Дамоклов меч - Мэрфи Уоррен. Страница 29

— Сам слушай ее. Я же в глубоком разочаровании — ибо никто здесь не держит своего слова.

Отвернувшись, Чиун выбил из фундамента будки несколько кирпичей и носком сандалии растер их в тонкую красную пудру.

— Полегчало, папочка?

— Ничуть.

— Мне так не кажется, — заметил Римо, протягивая руку Анне Чутесовой. — Пошли-ка отсюда. Смотреть здесь больше, по-моему, не на что.

Они вышли из ворот и направились к машине. К счастью, они не успели подойти слишком близко к ней. На их глазах ветровое стекло разлетелось вдребезги. Следующая очередь снесла подголовники с передних сидений.

— Кажется, — заметил Римо, — у нас неприятности.

— Снайпер! — вскрикнула Анна, кидаясь на траву.

— И это тоже, — согласился Римо, оглядываясь. — Но я, признаться, думал, что скажет Смитти. Машина-то его, к сожалению.

В пяти метрах от них взорвалась шина. По двери прошла аккуратная строчка дырочек, напоминавшая нотный стан.

Вжимаясь в землю, Анна недоумевала, почему Римо и Чиун не спешат занять, по ее мнению, более приличествующую позицию.

На верхушке огромного дуба, росшего рядом с мойкой, Эрл Армалайд нервно гладил нагревшийся кожух ружья. Он только что опорожнил в стоявшую внизу машину весь магазин. Вести ее теперь можно было только на свалку.

Отшвырнув винтовку, он вынул из кобуры автоматический пистолет. Этого длинного он уберет первым. Его башка — отличнейшая мишень.

Тщательно прицелившись, Армалайд выстрелил. Он был так уверен в попадании, что даже не стал смотреть. Наверняка валяется в куче собственных мозгов у машины. Так, мишень номер два — низенький азиат в идиотском зеленом костюме. Он снова нажал на спуск.

Отлично, теперь черед бабы. Спряталась за машиной; дудки, от меня не уйдешь. Поставим игрушку на очередь — прошьет даже двигатель и все, что за ним. Передвинув рычажок, он снова прицелился, но в этот миг заметил, что трупов на земле нет.

А где те двое, которых он только что?.. Нет, этого не может быть. Пуля сорок четвертого калибра размазала бы их по земле, однако никаких останков или следов крови на этой самой земле видно не было.

Огромный дуб Эрл Армалайд выбрал грамотно — в густой кроне его не видел никто, зато ему была отлично видна вся близлежащая местность. К тому же крона находится высоко — если кто попытается взобраться на дерево, Армалайд одним выстрелом снимет его.

Неожиданно дерево — ствол не меньше четырех футов толщиной — сильно вздрогнуло.

Теперь судьба посылает ему землетрясение... Армалайд начал лихорадочно вспоминать правила поведения при стихийных бедствиях, и тут случайно взгляд его упал вниз. У ствола, вглядываясь в путаницу ветвей, целые и невредимые стояли оба покойника. Выглядели они при этом явно живыми. А длинный даже язвительно улыбался. Правда, глаза у него, как у мертвеца. Армалайд почувствовал, как по спине поползли мурашки.

— “Прячься, прячься, серый волк”... — запел длинный детскую песенку.

— Получи, гнида!

Не целясь, Армалайд выпустил длинную очередь в ухмыляющуюся физиономию длинного. Пули разнесли на мелкие осколки большой камень на том самом месте, где стоял длинный, но... дерево снова затрясло. На сей раз сильнее. Эрлу пришлось обхватить сук руками и ногами — иначе он неминуемо рухнул бы на землю.

— Не пора ли спуститься? — донесся до его слуха голос, скрипучий, как несмазанная дверь.

Азиат, черт бы его побрал! Не целясь, Армалайд выпустил в желтокожего полмагазина.

Дерево снова задрожало. Азиат, целый и невредимый, стоял на том же месте и опирался рукой о дуб. Дерево от этого трясло, как в пляске святого Витта.

— Ему, наверное, нужно сказать волшебное слово. Тогда он спустится, — нарочито громким голосом посоветовал длинный.

— Какое именно? — поинтересовался азиат.

— Не знаю, — пожал плечами длинный. — Например, “дрова”. Э-эй! “Дрова”, приятель!

