Почем фунт лиха - Милевская Людмила Ивановна. Страница 56

— Значит, скажете позже. Вам кофе со сливками или с ликером? Есть коньяк.

При слове «коньяк» лицо Дмитрия вытянулось.

— Нет, нет, — поспешил отказаться он, — со спиртным я завязал. Хватит. Если можно, не нужно ничего, просто черный кофе.

Мне хотелось быть приветливой и радушной. я старалась.

— Конечно можно, что за вопрос. Чувствуйте себя как дома, — сказала я, придвигая тарелку с печеньем.

— И не забывайте, что в гостях, — смущенно усмехнулся он.

— Да… Ой, то есть нет.

Беседа явно не вяжется. Поскольку спиртное как способ коммуникации отвергнут, я не знала, откуда ждать вдохновения. Конечно, можно просто спросить, чему обязана приятностью визита или сморозить какую-нибудь другую глупость вроде этой, но совсем не хотелось официального тона. Хотелось душевности и тепла.

Чтобы не выглядеть дураками, люди обычно вытворяют такое, после чего у окружающих нет никаких шансов считать их умными. Примерно то же получилось и со мной. Не зная, куда себя деть, и не в состоянии вынести затянувшейся паузы, я взглянула на часы и неожиданно для себя брякнула:

— Половина одиннадцатого.

Мгновенно сообразив, как глупо я поступила, тут же попыталась загладить оплошность и с фальшивой улыбкой добавила:

— Детское время.

Дмитрий от моих слов напрягся, вытянулся, даже привстал с дивана.

— Простите, — окончательно смутился он, — побеспокоил вас в позднее время. Понимаю, что неприлично, но завтра утром я должен быть в Коломне, а по телефону говорить не хотелось.

— Почему? — мгновенно вырвалось у меня. Ну и вопросы я задаю. Черт, сейчас подумает, что я только и мечтаю о том моменте, когда он уйдет.

Раз в жизни ко мне случайно забрел приличный мужчина, а я, убогая, что делаю? Я, которая не одного мужика по сердцу полоснула, веду себя как круглая дура. Надо намекнуть ему, как я рада.

Пока Дмитрий смущенно подбирал слова для ответа на мой вопрос, я выскочила с инициативой.

— Так удачно вы пришли, — вполне искренне щурясь от удовольствия, сказала я. — Просто чудо какое-то. Только о вас подумала и… звонок в дверь.

Он сразу оживился.

— Вы думали обо мне? — удивился он.

— Да вот только что, непосредственно перед вашим приходом.

— И что вы обо мне думали?

— Разное. Нашелся ли этот Лаврентий Маградзе, например.

Дмитрий помрачнел, а я окончательно решила, что нет на свете другой такой дуры, как я. И почему это разум покидает людей в самый неподходящий момент?

— Да, я пришел как раз по этому делу, — невесело сообщил Дмитрий. — К сожалению, мне не удалось выполнить ваше поручение.

Это настораживало.

— Почему?

— Потому что Маградзе мертв.

Я ожидала какого угодно ответа, но только не такого.

— Как мертв? — растерялась я.

— Мертв настолько, насколько это вообще возможно, — пояснил Дмитрий. — Теперь уже, когда Лаврентия нет, скажу. Он жил в Ярославле, скорее Даже не жил, а скрывался.

— Так я и знала, — вырвалось у меня. Дмитрий вопросительно вскинул свои красиво вычерченные природой брови.

— Вы знали, что он жил в Ярославле? — удивился он.

— Нет, я подозревала, что он скрывается от властей. Но это неважно. Продолжайте, пожалуйста, я вас перебила.

— Когда вы уехали… Кстати, спасибо вам.

— За что?

— Ваш приезд меня встряхнул. Я взял себя в руки, бросил пить и на следующий день утром отправился в Ярославль. Там я узнал, что Лаврентия увезла «Скорая помощь». Тут же метнулся в больницу, но было поздно. Он уже умер.

Я слушала, затаив дыхание.

— Что с ним случилось? — спросила я, заранее предчувствуя ответ.

— Он отравился.

— Или его отравили?

— Возможно, и так. Я не стал выяснять подробностей; парень он был непростой, а встреча с милицией — малое удовольствие. Последуют допросы, а завтра утром кончается мой короткий отпуск.

— Так вы прямо из Ярославля?

— Да, поэтому так поздно. Не захотел сообщать эту новость по телефону.

