Нянька для олигарха - Мельникова Ирина Александровна. Страница 17

Андрей исподлобья посмотрел на нее.

– Я не занимаюсь грязными делишками. Но с недавних пор появились люди, которым захотелось влезть в наш бизнес грязными ногами. Честно скажу, для нас это было неожиданно. Поэтому на первых порах растерялись и чуть не потеряли контроль над ситуацией. А сейчас развернулась настоящая битва... Но об этом я расскажу тебе в кабинете. Кое-какие бумаги покажу.

– Андрей, погоди, – Надежда придержала его за руку, – ты поступаешь опрометчиво. Ты меня абсолютно не знаешь, а вдруг я очень умелая подстава? Казачок, которого подослали конкуренты?

– Знаешь, я бы в это поверил, – Андрей серьезно посмотрел ей в глаза, – если бы мысль о референте не пришла ко мне спонтанно. Это не те люди, которые могут разыгрывать многоходовые комбинации. Да, у них сильная команда. Но в логике они слабоваты. Они силой давят. Пока нам удавалось сдерживать их аппетиты, но уже есть первые потери...

Надежда посмотрела на него. Кое-что начинало ее удивлять. А кое-что уже поразило. Но она не озвучила свои мысли, но почувствовала, что ее слегка потряхивает. Так всегда бывало, когда поставленная задача казалась на первый взгляд абсолютно невыполнимой. Но пока она ничего не поняла из объяснений Андрея.

Вернее, поняла, что есть «плохие дяди», которые решили вдруг потеснить, если вовсе не отобрать бизнес у мальчика Андрюши. Она покосилась на «олигарха». И с чего она взъелась на него? Какой он мальчик? Молодой красивый мужчина. Со своими причудами, но что тут поделаешь? Кровь играет! И с этим придется считаться.

Внезапно она осознала, что думает о своей работе как о деле решенном, и настроилась на предстоящий разговор. Кажется, здравый смысл окончательно покинул ее, но разве не было в ее жизни случаев, когда она поступала вопреки здравому смыслу? Неужели никогда не рисковала и не действовала наперекор инструкциям и приказам строгого начальства? И почему забыла то чувство, чувство глубокого удовлетворения, то удивительнейшее, на грани эйфории состояние, которое она испытала однажды, когда узнала, что «какой-то офицер ожидает ее на КПП».

Вкус победы сладок и заманчив, и все же он сродни наркотику: единожды побывав на вершине успеха, хочется ощущать его снова и снова. И здесь мало быть просто везунчиком. Тут надо пахать и пахать, с утра до позднего вечера, и не забывать, что на твоем пути найдется и множество подводных камней, и подлых мелей, и черных омутов... Этого добра ей прежде встречалось предостаточно.

И, видит бог, она совсем не стремилась разнообразить свою дальнейшую жизнь новыми победами. Ей хотелось мира, а получилось, вновь ввязалась в войну...

В кабинете было прохладно, работал кондиционер. Надежда продрогла и поэтому подошла к широким распахнутым настежь дверям, которые, как она думала, выходят на балкон, а оказалось, на галерею, протянувшуюся вдоль всего второго этажа особняка. Но самое главное, с галереи спускалась лестница прямо в парк. Даже не в парк, а в настоящий лес. Приличный участок его огородили забором, посыпали тропинки песком, и это были единственные признаки посягательства цивилизации на живую природу. Остальное осталось без изменений: маленькие поляны, заросшие сиреневыми колокольчиками и желтой «куриной слепотой»; кружевные зонтики папоротников, запах грибов и брусничного листа, костяника и кусты шиповника... А над ними взметнулись вверх высоченные сосны. А небо – одного цвета с колокольчиками. Именно того самого цвета, который никогда не увидишь в городе...

– Нравится? – Андрей подошел сзади и обнял ее за плечи.

И она не дернулась, не рассердилась. Так не хотелось разрушать очарование позднего вечера, когда природа уходит в ночь и нежится под последними лучами заходящего солнца.

– Нравится, – сказала она и глубоко вдохнула в себя запахи леса. – Как здорово, наверно, кататься здесь на велосипеде.

– Будет тебе велосипед, – живо откликнулся Андрей, – завтра распоряжусь!

– Андрей, я ничего не имела в виду! Просто сказала, что место подходящее, можно кататься на велосипеде.

– И я просто сказал: завтра уже прокатишься.

– А я не откажусь! – сказала весело Надежда, затем вышла на галерею и облокотилась на перила. Внизу располагались цветники и большая беседка, затянутая вьюном и конским каштаном. – Славно как! – снова не сдержалась она. – Я тебе завидую. Каждый день просыпаться и слушать, как поют птицы.

