Заложница страсти (Невеста Льва) - Мейсон Конни. Страница 63

— Вы единственная можете чувствовать его боль, миледи. Вы единственная настолько его любите, что способны на расстоянии узнать о его самочувствии. Но я думаю, что он не мертв.

— Господи, Надия, я всем сердцем хочу верить тебе, но боль говорит мне об обратном. Я должна ехать в Честер и убедиться, права я или нет. Я-то думала, ты поможешь мне, ведь только ты одна способна знать наверняка, что происходит в Честере. Ты всегда с легкостью давала советы, предсказывала будущее, которое являлось только тебе в твоих видениях. Почему же ты не можешь сказать мне, что случилось с моим мужем?

Впервые за всю жизнь Надия не смогла ответить. Она знала, что лорду Крэгмиру угрожает смертельная опасность в Честере, но разве она не предупреждала Ариану? Однако пока колдунья не чувствовала, что Норманнский Лев мертв.

— Вы должны оставаться в Крэгмире, миледи, — проскрежетала Надия, — ради спасения своего ребенка. Третий месяц наиболее опасен для него.

— Это все, что ты можешь посоветовать мне? — в отчаянии закричала девушка.

— Я могу вам сказать, что Лайон жив. Смертельно ранен, близок к гибели, возможно, но он все еще дышит.

— Как я спасу его, если он так далеко? Ты больше знаешь о лечебных мазях и целебных бальзамах, чем я.

— Ваше лекарство сильнее моего, миледи. Вы это поймете со временем. Я не в силах помочь вам.

— Господи! — взмолилась девушка. — Научи, как мне помочь ему.

— Надо ждать, — тихо проговорила Надия.

— Миледи, нельзя так убиваться, — вмешалась насмерть перепуганная Терза, волнуясь за состояние любимой госпожи и ее будущего ребенка. — Мы ничего не знаем о произошедшем в Честере. Вы не можете знать, жив лорд Лайон или мертв. Возможно, вы так нервничаете, потому что беременны.

Ариана промолчала. Ей-то известно, что беременность ничего общего не имеет с ее состоянием. Она повернулась к Надии, желая получше ее расспросить, но колдунья, как всегда, внезапно исчезла.

Все последующие дни леди Крэгмир места себе не находила. В сердце поселился страх. Она все еще чувствовала боль, хотя и не такую острую, как прежде, и ждала сама не зная чего, мало спала и еще меньше ела. Надия не показывалась ей на глаза. Колдунья пропала, не приходили и видения, хотя девушка молила о них.

Каждый день леди Крэгмир взбиралась на смотровую площадку башни и с тоской смотрела на пустой горизонт до тех пор, пока пронизывающий ветер не заставлял ее вернуться к горящему очагу. Однажды, когда она стояла и вглядывалась в серый туман, поднимающийся над болотами, и глаза уже устали, Ариана заметила нескольких всадников. Их фигуры отчетливо виднелись на фоне серого неба. Леди Крэгмир молилась, глядя на приближавшихся людей. Когда они подъехали к подъемному мосту, она торопливо сбежала вниз и отдала приказ открыть ворота.

Девушка нетерпеливо ждала, пока шестеро всадников въедут во двор. Одна из лошадей везла двоих, и леди Крэгмир тут же поняла, что вторым всадником является Лайон. Позади него сидел Бельтан, осторожно придерживая ношу. Когда рыцари сняли шлемы, Ариана удивилась, увидев среди них лорда Эдрика.

— Миледи, — обратился к ней сэр Бельтан странным, сдавленным голосом, слезая с лошади и осторожно снимая лорда Лайона. — Простите меня.

Девушка подавила крик отчаяния, увидев залитую кровью рубашку. Кто-то снял с Лайона доспехи и наспех, грубо, неумело наложил повязку.

Она взглянула на рыцаря, опасаясь, что мучившие ее подозрения подтвердятся, и сэр Бельтан словно прочел ее молчаливую просьбу:

— Он жив, миледи, но едва дышит.

— Отнесите его в опочивальню, — дрожащим голосом попросила леди Крэгмир. — Кто-нибудь пошлите за Надией.

Кин торопливо бросился исполнять приказ, а Ариана, пошатываясь, побрела за начальником стражи и одним из норманнов, несшими хозяина замка.

— Осторожнее, — тревожилась девушка, изо всех сил стараясь держать себя в руках, чтобы не разрыдаться перед посторонними людьми.