— Правильно сделали, что приехали.

— Ну вот, в общем-то, и все, — сказал Дмитрий, поднимаясь с дивана.

— Как, вы уходите? Уже? — воскликнула я, не пряча своего испуга.

— Да, мне пора. Я почти сутки за рулем, а еще хочется поспать.

— Вряд ли вам это удастся.

— Мне тоже так кажется, — подтвердил Дмитрий. — Спокойной ночи. Несмотря на неприятные обстоятельства, был рад вас видеть.

— Я тоже рада.

Мне хотелось сказать «безмерно рада», но я подумала, что это уже слишком при таком равнодушии с его стороны. Зачем манил розами, когда сидит, как истукан?

Мы попрощались у порога. Закрыв дверь, я побежала к окну и стала смотреть на освещенный одиноким фонарем двор, пока он не вышел. Постояв рядом с роскошным белым «БМВ», он открыл дверцу, сел и уехал. Уехал мужчина моей мечты, потому что в жизни так чаще всего и бывает: наши принцы не видят в нас принцесс…

А я, глупая, хотела удивить его чужим «Ягуаром». Этот мужчина умеет жить в нашем мире, умеет заработать, умеет тратить. Все у него по-настоящему. Какое счастье — быть с таким рядом. Хочется быть настоящей женщиной, ох, как хочется быть женщиной рядом с ним! Удивительно, почему этого же не хочется ему?

Я отправилась на кухню с острым желанием включить магнитофон и спеть дуэтом с Аллой Пугачевой:

«Ты… Теперь я знаю — ты на свете есть…» Это у нас прекрасно получилось.

Глава 29

Утром я снова удостоверилась, что жизнь в непосредственной близости от ребенка не так прекрасна, к казалось на второй взгляд. Утром выяснилось, что наши с Санькой режимы катастрофически не совпадают.

Он проснулся в шесть утра и тут же потребовал активного общения. Я к этому времени только вошла во вкус сна и ни для какого общения не годилась. Я вообще не очень ясно представляла, с кем сегодня лежу в постели.

— Встявай! Встявай! — безжалостно тормошил меня Санька.

— Любимый, не надо, — томно прошептала я и повернулась на другой бок.

Такой сценарий Саньку явно не устраивал.

— Сьто? — спросил он, с деловым видом заглядывая мне в глаза.

— Слушай, а ты не мог бы поспать еще.

— Неть, — серьезно ответил он.

— Почему?

— Не хотетя.

— А мне хочется, очень хочется. Что будем делать? — с несчастной улыбкой спросила я.

Санька с пониманием кивнул головой, натянул на мое лицо одеяло, заботливо прихлопнул его ладошками по краям и сказал:

— Сьпи.

— А ты что будешь делать?

— Кофе.

После такого сообщения мне сразу же расхотелось спать. Пришлось идти помогать Саньке в его благородном намерении. Мы очень быстро сварили кофе, приготовили завтрак и радостные уселись за стол. Я окончательно проснулась, была бодра, и полна сил. С этими силами я и учила Саньку разливать кофе по чашкам, когда зазвонил телефон. Я догадалась, что это Нелли, и опечалилась.

— Как вы там? — явно предвкушая нытье и жалобы, спросила она.

— Прекрасно, — похвасталась я. Нелли озадаченно хмыкнула.

— Хм… а Санька как?

— Чудесно.

— Он соскучился без меня?

— Не знаю, о тебе речи не было, — не без злорадства сообщила я. — Мы дружно приготовили завтрак и собираемся так же дружно его съесть.

— Кто это «мы»? — въедливо поинтересовалась Нелли.

— Мы — это я и Санька, — не без гордости заявила я. — Прекрасен наш союз.

— Это неудивительно, — принялась оправдываться Нелли. — Все моя работа. Санька привык скитаться по чужим людям.

— Что значит «чужим»? — ревниво возмутилась я. — С каких это пор ты меня относишь к этой категории? Я все же, как-никак, крестная мать.

— Я хотела сказать, что нормальный ребенок должен первое время плакать и скучать по матери, а не варить кофе.

— Не волнуйся, у нас нормальный ребенок, — успокоила я Нелли. — Плакал он вчера, но сегодня у нас полный контакт. Лучше расскажи, как дела у тебя. Где остановилась?

— У Нины Аркадьевны. Так удобней для нас обеих. Сейчас идем в больницу, а потом я тебе позвоню. Тетушку давать?