Последний крестоносец - Мэрфи Уоррен. Страница 28

— Благовония, — проговорил он.

— Сандал, и причем препаршивый, — уточнил Чиун, недовольно морщась.

— Может быть. Пожалуй, этот запах напоминает мне ладан, которым окуривали храм во время мессы в церкви Святого Эндрюса. Я даже взгрустнул по старым временам.

— Это что, вежливый способ сказать «меня подташнивает»? — спросил Чиун.

Когда зал наполнился до отказа, воцарилось молчание, а после длившейся довольно долго паузы из громкоговорителей послышались звуки органа. Вслед за этим раскрылась спрятанная за портьерой дверь — и показался преподобный Элдон Слаггард. Его тучное тело облекал шелковый костюм, белизну которого подчеркивал канареечно-желтый галстук. Когда преподобный отец поднялся на кафедру, зал взорвался аплодисментами.

Чиун внимательно наблюдал за происходящим — ему еще не доводилось видеть ни одного священника, которого прихожане встречали бы овацией. Может быть, это одно из новшеств, привнесенных в христианство американцами? Пожалуй, здесь все-таки было на что посмотреть.

— Вы! — выкрикнул преподобный Слаггард, и эхо, отражаясь от стен, многократно повторило его возглас.

В ту же секунду шум аплодисментов смолк, и было слышно только, как отзвуки слов мечутся в наполненном томатом сандалового дерева воздухе.

— Вы! Вы! И вы! Все вы грешники в глазах Господа! — возопил преподобный Слаггард, указывая рукой в зал. — Вы — пыль под ногами истинно благочестивых, грязь, в которой копошатся дождевые черви! Все вы — отбросы общества! — грохотал исполненный праведного воодушевления голос Элдона Слаггарда.

— Вероятно, он не имеет в виду руководителей своей службы безопасности, — прошептал Мастер Синанджу на ухо Римо.

— Тише, — ответил тот. — Дай же послушать!

— Все вы! — повторил Элдон Слаггард, обводя глазами сидящих в первом ряду.

Мастер Синанджу вскочил на ноги.

— Ты слышал это, Римо? Он оскорбил меня, почтенного старца! Да за такие слова я...

— Сядь же! — воскликнул Римо, хватая его за руку. — Ты что, хочешь все испортить?

— Но он оскорбил меня.

— Это просто такая манера вести проповедь, называется «метать громы и молнии». Все проповедники обращаются так к пастве.

— А по-моему, это называется «подлое оскорбление», — не унимался Чиун.

— Прошу тебя!

С явной неохотой Мастер Синанджу позволил снова усадить себя на место. Преподобный Элдон Слаггард продолжал говорить, его голос дрожал от страсти, которую он вкладывал в обращенные к прихожанам слова, — по-видимому, он не успел заметить выходки Чиуна.

— Вы — личинки, копошащиеся в придорожной пыли, — продолжал проповедник. — Я знаю это, да и вы знаете тоже. Отбросьте же стыд и признайтесь в этом. Повторяйте за мной — «Мы личинки!»

— Мы личинки, — эхом откликнулась толпа.

Мастер Синанджу обернулся, оглядев зал. Перед ним было море старческих болезненных лиц, на которых застыло выражение благоговения. Все, как один, повторяли безумные, чудовищные оскорбления, которыми осыпал их Элдон Слаггард.

— Вот то, что в вас плохо, — сказал преподобный отец. — Но есть и хорошее — вы не просто личинки, но личинки Божий.

— Аллилуйя! — закричала толпа.

Мастер Синанджу растерянно замигал — что это, очередное проявление сумасшествия?

— Да, вы личинки в руках Всевышнего! — завывая, продолжал преподобный Слаггард. — Возможно, сейчас вы и копошитесь в грязи, но настанет Судный день, — и вы расправите крылья свои и воспарите!

— Да восславится имя Господне!

