Викинг - Мейсон Конни. Страница 49

— А я думал, что еду провожать моего брата в Валгаллу, — говорил Торольф, не выбирая слов и нежно хлопая Торна по спине.

— Мы должны благодарить Фиону за то, что я выжил, — отвечал Торн.

Торольф сразу же нахмурился:

— Не стану я ни за что благодарить ведьму. Она не принесла в наш дом ничего, кроме несчастий. Ты выжил только благодаря своему железному здоровью. Торн, ты пугаешь меня. Ты должен больше сопротивляться ее чарам. Она совсем завладела тобой.

— Фиона носит под сердцем моего ребенка. Излить свое семя в ее лоно меня не заставляли никакие чары.

— Да, на то была воля Локи, — задумчиво согласился Торольф.

— На что была воля Локи? — спросила, подходя к ним, Бретта.

— У Фионы будет ребенок от Торна, — сказал Торольф.

— Вовсе нет, ее ребенок от Роло, — с уверенностью заявила Бретта. — А где мой брат? Спроси у него сам. Он подтвердит мои слова.

— Роло еще не вернулся. Он нашел себе невесту на празднике, — сказал Торольф. — Хочет жениться на Рике, младшей дочери Гарма Черного. Ей четырнадцать, и она уже созрела для брака. Сейчас Роло в доме Гарма, знакомится со своей невестой. Если она ему понравится, свадьбу будут играть там. А тебе Роло просил передать, что он вернется ближе к зиме и с новой женой.

— А как насчет меня? — воскликнула Бретта. — Ведь Роло ехал на праздник не для того, чтобы искать жену себе, а для того, чтобы найти жениха для меня.

Торольф повел плечами:

— Он пытался, но слух о том, что ты отравительница, уже разлетелся по всей стране. Никто не хочет брать тебя в жены.

— Откуда бы им все знать? — бросила Бретта на Торольфа сердитый взгляд.

— Слухом земля полнится. Слуги разболтали. Не просто удержать в тайне то, что едва не привело Торна к бесславной гибели.

— Что же мне теперь делать? — заскулила Бретта. — Не могу же я всю жизнь жить в доме у брата. Его новая жена вообще может захотеть завести в доме другую управительницу.

— Нужно было раньше думать, — сухо заметил Торн. — Ас мужем тебе теперь придется подождать до тех пор, пока Роло не умудрится разыскать такого человека, который ничего о тебе не слышал. Однако, сдается мне, у тебя есть все шансы остаться старой девой.

Бретта обернулась к Торну. Из глаз ее, казалось, сыплются искры.

— Это ты… ты должен был стать моим мужем! — задыхаясь от ярости, выкрикнула она. — Я обезумела от ревности! Не понимала, что делаю… И, клянусь, ты все равно будешь моим, Торн Безжалостный! Когда Фиона родит и ты увидишь, что ее ребенок — точная копия Роло! Вот тогда ты вернешься ко мне.

Бретта круто развернулась и пошла прочь с прямой спиной и гордо поднятой головой.

— Я бы поостерегся ее, — заметил Торольф. — Слушай, Торн, поедем со мной. Мне будет нужна твоя помощь. Нужно строить дом заново, пока снег не выпал.

— Я помогу, с радостью помогу, Торольф, но только не могу же я оставить Фиону здесь, наедине с Бреттой, которая ненавидит ее. Фиона носит моего ребенка.

Торольф пристально посмотрел на брата:

— Бретта утверждает, что это ребенок от Роло. Откуда ты взял, что это твой ребенок? Только со слов Фионы?

— Если верить ей, — медленно начал Торн, вспоминая рассказ Фионы, — Роло никогда не спал с нею.

На лице Торольфа было написано полное недоверие. — И ты ей поверил? Но ведь только Роло знает наверняка, как все было.

— Разумеется, он будет все отрицать, — заметил Торн. — Какой нормальный мужчина решится признаться в том, что он не смог взять женщину.

— Так вот что тебе наплела Фиона? Роло, значит, оказался неспособен ее взять? — Торольф громко рассмеялся. — Но мы-то с тобой не вчера родились. Сколько раз Роло брал женщин прямо на наших глазах сразу после битвы, едва успев уложить их мужей и отцов! Что, разве плохо он орудовал своим кожаным мечом? А сколько любовниц у него было? Нет, то, что говорит Фиона, просто смешно.

