Потерянное прошлое - Мэрфи Уоррен. Страница 53

Как правило, наставники “Братства Сильных” направляли свое внимание на то, чтобы искоренить отрицательные чувства, но теперь в их распоряжении был способа более простой, чем отслеживание прошлых жизней с целью обнаружить истоки отрицательности. Несколько сильных мужчин просто запирали тех, кто нуждался в дополнительном обучении, в тесной хижине с решетками и избивали их там до тех пор, пока они не просили прощения за то, что им в голову пришли такие мысли.

В хижине было жарко, и под ярким карибским солнцем пахло горечью. Даже если бы их и не били. Братья и Сестры, усомнившиеся в человеке с кашлем курильщика, все равно раскаялись бы в своих бунтарских мыслях.

Рубин спросил инженера, может ли на Розовом Берегу приземлиться самолет.

— Все будет зависеть от скорости. Это вполне возможно. Но что скажут они?

Инженер кивнул в сторону патрульных судов, бороздящих океан у берегов Харбор-Айленда. Над судами кружились самолеты военно-морской авиации, всем своим видом давая понять населению острова, что могут нанести бомбовый удар в любой момент, но что пока момент для этого не наступил.

Маленький остров находился у ВМС США как на ладони, и островитянам об этом постоянно напоминали. Рубин срочно провел несколько занятий по тренировке сознания и напомнил Братьям и Сестрам, что самолет есть лишь иллюзия силы. Настоящая сила в них, они сами — сила. Занятии пришлось провести немало, потому что самолеты ВМС США преодолевали звуковой барьер каждые двадцать минут, и убедить слушателей в том, что они иллюзия, было нелегко.

— Пусть вас не беспокоят ни самолеты, ни корабли, ни пушки. Все это не имеет никакого значения.

— Надеюсь, вы правы, — сказал инженер, страдавший головными болями до вступления в “Братство”, а после вступления узнавший, что для того, чтобы избавиться от боли, достаточно закрыть глаза на полчаса в день и сконцентрировать свое внимание на источнике внутренней силы.

Его лечащий врач сказал, что это вполне обычный способ избавиться от незначительных болей. Но после вступления в “Братство” инженер преисполнился лучших чувств относительно всего окружающего, особенно когда наставники внимательно его выслушивали, помогали ему отыскать источник проблемы и утверждали, что он, такой как есть, хорош сам по себе.

Как преданный Брат он отказывался слушать тех, кто говорил, что это всего лишь терапевтическое дилетантство и способ контроля над сознанием через коллективное внушение.

“Братство Сильных” было тем единственным, что представлялось ему свободным от всего, свободным от всех проблем, и забот, и стрессов обыденной жизни. Но сейчас, когда он смотрел на двухмильную полоску пляжа и на военно-морские силы в море вокруг острова, в душу ему закрались сомнения, что человек, сделавший его Воителем Зора, сможет из всего этого выкрутиться. Даже этот человек, этот великий ум в дряхлом теле, выкашливающем последствия четырех пачек сигарет без фильтра в день, не мог расширить берег или заставить военно-морские суда США исчезнуть.

— Не волнуйтесь, — сказал Рубин. — Все сработает как надо. Сработает так, как срабатывало раньше. Все всегда срабатывает как надо. Проблема не в этом.

— Если проблема не в этом, то в чем она?

— В том, что мне делать, если это не сработает.

Инженер исполнился священного трепета. Пусть Доломо дряхл и хрупок на вид, но в вопросах стратегии ему нет равных. Приходит ли к нему это искусство от мыслей планетарного масштаба и от общения с иными мирами, — этого инженер не знал. Но Доломо прекрасно разбирался в том, что знали великие полководцы о необходимости правильно распределить силы и о факторе внезапности. Что немного смущало инженера, так это то, что Рубина Доломо, похоже, не смущало ничто с тех самых пор, как он вышел из-за ширмы и сообщил инженеру и другим Воителям Зора, что настала пора им узнать, кто он такой на самом деле.

Он говорил себе, что его страх — это отрицательный голос из прошлого. Он видел, что и его партнер тоже пытается вступить в контакт со своей положительной сущностью.

