Объединяй и завоевывай - Мэрфи Уоррен. Страница 38

— А теперь слушайте меня внимательно, — произнес он. — У меня был очень трудный день. Я долго ехал, ел очень дорогую пищу и подвергался нападкам со стороны каждого встречного мексиканца.

— Понятно.

— Отлично! Я ищу подкоманданте Верапаса. Мне плевать, жив он или мертв. Мне просто нужно его найти. Потом я отправлюсь домой. Компрендо?

— Компренде. Нужно говорить «компренде».

— Благодарю за урок испанской грамматики, но разговор не закончен. Уж больно мне хочется домой. Таким образом, если вы мне покажете, куда уехал Верапас — или куда его увезли, я не стану подвергать вас кардиологическому аресту.

— Кардиологическому... что?

— Есть и научное название — «коммоцио кордис».

— Коммо?..

— Не трудитесь, только язык сломаете.

Офицер беспомощно развел руками:

— Я не в силах предъявить вам тело, сеньор. Мне очень жаль. Полковник Примитиво забрал у меня этого самого Верапаса и увез в джунгли, чтобы там без помех его казнить.

— Он вернулся?

Офицер недоуменно взглянул на гринго:

— Как же он может вернуться, если он скорее всего мертв?

— Я говорю о полковнике, а не о подкоманданте.

— А-а... Нет, полковник не вернулся. Он, как бы это сказать, не имеет отношения к казармам Чьяпаса, то есть к этому месту, где мы находимся. Он выполнил свой долг, и теперь ищи ветра в поле... И свидетелей наверняка нет. Такие вот дела.

— Как «нет свидетелей»? А мы с вами? — поправил офицера Римо.

— Это военная тайна, сеньор. Надеюсь, вы тоже ее сохраните.

— Пусть у меня глаза повылазят, если я скажу хоть словечко, как говорит Бивер.

— Ке?

— Не обращайте внимания. Это — личное. Итак, если Верапас мертв, то с чего вдруг такой шум и суета?

— Мы отправляемся на войну с монстром.

— С каким таким монстром?

— С тем, которого показывают по телевизору, сеньор.

Римо проследил взглядом за кивком офицера. В дальнем углу комнаты стоял телевизор.

На экране каменное тридцатифутовое чудовище шагало сквозь ночь. Над ним полыхали боевые прожекторы вертолетов. Неужели та самая картина о монстре, которую они с Чиуном видели в Чи-Зоц несколько часов назад?!

Римо опять подумал, что эффекты, использованные киношниками при съемках, выше всяких похвал, но вот работа оператора ни к черту не годится.

— Вы идете на войну вот с этим?

— Си. В Оахаке объявлено чрезвычайное положение. Весь мой личный состав затребован туда.

— Отлично! Желаю вам хорошо развлечься! Позвольте последний вопрос.

— Слушаю.

— Куда полковник отвез Верапаса?

— В джунгли. Но на вашем месте я не стал бы туда рваться.

— Интересно почему?

— Потому что здесь земли майя, и солнце уже село.

— Ну и что?

— С наступлением темноты выходит Камазоц.

— Камазоц?

— Да. Бог майя в виде летучей мыши. — Офицер задумчиво покачал головой. — Кошмар! Он выпьет вашу кровь и еще Бог знает что с вами сделает.

— Спасибо за то, что предупредили. Я буду осторожен.

— Делайте, что хотите, сеньор. Ноя хочу просить вас об одолжении...

— Каком?

— Не могли бы вы вернуть в исходное положение мои шейные позвонки? Хорошо бы опять ходить, как все, особенно принимая во внимание тот факт, что нам скоро выступать на бой с монстром.

— Ох, конечно же. Извините, — расшаркался Римо и, легонько пошевелив пальцами, мгновенно излечил офицера от временного паралича.

Солдаты на улице продолжали шуметь и спорить. Бронеколонна напоминала беспорядочное сборище крытых дилижансов, готовых броситься на освоение Дикого Запада. Беда заключалась в том, что никто из нынешних пионеров не смог бы отличить запад от юга.

Римо уселся за руль, и Чиун вопросительно взглянул на него.

— Они отправляются на бой с монстром.

— Что за монстр?

— Тот самый, которого показывали по ящику.

— Но ведь это ненастоящее чудовище?

