Закон крови - Микулов Олег. Страница 105

В следующий миг страшные, измазанные в жиру и крови лапы стиснули его, швырнули в снег, и он уже прощался с жизнью, радуясь, что уходит на ледяную тропу так, как подобает мужчине… Но рев лашии захлебнулся, едва начавшись, потонул во всхлипах и бульканье… кровь щедрой струей выплескивалась из разинутой пасти при каждом выдохе, лапы рвали, царапали собственное горло, в тщетных попытках освободиться, прекратить это… Кинжал Дрого насквозь пробил шею врага!

Рыжее существо еще какое-то время билось в снегу, орошая его кровью и мочой, разбрасывая объедки своего недавнего пиршества. Дрого с трудом поднялся на ноги. Шатало. Голова болела нестерпимо. Его сообщница, отлетевшая в сторону во время схватки, уже исполняла вокруг еще вздрагивающего тела победный танец: высоко подпрыгивала на обеих ногах, оглашая окрестности радостными нечленораздельными выкриками.

(Ну конечно же, была в плену! Что она так орет? Словно опять палкой по голове…)

Нужно извлечь свой кинжал. Дрого, мягко отстранив девочку, приблизился к окончательно затихшему врагу и наклонился над ним. Уже знакомый смрад, смешанный с запахом свежей крови, ударил в ноздри; прямо в глаза сверкнуло ослепительное, безжалостное солнце. Мир закачался, закружился – и потерявший сознание охотник ничком рухнул на труп лашии.

Дрого очнулся от новых снежных растираний. Он не знал, как долго пробыл без сознания. Хотелось лежать: сейчас голова почти не болела, и телу было тепло… хотя Дрого прекрасно знал: это обман, и если он действительно хочет спастись, нужно немедленно подниматься и идти, каких бы усилий это ни стоило.

Девочка казалась очень встревоженной… почему? Увидев, что охотник очнулся, она залепетала что-то непонятное, упорно тянула его за рукава:«Вставай! Вставай скорее!» Преодолевая головокружение, опираясь на плечо своей спасительницы (конечно спасительницы: если бы не она, Дрого в лучшем случае погиб бы в схватке), Дрого с трудом выпрямился. Непонятной речью, жестами и мимикой ему пытались втолковать что-то важное. Очень важное!.. Девочка показала на небо, закрыла ладонью свои глаза, затем – его. Еще раз на небо – и одновременно обе ладони на глаза себе и ему. Отняв ладони, неожиданно скорчила страшную гримасу, оскалила зубы. Слегка потянув Дрого за рукав, прошла несколько шагов в том направлении, откуда тянулся их след… побежала! Тут же вернувшись, в нетерпении затрясла, затормошила его рукав:«Пойми, пойми!»

Он понял одно: советуют уходить отсюда как можно скорее! Он и сам так думает. Пора собираться. Конечно, еще светло, но он даже не знает, как долго придется идти отсюда до той самой ели, где его так хорошо и неожиданно угостил этот самец-лашии. (Что ж, теперь квиты!) А ведь еще оттуда до зимовья – ой-ой-ой! Доберутся ли засветло?

Прежде всего следовало забрать оружие и надеть снегоступы. Ему повезло: не сорвали с ног, за них-то и приволокли сюда безжизненное тело. Беспокоило только одно: когда Дрого, готовясь ползти к своему врагу, попытался освободить ноги от мешавших деревяшек, его сообщница сделала это сама. Слишком быстро, – должно быть, ремни порвала. Скреплять их – еще задержка, но, если двинуться в обратный путь без снегоступов, времени будет потеряно гораздо больше.

Кинжал вытащить удалось с усилием и с помощью своего нового друга, придержавшего голову мертвого лашии. Приладить снегоступы оказалось не слишком сложно, хотя ремни действительно были не развязаны, а разорваны. Ничего! Серьезной починкой он займется дома, а сейчас – хоть как-то прикрепить, лишь бы держались на ногах.

Все готово, пора в обратный путь. Дрого постоял, собираясь с силами, махнул девочке рукой: «Идем!» – и неуверенной, шаткой походкой двинулся назад, по следу, проложенному его собственным телом.

Первые шаги дались с трудом, но вскоре дело пошло легче. Дрого уже было знакомо такое – идти вперед, невзирая ни на что, ни на какую боль. Сейчас было даже полегче, чем тогда: голова вскоре притерпелась к размеренной поступи, да и снежные примочки помогали. Очень мешало отсутствие опоры: копье осталось там, у елей, но Дрого вскоре удалось найти подходящую палку.