Роберт Кранц особенно сильно нервничал сегодня. Может быть, потому что он был историком, специализирующимся по античности. Афины, Греция когда-то были центром западной философской мысли. Но это было две с половиной тысячи лет тому назад.

Теперь же город был колыбелью множества революционных группировок, и в нем был аэропорт, столь же притягательный для угонщиков самолетов, как приглашение на званый обед для гурманов.

Роберт Кранц и его товарищ по оружию в борьбе за правое дело “Братства Сильных” стояли перед выбором. Они могли либо сами пронести оружие на борт самолета либо купить его прямо за открытыми воротами аэропорта у одной из многих палестинских группировок, которые перехватили концессию на торговлю оружием в Афинах у Революционных Красных Бригад.

Араб-торговец заверил Кранца и его компаньона, что в аэропорту”Афин было совершено больше угонов, чем в любом другом аэропорту мира.

— И на это есть свои веские причины. Во-первых, им на это наплевать, а во-вторых, тут у власти стоит много людей, которые ненавидят Америку. А кто угоняет самолеты? Англичане? Израильтяне? Французы? Нет. Так с какой стати они тут будут хоть что-нибудь менять? Мой друг, вы прибыли именно туда, куда вам надо.

— Не знаю, — неуверенно заметил Роберт Кранц. — Я не мог привезти оружие с собой на борту самолета американской компании, поэтому мне пришлось покупать его тут, в Афинах. Я только не уверен, что должен платить так много.

Араб притянул к себе Кранца поближе, чтобы шум реактивных моторов не заглушил то, что он собирался сказать. Они стояли рядом с внешней оградой аэропорта, откуда начиналась цепочка пропускных пунктов с невнимательными стражами, через которые легко было пройти к самолету.

— Друг, — сказал араб. — На вид ты парень неглупый. Ты бы не приехал сюда, если бы не знал, что ты затеял. Так?

— По правде говоря, нас сюда прислали, — сказал Роберт.

Глаза его партнера были по-прежнему закрыты — он все еще боролся с чувством страха.

— Мудрые люди. Они знают дело. Если ты хочешь делать дело, то Афины — самое подходящее для этого место. Итак, вы можете положить свои бомбы и пистолеты в чемодан, упаковать их в фибергласс и прямиком идти через магнитную рамку металлоискателя. Вы можете сделать так, что оружие будет неотличимо от прочих вещей.

— Мы думали об этом, — заметил Роберт.

— Или вы можете дать задание вашему другу пройти через ворота, дать сто долларов кому-нибудь из служащих аэропорта, и оружие для вас оставят в том месте, которое вы назовете. А может, и не оставят. Может, служащий возьмет деньги, а оружие заберет себе, чтобы потом перепродать.

— Это возможно, — согласился Роберт.

— Но имея дело со мной, вы имеете полную гарантию того, что оружие будет там, где надо. Я принимаю в оплату кредитные карточки. Если вы не найдете оружие на месте, вы отмените оплату.

Роберт на мгновение задумался. Но он помнил, что говорил ему мистер Доломо:

— При проведении операции, подобной этой, важно иметь в виду, что чем больше людей знает о ней, тем больше шансов, что операция закончится провалом. Купите пистолеты и гранаты прямо на месте, но испытайте их. Испытайте их там, где вас не арестуют, но испытайте обязательно. На борту самолета есть удобные места, где их можно до поры до времени спрятать. Вот чертеж, составленный нашим инженером.

Роберт посмотрел на чертеж. Потом он посмотрел на араба-торговца. И принял решение не поручать арабу проносить оружие на борт самолета.

— Я заплачу наличными, но мне нужно исправное оружие.

— По правде говоря, это совсем не обязательно. Важно, чтобы пилот думал, что оно исправное.

Так вот почему мистер Доломо объяснил ему, куда стрелять, находясь в самолете, чтобы не повредить самому самолету, подумал Роберт. Он не должен был никого убивать, но должен был заставить экипаж поверить, что он способен на убийство.

— Мне нужно оружие самое настоящее и находящееся в прекрасном состоянии.