— Послушай, мы говорим об армии, которая боится ступать в лес после захода солнца, потому что там, дескать, живет летучая мышь — бог!

— Я не боюсь летучих мышей, — сморщил нос Чиун.

— Вот и хорошо, — сказал Римо и повернул ключ зажигания. — Потому что мы направляемся прямиком в джунгли. Там находится Верапас — уж не знаю, живой или мертвый.

— Какая разница?

— Ты это к чему?

— А к тому, что работа у нас не сдельная. Если кто-то другой успокоил этого парня, нам все равно заплатят.

— Не знаю, как тебе, а мне моя работа нравится. Кроме того, я нахожусь сейчас под воздействием сразу нескольких стрессов, и хотелось бы сбросить напряжение.

— Ты, возможно, нервничаешь оттого, что ногти у тебя на руках растут внутрь, — мстительно прошипел Чиун. — Это, знаешь ли, очень болезненно. Помолись, чтобы ногти росли в нужном направлении.

— Более всего меня сейчас заботит направление движения Верапаса, — огрызнулся Римо и зажег дальний свет.

Глава 33

Родриго Лухан беспокоился. И весьма.

Но не военные были тому причиной. Они, как и полагается, обратили все имевшиеся в их распоряжении средства против божественной Коатлик. И все они вернулись бумерангом и обратились против них же.

На дороге стали появляться баррикады и завалы. Солдаты, правда, выходить на баррикады не осмеливались, но количество препятствий постоянно увеличивалось, отличаясь завидным разнообразием.

Появлялись и танки. В большом количестве. Но всех их раздавили могучие каменные поршни.

Затем начались пожары. Горели дерево и разлитая по шоссе нефть. Коатлик прошла сквозь огонь невредимой. Чего нельзя было сказать об «индиос». Они с воодушевлением последовали за ней, и очень многие изжарились заживо.

Запах жареной человечины напоминал запах хорошо прожаренных поросят. Родриго лично осмотрел место происшествия и заметил взметнувшуюся к небу обугленную руку. Она торчала из кучи обгоревших тел. Родриго дернул, и верхняя корка осыпалась, обнажив розовое, хорошо пропеченное мясо. Приложив некоторые усилия, Лухан выломал конечность из сустава и унес с собой для последующего ее поглощения.

Потом на дороге встретилась замаскированная ветками глубокая яма.

Огромная нога богини коснулась ее поверхности, ощутила под собой неестественную пустоту и благополучно вернулась на исходную позицию.

Так или иначе, но все преграды были преодолены. Коатлик оставалась неодолимой и непобедимой. По этой причине солдаты свернули военные действия и отступили. Коатлик преуспела во всех своих начинаниях, пока не подошла к окрестностям Оахаки.

Армия чиланос очистила город, уступив оплот древней нации сапотеков величественной Коатлик. Победа, видимо, не за горами.

Но не это заботило Родриго Лухана.

Его беспокоил непомерный, вернее, безграничный аппетит богини.

«Индиос» продолжали прибывать в ее лагерь во все возрастающих количествах. Они заменили тех, кто погиб в пути или подвергся чуду поглощения.

Именно поглощение представляло собой главную проблему, возникшую перед Родриго Луханом. Коатлик все жрала и жрала. Она превратилась в гигантских размеров каменную тумбу, испещренную вкраплениями человеческой плоти, золота и стальной танковой брони. Аппетит ее превышал все разумные пределы. Поговаривали, что во времена, непосредственно предшествовавшие испанскому завоеванию, ацтеки приносили слишком много человеческих жертв, вырывали слишком много сердец — куда больше, чем требовалось, чтобы поддержать движение Вселенной.

Честно говоря, Родриго Лухану вовсе не хотелось стать жертвенным бычком.

По этой причине он подобрал зеленый «фольксваген», когда-то используемый в качестве такси. В случае, если Коатлик проголодается, а никого, кроме Лухана, под рукой не окажется, ей, прежде чем поглотить Родриго, придется сначала вытащить его из-за руля. А он будет держаться за баранку двумя руками — уж будьте уверены!

Теперь он следовал за богиней на почтительном расстоянии. Неожиданно ему в голову пришла блестящая идея. Нажав на акселератор, Родриго догнал слоноподобную богиню, чья поступь сотрясала и без того содрогавшуюся от толчков землю.