил вцепилась в плечо Ланды. Ланда вскрикнула, охнула и упала в ручей. Она была спасена!
А в следующий миг закричала Ката:
— Не-е-е-т!
Ланда выкарабкалась на берег и полными страха глазами уставилась на Кату, которую притянул к себе светящийся столп.
— Ката!
Но все было кончено. Все тут же прекратилось. Жуткие чары рассеялись, пропали вместе с жарким сиянием и смерчем, ветром и бурей, взбередившей воды ручья. Все исчезло, как не бывало.
И Ката исчезла.
Глава 6
ВТОРОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
— Джем... Джем!
Джем открыл глаза. Он, оказывается, уснул, и хотя его сон тут же развеялся, еще пару мгновений ему казалось, что он ощущает запах гари и что перед глазами у него танцует пламя.
— Пожар? — выдохнул он. Но нет, никакого пожара не было. Стояла душная ночь, кромешная тьма подступала со всех сторон, и чья-то рука трясла его за плечо.
— Джем, послушай! Что-то происходит!
Джем прислушался. Час был поздний, иначе на палубе под лампой еще сидели бы матросы и нарушали тишину ночи шутками за игрой в кости. А сейчас раздавался только зычный храп, шуршали крысы, слышались обычные негромкие шорохи и скрипы. На корабле царило спокойствие, паруса были свернуты. Сквозь паутину вант ясно светила луна, и доски палубы казались решеткой с золотыми просветами.
— Что я должен был услышать? Нет ничего.
— Я тебя не слушать просил, а посмотреть. То есть... Джем, пойдем. Пошли на корму, я тебе покажу. Скорее!
Джем с недовольным стоном выбрался из гамака, привязанного к нижней мачтовой рее. Матрас Раджала лежал на палубе неподалеку. Только в самые холодные ночи друзья спали внизу, а холодных ночей не выдавалось ни разу с тех пор, как корабль покинул Порт-Тираль. К тому же под палубой было тесно и грязно, не было иллюминаторов и воздух густо пропитался запахом подгнившей солонины, зловонными испарениями гальюна и человеческим потом. Порой Раджал горевал о том, что у них нет собственной каюты, но пассажирская каюта на корабле имелась только одна, а ее занимал лорд Эмпстер.
Джем по этому поводу не очень переживал: ему нравилось спать здесь, на вольном воздухе, поближе к фигуре, установленной на носу корабля. Эта фигура странным образом напоминала ему об утраченной возлюбленной. Джем часто разглядывал загадочную деревянную даму и вспоминал счастливые золотые деньки с Катой. Он несколько раз спрашивал у капитана об этом ростральном украшении и о том, откуда у корабля такое название. «Катаэйн? Катаэйн? — мечтательно повторял капитан в ответ на расспросы Джема. — Славный древний имя, а? Славный имя для красивый девушка!»
С этим Джем спорить не мог.
Раджал вдруг зашатался и с трудом удержался на ногах — так, как если бы «Катаэйн» мчалась по бурным волнам.
— Радж, ты пьян! Что тебе в голову втемяшилось?
Джем догадался, что его друг еще не ложился спать. Раджал вообще с трудом переносил плавание. Он пил слишком много рома и порой вел себя очень странно, но, с другой стороны, здесь все вели себя довольно-таки странно. Джем вспомнил о том, как сам вдруг со странной поспешностью удалился из каюты капитана во время ужина, о той волне безотчетного страха, что вдруг нахлынула на него. Об этом страхе и сейчас напоминала пульсирующая в висках боль. Во рту у Джема пересохло, он с трудом сглотнул слюну. Ночь неожиданно перестала казаться такой теплой. Джема зазнобило, и он только теперь заметил, что все вокруг окутано густым туманом. Он поежился, обхватил себя руками, принялся растирать плечи.
Пошатываясь, товарищи пробирались по палубе в темноте.
— Ну, так что я должен увидеть? Куда ты меня ведешь?
— Тс-с-с! Молчи, идем.
Раджал бросил полный наигранной брезгливости взгляд вверх, на гамак, похожий на воронье гнездо, в котором крепко спал прыщавый буфетчик Прыщавый, оглянулся назад и снова пристально всмотрелся вперед, в сторону кормы. Они с Джемом уже добрались до квартердека и теперь лавировали между сверкающих под луной пушек, свернутых бухтами канатов, под тяжелыми стрелами кабестанов. Джем прищурился, но, опустив глаза, увидел только море, поблескивающее возле руля и закругленной кормы.
Раджал выпалил:
— Но оно же было здесь, точно было!
— Тихо! Что было, Радж?
Радж в отчаянии отвернулся. Над их головами уныло повис венайский штандарт — один из многих из коллекции капитана. Этот флаг был нужен, как утверждал Порло, для того, чтобы отпугивать пиратов. Легкий, еле заметный бриз тронул полотнище штандарта, и оно чуть пошевелилось и зашелестело, будто крыло умирающей птицы. Раджал припал к деревянному кормовому заграждению и закрыл лицо руками.
— Ну, не могло же мне это привидеться! Не чокнутый же я!
— Осторожно, свалишься за борт! Объясни же толком, о чем ты?
Раджал в отчаянии схватил себя за волосы — так, словно готов был вырвать их с корнем.
— Я слишком долго еще просидел с капитаном после того, как ты ушел. Наверное, перебрал рома.
— Это уж точно. Но Радж, ты так много пьешь теперь. Это не похоже на тебя.
Джем помнил, каким был Раджал тогда, когда они вместе скитались по суше. В ту пору Джем частенько вел себя по-дурацки, а Раджал всегда проявлял сдержанность и осмотрительность. Но теперь это время казалось таким далеким. С тех пор как пропала его любимая сестренка Мила, Раджал очень переменился. Джем тревожился за друга, волновался и за кристалл, который теперь носил на груди Раджал. Ему хотелось утешить товарища, но что сказать и как — этого он не знал.
А Раджал еле слышно бормотал:
— Старик в конце концов надрался, как свинья, ударился башкой о стол. Обезьяна принялась верещать и прыгать вокруг меня, я ее оттолкнул... потом кое-как выбрался на палубу и уснул... вот так, перегнувшись через борт.
— Ну, уж это ты зря!
— Но вот тогда-то я это и увидел, понимаешь? — обернувшись, прошептал Раджал.
— Во сне? — спросил Джем и тут же вспомнил о привидевшемся ему пожаре, и к нему возвратился собственный сон. На краткий миг мелькнуло видение — фигура человека, объятого пламенем и дико кричащего... высокий, величественный столп огня.
Джем помотал головой — видение исчезло. — Но Радж, о чем ты толкуешь, объясни же?
— Это был не сон... то есть я очнулся. Ты сам наклонись пониже — и сможешь заглянуть в иллюминатор...
— Каюты капитана?
— Лорда Эмпстфа. Там был свет...
— Лампа?
— Светящийся столбик. Вертящийся горящий столбик, жутко яркий...
— Радж, это тебе приснилось.
Радж снова вцепился в собственные волосы. При свете луны лицо его было мертвенно-серым.
— Да что ты все твердишь: «приснилось, приснилось!» Мало мы с тобой колдовства навидались, что ли?
Джем пожал плечами.
— Ну, навидались — тогда, когда были рядом с кристаллами.
Раджал ткнул себя в грудь, указал на грудь Джема.
— Ближе не бывает.
— Но до следующего пока далеко.
— Но мы ведь к нему подбираемся, верно?