Леди Крэгмир не видела, что за ней следует лорд Эдрик, до тех пор, пока они не вошли в спальню.

— Я сделал все, что в моих силах, леди Ариана, — виновато бормотал тот, — но я не Бог.

Удивленная донельзя, баронесса спросила:

— Вы перевязали раны Льва?

— Да. Он серьезно ранен, Ариана. Удивительно, что ваш муж до сих пор жив. Мы скакали день и ночь, стараясь как можно быстрее добраться до Крэгмира.

— Чтобы он умер здесь, вы хотели сказать, — горько добавила девушка. Блэкхит не стал спорить:

— Вильгельм приказал отвезти Льва домой. Он спас жизнь короля.

— Я меньшего от него не ожидала. В храбрости ему не откажешь.

Леди Крэгмир быстро осмотрела мужа и поняла, что он близок к смерти. Путешествие от Честера до замка только ухудшило его состояние. Лицо стало пепельно-серым, а грудь едва вздымалась. Мужчина был без сознания. Казалось, что он уже мертв. Ариана больше всего на свете сейчас хотела заплакать и завыть. Развязав рану, она едва не лишилась чувств, настолько та была глубока. Из нее еще сочилась кровь, а края уже начали гноиться. Вражеский меч глубоко вошел под ребро с правой стороны. Другая рана находилась на шее, но не казалась такой серьезной, и Ариана промокнула ее чистой влажной тканью, с нетерпением ожидая Надию.

Колдунья появилась через несколько минут. Она принесла с собой корзину со своими снадобьями, поставила ее на туалетном столике возле кровати и немедленно принялась за работу. Надия потребовала принести горячей воды, и девушка, не желая покидать мужа, попросила Эдрика выполнить ее просьбу. Надия покачала головой.

— Рана очень серьезная, миледи. Но я постараюсь сделать все возможное.

— Он умрет? — охрипшим от волнения голосом спросила леди Крэгмир.

— Не могу сказать.

— Он должен жить! Лайон не может умереть, ведь ему еще ничего не известно о ребенке.

— Я предупреждала вас, миледи, — напомнила ей старуха. — Вам следовало рассказать ему о ребенке перед отъездом. А теперь помогите, я должна обработать его рану.

Ариана через плечо Надии внимательно наблюдала, как та тщательно промыла рану большим количеством воды с целебными травами. Сжав рваные концы, она выдавила гной, что вызвало приступ тошноты у леди Крэгмир. Затем колдунья бросила в открытую рану как можно больше свежих семян укропа и совместила края раны, положила на нее примочку и покрыла чистой повязкой.

Лайон не подавал признаков жизни. Затем Надия обследовала рану на шее, сказала, что она не опасна, и наложила на нее целебный бальзам.

— Я больше не в силах что-либо сделать, — заявила она, отходя от лежащего мужчины.

— Он едва дышит, — со страхом прошептала Ариана. — Ему больно. Почему Лайон не приходит в себя?

— Возможно, он так никогда и не очнется. Льву слишком поздно обработали рану, и она уже успела загноиться.

Девушка широко открыла глаза и упрямо подняла подбородок. Она никогда не позволит мужу умереть! Нет, как угодно, но она заставит его жить!

— Он не умрет, Надия, ты слышишь меня? Он не умрет! Я останусь возле него и буду бороться за его жизнь. Если в моих силах спасти его, я сделаю это!

Надия старалась не смотреть в глаза госпоже:

— Я приготовлю отвар из корней валерианы и оставлю его вам. Это хорошее успокаивающее средство. Мужчина уснет и не будет чувствовать боли. Вам следует понемногу давать ему отвар и следить, чтобы он не подавился. Если у него начнется лихорадка, я пришлю другие травы. Больше я ничего не в силах сделать. Теперь все зависит от вас, ибо в вашей власти спасти Лайона.

— Нет у меня никакой власти! — в ярости закричала Ариана, не понимая, что от нее требуется.

— Подумайте над моими словами, миледи. Сила, данная вам, одна из самых могущественных, даваемых когда-либо человеку. Я сейчас ухожу, но приду, как только вы будете во мне нуждаться.

Леди Крэгмир встала на колени возле супруга, взяла его за руку и прижала ее к груди, наблюдая, как Надия выскользнула из комнаты.

— О чем это болтала колдунья, миледи? — спросил Эдрик. — Какой властью вы обладаете?