Прекрасная спасительница - Мейсон Конни. Страница 33

— А как же твое лицо?

— Все в порядке. Кровь почти не течет.

Они пришли на стоянку. Рейф усадил Анджелу на ствол поваленного дерева.

— Посиди здесь, пока я поищу мазь.

Он скоро вернулся, снял с Анджелы башмаки и старательно втер в ее ступни успокаивающую мазь. Закончив, он сказал:

— Я загашу костер и соберу вещи.

— Я могу помочь.

Рейф затаптывал остатки тлеющих углей. Голос его прозвучал почти сердито:

— Я сам все сделаю. Когда ты наконец научишься подчиняться приказам?

— Когда ты разучишься их отдавать, — в тон ему ответила Анджела.

С нарочитым вызовом она проковыляла к своим седельным сумкам и принялась запихивать в один из карманов грязную одежду. Рейф скрипнул зубами и, ничего не ответив, начал торопливо седлать лошадей.

Ему следовало бы знать, что Ангел не станет его слушаться. Он велел ей оставаться в лагере, а она вернулась, подвергая себя опасности. Индеец мог использовать ее как щит и утащить с собой. И тогда Рейф уже ничего не мог бы поделать. При одной мысли об этом он содрогнулся.

Рейф в мгновение ока закончил сборы и приготовился к отъезду. Он помог Анджеле сесть в седло, потом отдал ей поводья.

— Навряд ли ты захочешь избавиться от меня, когда вокруг рыщут индейцы, — усмехнулся он, прыгнув в седло. — Я буду указывать дорогу.

— Куда мы едем?

— Как можно дальше отсюда. Может быть, нам придется провести в дороге всю ночь, чтобы оторваться от них. Мы заберем немного в сторону, но это гораздо лучше, чем оставаться здесь.

Они ехали до тех пор, пока солнце не поднялось над равнинами. Рейф понимал, что Анджела, должно быть, измучена, да он и сам страшно вымотался. Оглянувшись, он увидел, что Анджела клонится набок, сидя в седле. Придержав свою лошадь, он протянул руку и пересадил Анджелу в свое седло. Она легко вздохнула и прислонилась к Рейфу спиной. Никогда в жизни ему не было так хорошо.

Вскоре Рейф заметил скалы необычных очертаний; они могли бы послужить хорошим укрытием. Место походило на сад из камней, которые были как попало прислонены друг к другу.

Он направил лошадей в глубь скопления этих высоких камней и остался вполне удовлетворен своим выбором. Между двумя камнями бежал маленький ручеек, и Рейф решил, что им ничего больше и не нужно, поскольку в обеих флягах булькала вода.

Он осторожно спешился, удерживая Анджелу в седле. Потом опустил ее на землю и раскатал постели. Он подумал, что сначала следовало бы подкрепиться, но Ангел так крепко спала, что Рейф решил подождать. Отдых важнее.

Он осторожно уложил Анджелу, снял с нее башмаки и осмотрел ноги. При виде синяков и царапин он помрачнел, вынул из седельных сумок мазь и еще раз смазал все раны. Потом укрыл возлюбленную одеялом и улегся рядом, обняв ее.

Солнце клонилось к закату, когда Анджела проснулась. Она села и огляделась, совершенно не понимая, где она и как сюда попала. Она потянулась и тут же пожалела об этом. Каждая косточка в теле болела и ныла. Что случилось? Последнее, что она помнила, — ровная рысь кобылки и сильные руки Рейфа, сжимающие поводья. Она помнила темноту, потом свет, а после — ничего. Пустой желудок громко напомнил о себе, и она поняла, что умирает с голоду.

Бросив взгляд на Рейфа, она увидела, что тот все еще сладко спит. Его гладкий лоб еще не избороздили морщины забот и лишений, а темные ресницы, мирно покоившиеся на щеках, были слишком длинными и густыми для мужчины. Рейф пошевелился во сне, и Анджела увидела кровавую дорожку, сбегавшую от уголка его глаза к мочке уха.

Ее испуганный крик разбудил Рейфа. Он вскочил и потянулся к револьверам.

— Что такое? Неужели индейцы обнаружили наше укрытие?

— Твое лицо! Что он с тобой сделал?

— А, это, — отозвался Рейф, пожав плечами. — Ничего серьезного.

— Этот шрам у тебя останется на всю жизнь. Разреши, я помогу тебе.

— Не суетись, Ангел. Шрамы украшают мужчину. Сейчас нам нужно позаботиться о более важных вещах. У меня живот просто прилип к спине. Давай сообразим чего-нибудь поесть.

— А где мы?