– Поют, – согласился с ней Андрей. – Еще как чирикают! А на озере утки кричат и кулики. А за озером кукушка, а рядом с домом дятел стучит.

И, словно в подтверждение его слов, раздался вдруг мерный стукоток по сухому дереву, и следом почти автоматная очередь дробных ударов.

– Смотри, вот он, – Андрей вытянул руку, – на дереве, справа.

Но Надежда уже и сама заметила крупную серую птицу с черно-красными перьями на крыльях и длинным носом. И некоторое время завороженно наблюдала за ней.

– Все, это дерево не жилец, раз дятел прилетел. Просто поразительно, как он трухляк определяет.

Надя посмотрела на него.

– Тебя дятлы консультируют, какие деревья вырубать?

– Мы вырубаем взрослые деревья, – сказал назидательно Андрей, – а не трухлявые. А это большая разница. Очистка леса от валежника не наша забота. Ладно, – засмеялся он, – кончай отлынивать. Буду вводить тебя в курс проблем.

– Послушай, Андрей, так серьезные дела не делаются. – Надежда вошла в кабинет и присела в кресло рядом с письменным столом, на котором ничего, кроме компьютера, не было. – У тебя есть служба безопасности. И прежде, чем взять меня на работу, они должны узнать обо мне все, что можно узнать, проверить всю информацию, которую я предоставлю о себе... Ты когда-нибудь нарвешься...

– И как ты это мыслишь? – Андрей остановился перед ней и, заложив руки в карманы брюк, склонился и заглянул ей в глаза. – Ты отвела мне две недели. Разве не знаешь, сколько времени займут эти проверки?

– Знаю, – вздохнула Надежда, – и все же не понимаю, какую ценность я для тебя представляю? Зачем я тебе, притом всего на две недели?

– Ценность? – Андрей прошел к своему креслу и опустился в него. Задумчиво потер лоб. – Твоя ценность в том, что за последние годы я впервые встретил человека, который, не зная меня абсолютно, чуть ли не прикрыл меня грудью, а потом бросился в погоню за этими отморозками. И если бы не ты, неизвестно, чем бы все закончилось.

– Ты забыл, где я служила? – осведомилась Надежда. – У меня рефлекс выработался хватать всякого, кто стреляет. А после разбираться, кто прав, кто виноват.

– Твои хватательные рефлексы как раз мне и подходят. К тому же характер у тебя взрывной, ты – резкая, прямая... Пока ты приводила себя в порядок, я навел кое-какие справки. Женщина – начальник уголовного розыска, для России явление практически исключительное. А я люблю исключения из правил.

– Что ж, я тебя предупредила, – Надежда покачала головой и вздохнула. – И откуда только ты на мою голову свалился?

– Тебе это надо знать?

– Просвети, если не трудно!

Андрей смерил ее долгим взглядом.

– Что конкретно ты хочешь знать?

– Во-первых, откуда ты ехал, куда? Во-вторых, кто знал, что ты именно сегодня поедешь этой дорогой?

– Ехал я на совещание регионального союза промышленников и предпринимателей. Я вице-председатель. Вопрос стоял важный: идти ли нам под крышу краевого совета по промышленности и экономическому развитию? Я категорически был против. Губернатор давно лелеет мечту взять нас под свое крылышко. Скоро выборы губернатора, и ему нужна наша поддержка.

– А почему ты против?

– Потому что лично я ни под кого не собираюсь ложиться. Есть масса других контролирующих органов, которые сидят у меня в печенках. И всех надо кормить, поить, стимулировать... Конечно, союз с губернатором сулит множество приятных моментов, но зависимость – враг свободы. Я не собираюсь плясать под его дудку, даже в угоду интересам региона. Потому что под этими интересами он частенько понимает свою личную выгоду. И аппетит у него на несколько порядков выше, чем у всей чиновничьей шушеры вместе взятой. Промышленник должен быть свободен, но в рамках закона, а не по велению чьих-либо интересов... На последнем заседании совета я выступил категорически против создания этого тандема... Кое-кому это не понравилось... В союзе я, естественно, не один такой, но есть люди, которым выгодно ходить под губернатором. Дескать, в случае чего отмажет... Вчера мне позвонили и сообщили, что мое мнение принципиального значения не имеет. Губернатор решил с нами не связываться. Поэтому я и отдал тебе эти никчемные бумажки, потому что все, что я хотел сказать, уже никакой роли не играло.