Отчаяние драконов - Аренев Владимир. Страница 49

Как раз в это время Дэрк сел и настала очередь Монна. Тот рассказал нормальным, удобоваримым языком историю появления в селении долинщика, упомянув отдельно о нарушениях закона как самим Ренкром, так и его спутниками.

Теперь пришел черед заключенных попытаться объясниться и опровергнуть обвинения, выдвинутые против них.

Вот только Одмассэн не стал оправдываться. Оглядев Совет и горян, разместившихся в Пещере, он прокашлялся и громогласно предупредил:

— Прошу всех быть особо внимательными!

Зал затих, поубавилось шуму даже в коридорах, ведущих к Пещере и заполненных любопытными.

— Как вам известно, — начал Одинокий, — Монн в свое время заявил, что льдистые змеи непобедимы. Ренкр усомнился в этом. На свой страх и риск мы поднялись по склону Горы и кое-что выяснили, в частности, мы теперь знаем, куда исчезают змеи в Теплынь. Потом же, отправившись к Ворнхольду, мы проведали, как можно истребить тварей!

Зал ахнул, словно одно большое существо. С верхних рядов доносились крики:

— Говори же! Говори скорее!

Одмассэн угрюмо усмехнулся и медленно покачал головой:

— Сначала давайте решим вопрос, стоит ли нас казнить.

Золг, один из членов Совета, нервно вскочил:

— А где доказательства, что все сказанное вами — правда, а не попытка уклониться от ответственности за содеянное?!

— «Ответственность»? — переспросил Одмассэн, и его тихий угрожающий тон заставил долинщика содрогнуться. — «Правда»? Что же, подтверждением правдивости моих слов будут руны Ворнхольда Всезнающего на мече Ренкра.

Монн сделал знак кому-то за спинами заключенных, и стражник подал долинщику его меч в стареньких ножнах. Ренкр извлек лезвие, и руны вновь проступили на клинке голубоватым пульсирующим сиянием.

— Это что касается правды, — заметил Одинокий все тем же мрачным тоном, когда в зале утихла очередная волна шума. — А теперь об ответственности. Мы не просто укажем вам путь к избавлению от льдистых змей — мы поведем вас к победе. Пускай Ренкр заменит Монна, и тогда мы уничтожим тварей Тьмы!

Совет зашумел, и Дэрк уже собирался возразить дерзким зарвавшимся подсудимым, что, мол, если ответ нашли единожды, то его смогут отыскать и во второй раз, — когда вэйлорн неожиданно для всех встал и вскинул правую руку, призывая к вниманию и тишине:

— Я согласен.

Дернулся Одмассэн, растерянно глядя на старого друга /врага?/ /соперника?/, вскинули головы обалдевшие члены Совета, ахнул Мнмэрд, и вздрогнул зал,

— а Монн продолжал говорить, глядя в пустоту справа от Одинокого — будто там кто-то стоял, невидимый для всех, но только не для седого военачальника.

— Вы хорошо помните мой единственный бой со змеями и мое поражение. Многие знают, что после него я ушел в паломничество к Ворнхольду Всезнающему, но никому не ведомо, о чем я его вопрошал. А я вопрошал о том, как победить змей. Мудрый ответил мне, что сделать это я никогда не смогу. «Но, — молвил он, — настанет день, и придет юноша, способный освободить Гору от змей». Я спросил тогда, как же я смогу узнать, что это

— он, и Ворнхольд пообещал, что подаст мне знак — меч судьбоносца будет украшен рунами Всезнающего! Вы видели руны, и я глаголю пред всеми вами, что отныне снимаю с себя всякие полномочия и передаю их Ренкру, обещая со своей стороны любую помощь ему, поддержку и научение. Я сказал.

Зал загомонил, и уже ни Дэрк, ни кто иной не мог сдержать наплыва эмоций, овладевших горянами. Пленникам вернули оружие, воины оставили их и смешались со стражниками, которые пытались сдержать все возраставший напор толпы, — заключенные перестали быть таковыми, и надобность в охране отпала.

Когда собрание расходилось, людская круговерть разделила бывших паломников, но Ренкр случайно оказался около Одмассэна и Монна, тихо переговаривавшихся между собой.