Торн нахмурился. В словах брата была изрядная доля правды. Сейчас доводы Фионы уже не казались ему такими бесспорными, как прежде. Неужели несколько каких-то там травинок могут лишить мужской силы такого бугая, как Роло? И почему это он. Торн, так быстро и легко поверил Фионе? Опять не обошлось без магии!

Задумчивое молчание Торна прервал голос Торольфа:

— Ну что, брат, ты едешь домой? Но без Фионы, разумеется. Своего мнения о ней я не изменю. С ребенком или без него, но ей нет места под моей крышей.

— Я могу окончательно все решить только после того, как переговорю с Роло.

— Будь по-твоему, — согласился Торольф. — Если я буду тебе нужен, ты знаешь, где меня найти. Я очень рад, что мне не придется провожать тебя в Валгаллу сразу же вслед за отцом. А теперь мне пора, Торн. Впереди столько дел.

Они крепко пожали друг другу руки, и Торольф уехал.

Фиона наблюдала всю эту картину с лужайки на краю леса, начинавшегося прямо возле дома Роло. Она собирала здесь травы, спеша сделать это до тех пор, пока ранняя зима не накрыла их снегом. Корзинка ее была почти полна. Фиона перекинула ее через локоть и поспешила навстречу Торну.

— Где ты была? — спросил Торн, когда она подошла вплотную.

— Травы собирала. Здесь есть такие странные, я никогда таких не видела. А другие — родные, знакомые… Торольф уехал?

— Ты слышала?

— Да. Меня удивило, что ты не поехал с ним. Что бы успеть отстроить дом к зиме, ему нужна каждая пара рук.

— Если я ему понадоблюсь, он за мной пришлет.

— Мне так неуютно в одном доме с Бреттой. Я чувствую опасность. Давай уедем отсюда, Торн.

— Нам некуда ехать, — возразил он. — Я уже проверил окрестные деревни — там негде перезимовать. Придется воспользоваться гостеприимством Роло.

Фиона вздохнула. Не нравилось ей все это. Опасность окружала здесь со всех сторон. Она не знала точно, откуда исходит угроза, но чувствовала, как над их с Торном головой сгущаются черные тучи.

Несколько самых преданных людей остались в доме Роло вместе с Торном и жили теперь в общем зале, ночуя и питаясь вместе со слугами. Всем стало известно о том, что сблизились Тира и Арен. Узнав об этом, Фиона обрадовалась вдвойне: во-первых, за Тиру, а во-вторых, это событие хоть как-то может отвлечь ее саму от тягучей повседневной жизни.

Теперь Фиона и Торн совсем не разлучались. Вместе проводили день, вместе ложились в постель. И все же Фиона нет-нет да и ловила на себе странный, словно осуждающий взгляд Торна. И тогда она понимала, что Торн так и не поверил до конца в то, что ребенок, которого она носит, его. Но он все равно очень заботился о здоровье Фионы и, чтобы чего не случилось, заставлял се каждое утро проверять — не пропало ли что-нибудь из ее ларца с лекарствами.

Видно было, что Бретте он верит куда меньше, чем Фионе.

Однажды утром Бретта уселась в тележку, запряженную пони, и уехала в деревню. После ее отъезда Фиона облегченно вздохнула. Она все время чувствовала опасность, исходящую от Бретты, и это не давало ей покоя.

Вернулась Бретта в тот же день, ближе к вечеру, с сияющим самодовольным лицом. Никто не знал о том, что за дельце провернула сегодня Бретта, но, как бы то ни было, Фионе это очень не понравилось.

Все ближайшие дни Фиона провела, возясь со своими травами — перебирая и просушивая их на чердаке, под самой крышей. Дни заметно убывали и становились все прохладней, а по ночам на дворе пощипывали первые морозы. Начиналась зима. В такие холодные ночи Фионе вдвойне приятно было спать рядом с Торном, чувствуя не только силу, но и тепло его тела. Любовь Торна не угасала, но, к сожалению, были живы и подозрения относительно ребенка. Торн ни разу не заговорил об этом вслух, но Фиона без труда читала недоверие в его прозрачно-голубых глазах.

В одну из таких холодных, совсем уже зимних ночей Торн накинулся на Фиону с небывалым неистовством. Он пылко, крепко целовал ее обнаженное тело — губы, шею, грудь, спускаясь все ниже и ниже к треугольнику темных волос. Наконец его язык достиг влажной щели, и Фиона замерла, постанывая от наслаждения. Услышав ее стоны. Торн стал касаться одному ему известных точек в сладостном лоне Фионы.