— Спрятались среди нагромождения камней. Это лучшее, что я сумел найти. Дальше ехать ты бы просто не смогла. Посиди спокойно, пока я соберу поесть. Поедим по-дорожному — боюсь, что костер пока разводить не стоит.

— Дай я помогу, — сказала Анджела вставая. Боль в исцарапанных ногах немедленно напомнила о себе. С жалобным стоном Анджела села обратно.

— Я же велел тебе сидеть спокойно, — сердито обернулся к ней Рейф. — Когда-нибудь ты научишься делать то, что Я говорю?

— Сомневаюсь, — фыркнула Анджела. — Намочи полотенце и принеси сюда, я оботру тебе лицо. Я не стану есть, пока не посмотрю, как там твоя рана.

С минуту Рейф буравил ее суровым взглядом, но решил не спорить.

— Ладно.

Он полил мочалку водой из фляги, подал ее Анджеле и уселся на стволе.

— Делай свое дело, женщина.

Анджела осторожно прикасалась к ране, смывая кровь и грязь. Закончив, она отстранилась и внимательно оглядела дело рук своих. Хоть рана и неглубокая, после нее непременно останется шрам, подумала Анджела. Но шрам скорее добавит капельку романтики грубоватой привлекательности Рейфа, чем испортит его красивое лицо.

— У тебя есть какое-нибудь снадобье для заживления ран?

— Может, та же мазь, которой я намазал тебе ноги? — предложил Рейф. И когда Анджела кивнула, он сказал вставая: — Сейчас принесу.

— Я хочу наложить парочку швов, — сообщила Анджела, когда Рейф вернулся.

Он попятился, делая вид, что испуган.

— Не желаю, леди, чтобы вы приближались ко мне с иголкой. Я проживу и со шрамом.

— Он ничуть не уродует тебя, — осмелилась заметить Анджела.

Рейф презрительно рассмеялся.

— Если ты хочешь подлизаться, этот номер не пройдет. Я чертовски сердит на тебя за то, что ты меня не послушалась, ушла слишком далеко от лагеря. Тебе повезло, что я вовремя отправился тебя искать.

— Мне хотелось уединиться, — робко возразила Анджела. — Мне и в голову не пришло, что здесь есть индейцы.

Рейф насмешливо ухмыльнулся.

— Уединиться? Да я видел тебя всякой, Ангел. Чего же ты стеснялась?

Он провел пальцем по ее щеке, и Анджела прерывисто вздохнула. Он посмотрел ей в глаза и обхватил ладонью ее грудь. Изучающе глядя ей в лицо, он потрогал твердый холмик и улыбнулся про себя, когда ее глаза закрылись и тихий стон сорвался с губ. Она не так неприступна, какой стремится показаться.

Господи, как он хочет ее! Прошло уже так много времени с тех пор, как он в последний раз ласкал Ангела. Нагнувшись ближе, он поцеловал ее закрытые глаза и мягкие дрожащие губы.

— Позволь мне любить тебя, Ангел.

Она подняла на него встревоженный взгляд. Его серебряные глаза казались полупрозрачными окнами, за которыми угадывались жажда и томление. Зачарованная Анджела была не в состоянии противиться.

Она неровно дышала и тщетно старалась успокоиться. Рейф наклонялся все ближе, так близко, что она уже ощущала жар, исходящий от его тела.

Ах, она совершенно теряла волю, когда речь шла о Рейфе. Он уложил ее на раскатанную постель и склонился над ней. Его руки нашли ее груди, его губы впились в ее губы. С тихим коротким стоном она бесстыдно выгнулась навстречу жаркому, влажному, жадному поцелую. Их языки встретились и переплелись.

— Я хочу тебя голой, — прошептал Рейф.

Он быстро раздел ее, торопясь сорвать с нее всю одежду до единой. Она нетерпеливо извивалась, а он сидел на корточках и внимательно смотрел на нее.

— Твое тело — само совершенство, — пробормотал Рейф. — В тебе нет ни единого изъяна. Надеюсь, что когда-нибудь услышу, как ты своим дивным голосом поешь колыбельную нашему сыну.

Анджела замерла. Понимает ли Рейф, что сказал?

— Ты хочешь, чтобы мы с тобой оставались женатыми? И жили вместе как муж и жена? И ты перестанешь скрываться от полиции?

— Я что-нибудь придумаю. Помоги мне, — прошептал он, расстегивая брюки.

Анджела окинула его жадным взглядом. Его широкие Плечи и крупный торс, стройные бедра и длинные ноги вызывали у нее восхищение. Она опустила глаза ниже.