— Но Всевышний не даст вам этих крыльев, пока вы не покажете всю свою любовь к Нему, пока не воздадите Ему должного. Да, я знаю, все вы тяжко нуждаетесь. Лишь страждущие обращаются ко мне. Не можете заплатить по счетам? Я подскажу вам выход. Вместо того чтобы неделями изворачиваться, пытаясь собрать достаточно денег, отдайте их мне! Да, отдайте их преподобному Слаггарду, и он распорядится этими деньгами ради вашего же блага. И куда же я собираюсь вложить ваши доллары — в ценные бумаги, а может быть, в производство компакт-дисков? Нет, я вложу эти деньги в дело Господне, и будьте уверены, Всевышний вернет вам их сторицей! Ведь вы отлично знаете, что стоит только собрать денег на квартплату, как наступает следующий месяц, и снова приходится экономить и беречь каждую монетку. Но если в вас есть вера, Господь вернет вам пожертвованное сполна. И не десять процентов, а в сто, нет, в тысячу раз больше, и до конца Дней своих вы будете жить в достатке.

— Слава Всевышнему!

— Впрочем, кто-то из вас может сказать: «Преподобный Слаггард, моя проблема вовсе не в деньгах». Что ж, тем лучше, говорю я. Может быть, вы тяжело больны? У вас искривление позвоночника, водянка или прострел? А может быть, какая-то другая болезнь? Что ж, вы знаете, что это, как и бедность, вовсе не ваша вина. Все это козни Сатаны! Признайте же это!

— Аминь!

— Дьявол напустил на вас порчу, отнял силы, отравил кровь. Но я знаю, что может излечить вас, и имя лекарству этому — вера! Что? Что вы говорите? Я читаю ваши мысли — ведь Господь наделил меня способностью проникать в самую душу, так силен во мне дух Божий. Вы хотите сказать, что вам не хватает веры? Что ж, это и не нужно ведь она есть у меня. Да, пусть вера моя освещает путь страждущим. Сейчас я спущусь к вам и возложу на избранных руку. У вас рак? Я излечу его. Астма? Приготовьтесь и через минуту вы снова задышите свободно!

— Это самая волнующая часть проповеди, — шепнула Виктория Хоур.

— Да, я слышал об излечении с помощью веры, — ответил Римо.

— А я — о шарлатанстве! — отрезал Чиун.

— Но сначала, — продолжал преподобный Слаггард, — в зал спустятся мои помощники. В руках у них будут конверты — вы знаете, для чего они. Еще они принесут с собой аппараты для кредитных карточек. Не беда, если вы не умеете ими пользоваться, — мои друзья помогут вам.

Из двери за портьерой вышли несколько человек, облаченных в белые одежды. На мужчинах были белоснежные костюмы с точно такого же цвета туфлями и галстуками, женщины были одеты в строгие платья. Глядя на костюмы мужчин, Римо вспомнился день, когда он принимал первое причастие.

Помощники Слаггарда прошли по залу, женщины передавали конверты с одного края ряда, а мужчины собирали их, уже набитые деньгами, с другого; Тех, кто предпочитал платить по кредитной карточке, ожидали стоящие в проходах складные столики, с которых доносилось почти непрекращающееся щелканье аппаратов, так что, казалось, в зале работают миллионы маленьких двигателей.

При виде происходящего прищуренные глаза Чиуна широко раскрылись. Так вот для чего затевалась вся эта проповедь — пожертвования! Слаггард вытягивал из своих прихожан денежки. Интересно, как к этому отнесется Римо? — подумал Чиун, бросая взгляд на своего ученика. Однако тот как ни в чем не бывало не спускал с проповедника зачарованного взгляда.

Преподобный Элдон Слаггард зачитывал цитату из Библии:

— Хочу поделиться с вами мудростью этого стиха из «Послания к коринфянам», — говорил он. — «Тому, кто разделит со мной урожай свой, как бы беден он ни был, сниспошлю я благословление свое. Тот, кто отдаст последний шекель слугам моим, вознагражден будет сторицей». Аминь.

— Потрясающе, — заметил Римо. — Ему достаточно было бросить один только взгляд! Похоже, преподобный отец знает всю Библию наизусть.

— Почему бы и нет? — ответил Чиун. — По крайней мере, всеми остальными хитростями своего ремесла он владеет досконально.

— Что ты говоришь, папочка? — переспросил, поворачиваясь к нему, Римо.

— Не важно. Что толку говорить с тем, кто глух и слеп!

Когда был закончен сбор пожертвований, преподобный Слаггард спустился с кафедры.

— Ищущие исцеления, выстройтесь передо мной, — провозгласил он, воздевая унизанные перстнями пальцы к потолку.

Прежде чем он успел договорить, в проход между рядами хлынули люди. Римо увидел старушек, согнувшихся под бременем прожитых лет, инвалидов в колясках, людей, чьи глаза выдавали самые тяжелые заболевания.