Девочка же легко передвигалась по довольно глубокому снегу без всяких снегоступов, какими-то полушагами-полупрыжками. Конечно, будь Дрого в порядке, он без труда оставил бы ее далеко позади, но сейчас двигаться быстрее ему было бы просто не по силам. Глядя на ее голое тельце, свободно ныряющее в снег, как будто совершенно не чувствующее холода, он невольно ежился. Наконец не выдержал. Остановился, развязал ремешки, стягивающие под подбородком его меховую накидку.

– Подойди-ка сюда! – поманил рукой спутницу. И когда та доверчиво приблизилась, накинул свой плащ на ее плечи.

– Вот так-то будет лучше! – проговорил, завязывая ремешок. – Доберемся до стойбища, оденешься как надо. Ты человек, не лашии, чтобы голой по снегу бегать!

Сказать по правде, у Дрого на этот счет, как ни странно, появились некоторые сомнения. Он был уверен в том, что девочка, так настойчиво торопившая его в обратный путь, последует за своим спасенным-спасителем по первому же знаку. И когда Дрого решительно двинулся по обратной тропе, он не сразу понял, что его никто не сопровождает. Обернувшись наконец, он, к великому своему удивлению, увидел, что девочка собирается поворачивать совсем в другую сторону, уходить куда-то в одиночестве! «Эй, эй! Сюда! Идем со мной», – кричал он, делая знаки, которые было нельзя не понять. И все же ему пришлось вернуться, взять за руку свою спасительницу, потянуть за собой, – только тогда она пошла, вначале как бы колеблясь, а потом – все увереннее, все веселее… Вот тогда-то и пришла мысль: «Да пленница ли она на самом деле?! Может, и лашии – разные?» Во всяком случае, похоже, все не так просто, как казалось с первого взгляда.

Было совершенно очевидно: ни об оружии, ни об одежде эта девочка не имеет никакого понятия… или почти никакого. Подарок Дрого вначале смутил ее, а затем привел в несказанный восторг. Уж как она трогала, оглаживала, осматривала края старой и довольно-таки потрепанной накидки (добрая половина нашивок оборвалась, – видимо, пока его волокли по снегу)! Поворачивалась туда-сюда, улыбалась, радостно посматривая на охотника, который тоже не мог сдержать улыбки. И вдруг – с каким-то пронзительным визгом закружилась на месте, поднимая искрящуюся снежную пыль, так что плащ распластался в воздухе, словно крылья.

Дрого расхохотался – и вдруг почувствовал, что за плечами все еще какая-то тяжесть. «Неужели!» – блеснула радостная мысль. Точно! Скосив глаза, он увидел на груди завязки охотничьей торбы. Так значит, ее не сорвало, пока его волокли, ее не заметил и не разграбил рыжешерстый, удовлетворившийся оленьей головой! Самому же Дрого, изнывающему от головной боли, до сих пор казалось: это меховой плащ давит ему на плечи!

Скинув торбу, он убедился, что запас цел и хорошо прохвачен морозом. Это была подлинная удача! Дрого ничего не ел с самого утра, а его спутница, по-видимому, вообще не один день голодала. Им еще идти и идти, и подкрепиться просто необходимо. Дрого подумал об этом, еще готовясь в путь, но никакой голод, никакая сила не могли заставить его копаться в объедках лашии! Зато теперь…

– Эй, Найденыш! Хватит любоваться этой ветошью! Иди-ка сюда!

Конечно, слов она не понимает, но кусок оленьей печенки говорит сам за себя! Завороженно глядя на лакомство, она сделала два робких шажка и остановилась в нерешительности.

– Иди, иди, подкрепимся! – Дрого извлек кремневый нож. – Подставляй-ка ладони! (Не понимает. Вот так!) С костром некогда возиться, – ну да свежая печень на морозе и так сойдет!

Да! Если бы девочка, жадно набивающая рот строганиной, могла понять обращенные к ней слова, она бы полностью согласилась! Тем более что о существовании таких вещей, как костер и жареное мясо, она, всю свою короткую жизнь прожившая у лашии, не имела ни малейшего понятия. Но сейчас девочку больше всего поразило не мясо, взявшееся невесть откуда, не кремневый нож, а то, что загадочное существо, на котором так много шкур, а в шкурах такие странные предметы – и даже еда! – не швырнуло ей полуобглоданный кусок, не наградило тумаком, но подозвало, чтобы накормить! Ее первую – не себя! И это было самым странным, самым невероятным происшествием в ее жизни!