Вместо ответа Армалайд выдернул чеку из противопехотной гранаты и, выждав положенное время, сбросил ее вниз.

Через секунду граната, словно надувной шар, зависла прямо перед перекошенным от ужаса лицом Армалайда. Эрл сделал инстинктивное движение, чтобы оттолкнуть ее, но в этот миг она словно вспомнила о силе тяжести.

Нет, видно, опять забыла: через долю секунды она вновь висела прямо перед ним.

— Я могу продолжать так до тех пор, пока она не снесет твою глупую башку, — донесся снизу знакомый скрипучий голос.

Эрл снова машинально отмахнулся рукой; граната снова упала. Вот она опять перед ним. Пять секунд, отведенных до взрыва, прошли — это Эрл Армалайд осознавал четко. Значит, сейчас она... По лицу его текли ручьи холодного пота.

Упала, вновь зависла перед ним, опять упала... Страшный взрыв сотряс дерево. В двух футах от его ног веер осколков вспахал кору и снес ветки. Но каким-то чудом сам он остался цел и невредим. Лишь один горячий кусочек металла приземлился на его локоть; не открывая глаз, Эрл стряхнул его.

— Спускаться будем? — осведомились снизу.

Проклятый азиат вновь принялся трясти дерево. Эрл изо всех сил вцепился в сук, убеждая себя, что все это ему снится. Только во сне граната может висеть в воздухе, словно воздушный шарик, только во сне мог он избежать смерти от взрыва, только во сне...

Дерево вздрагивало ритмично, через равные промежутки времени.

Рубят, понял Эрл Армалайд. Он явственно слышал глухой стук топоров по стволу. Столь же явственным был и громкий треск, когда громадный дуб начал рушиться.

За секунду до того, как быть размазанным по земле, Эрл Армалайд сумел оторваться от дерева. Приземлившись на кучу поломанных веток, он лежал, ловя воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег.

Сильные руки, встряхнув, поставили его на ноги. Но, не в силах стоять, Армалайд опустился на землю и лишь ошеломленно взирал на две фигуры, высокую и пониже, в молчании высившиеся над ним.

Открыв рот, Армалайд выжал из себя поразившую его самого фразу:

— А... ваши топоры? Где они, ваши топорики?..

— Топоры? — удивился длинный, в то время как азиат в молчании извлекал щепку, застрявшую под ногтем невероятной длины.

Глава 13

Предчувствия не обманули Римо Уильямса. Первой фразой, услышанной ими из уст доктора Харолда У. Смита, было:

— Где мой автомобиль?

— Об этом спросите вот у него, — Римо указал на съежившуюся фигуру, одетую в рваный камуфляжный костюм. — Он, понимаете, расстрелял вашу машину.

С минуту Смит изучал лежавшего перед ним на траве человека, руки которого были связаны за головой.

— Я ничего не скажу вам, кроме своего имени, звания и личного номера, — известил Эрл Армалайд, отплевавшись наконец от забившей его рот мешанины из песка и листьев.

Ужасно болели руки, на ноге от удара о ветку образовался огромный синяк. Если бы он двигался, боль была бы меньше, но мало того что длинный связал его унизительным для военнопленного образом, так еще чертов азиат как-то дотронулся до его шеи своим жутким ногтем, после чего Армалайд не мог пошевелить ни единым членом.

— Ваш бумажник, — хмуро потребовал Смит.

— Уже проверил. — Римо протянул Смиту кожаное портмоне Армалайда. — Никаких документов не обнаружено.

Смит молча взял бумажник из его рук. Порывшись в нем и не найдя ничего, указывавшего на личность владельца, он извлек из тайного отделения толстую пачку денег и, отложив бумажник, пересчитал их. Бумажки по десять и двадцать долларов. Швырнув бумажник к ногам владельца, он холодно произнес:

— Это — компенсация за мою машину, любезный. И моральный ущерб, разумеется.

— Мне очень неприятно это говорить, Смитти, — вмешался Римо, — но, сдается мне, проблема не ограничивается счетом за ваш автомобиль. К тому же он, извините, не подлежит ремонту.

— Ничего, у меня есть прекрасный механик, — ответил Смит. — А теперь, я полагаю, вы соизволите мне сообщить, что заставило вас вызывать меня сюда лично.