— Спасибо тебе, — сказал Одинокий и обнял друга за плечи. — Ты сотворил великое. Трудно бороться самому, но еще труднее уступить право борьбы другому. Рианна была бы горда тобой.

— Ты думаешь? — тихо спросил Монн. — Ты на самом деле так думаешь?

— Да, я так думаю. Она бы гордилась твоим поступком.

Ренкру показалось, что на глазах старого вэйлорна выступили слезы, но толпа уже разъединила его и этих двоих, так что он так и не смог убедиться в своих догадках. Не был он уверен и в своих подозрениях, однако же Ренкру мнилось, что Монн не все рассказал в Пещере.

Ренкр кое-как выбрался из толпы, отчаянно рвавшейся поближе к нему, дабы услышать что-нибудь интересное. Благо рядом оказались стражники, которых удалось подозвать, и те быстро успокоили любопытных.

В это время, расталкивая горян, к Ренкру пробился Монн. Старый вэйлорн выглядел усталым, но успокоенным, умиротворенным.

— Вот что, — молвил он. — Пойдем сейчас ко мне, Одмассэн и Мнмэрд уже там.

Сопровождаемые стражниками, они вышли из Пещеры. Монн жил недалеко, и вскоре за военачальником и Ренкром закрылась небольшая каменная дверь — в отличие от простых охотников или уборщиков, член Совета отгораживался от односелян более основательно. Разумеется, пещера вэйлорна была и размерами побольше, и обстановкой покраше, чем Ренкрово или, скажем, Одмассэново жилище. В удобных, обшитых шкурами креслах сидели Мнмэрд и Одинокий, тихо переговариваясь между собой.

Ренкр и Монн заняли еще два таких же кресла, и последний обратился к своим гостям с маленькой речью:

— Вот что. После сегодняшних событий вы, конечно, можете вернуться в свои пещеры, но, боюсь, любопытные вас очень скоро «достанут». В общей суматохе все забыли о льдистых змеях, вы же так и не рассказали, как собираетесь с ними бороться, и, думается мне, народ это уже смекнул. Я, правда, тоже, и на завтра назначено еще одно общее собрание, до тех же пор приглашаю вас погостить у меня. Если вы не против, я достану шкуры, постелим их на полу и так решим эту проблему.

Гости выразили согласие, и Монн продолжил:

— Ренкру же, по моему разумению, лучше вообще перебраться жить если и не ко мне, то хотя бы рядом со мной, иначе как я его смогу учить чему-либо? Кстати, вам тоже не помешало бы бывать на наших с ним занятиях, ведь все равно ваша охотничья группа со смертью Азла, Свэда и Бэрка распалась, помощники же Ренкру понадобятся. А Одмассэн все-таки в войске служил и неплохо разбирается в ратных делах. Но это так, к слову, сейчас же меня интересует следующее: как же вы собираетесь уничтожить льдистых змей?

Что-то насторожило Ренкра в этом вопросе, что-то было не так, но он не смог уловить, что именно…

Они рассказывали долго, обстоятельно, и только к вечеру завершили повествование. Потом Монн сходил в трапезную и с помощью Мнмэрда принес их порции в пещеру. Поужинав, они расстелили шкуры и заснули.

В последнее мгновение, балансируя на грани между сном и явью, Ренкр понял, что удивило его в вопросе старого военачальника: тот не поинтересовался у них, что же они видели в котловане.

Мне кажется, пришла пора прощаться — я слишком задержался на земле.

И хоть не видывал ни леса, ни морей, мне кажется, пришла пора прощаться.

Возможно, кто-то скажет: «Он сгорел.

Он был так юн и так трагично помер».

Не нужно слов. Прошу вас только помнить:

я был когда-то с вами на земле.

За малый жизни срок я много понял и слишком много видел крови и смертей.

Но все они кругами по воде всплеснули и исчезли.

И не вспомнить. Так и со мной.

Ведь я не отступлю, останусь до последнего мгновенья с мечом в руках, себе не вскрою вены, а страх в самом себе доистреблю.

Ну вот и все, пришла пора прощаться…

7