Любовь на плахе (Невеста) - Миллер Линда Лаел. Страница 43

Даниель взглянул на Джоли, когда она вошла, вздохнул и пригладил волосы.

— Я хотел поговорить с тобой, — сказал он с мрачной покорностью судьбе.

Джоли вызывающе плюхнулась в тяжелое, обшитое кожей кресло, и поступила так только потому, что пыталась скрыть слезы, готовые вот-вот хлынуть из глаз.

— Итак, мистер Бекэм, — сказала она высокомерно, подняв брови и скрестив руки на груди, — вы нашли деньги, чтобы избавиться от меня?

Даниель прищурившись смотрел на свою нежданно-негаданную жену, потирая рукой свой массивный подбородок.

— Я ведь уже говорил тебе: ты остаешься здесь до уборки нового урожая.

Джоли чуть не подскочила от радости. Она была готова даже поцеловать его ноги, правда, за то, что он дает ей возможность поймать этого проклятого Блейка Кингстона. Потупясь, она принялась преувеличенно сосредоточенно изучать ногти на правой руке. Они оказались поломанными и довольно неопрятными.

Ее муж прочистил горло, на секунду отвел глаза, потом прямо взглянул ей в лицо:

— Как только закончится дождь, я отвезу Джемму и Хэнка в Спокан. Ты можешь поехать тоже, если хочешь.

Джоли быстро повернулась, чтобы скрыть свою реакцию на слова Даниеля. Хотя его заявление и не было для нее сюрпризом, Джоли почувствовала себя так, будто ее поднял на рога разъяренный бык. Больше всего в жизни ей не хотелось стать свидетельницей того, как Даниель будет отдавать Джемму и Хэнка в чужие руки, но и не видеть их в эту минуту было бы чистейшим малодушием и подлостью с ее стороны.

— Я поеду, — пробормотала Джоли, снова глядя на свои ногти, и судорожно сжала пальцы так, что побелели костяшки.

— Джоли, — в голосе Даниеля слышался мягкий выговор, — я предупреждал тебя, что это случится.

Джоли подняла на мужа полные слез глаза, но все, что можно было прочитать в них, — это вызов.

— Будь ты проклят, Даниель! — сказала она свистящим шепотом. — Будьте прокляты ты и твое каменное сердце! — И с этими словами Джоли вскочила с кресла и бросилась вон из кабинета. Она остановилась на крыльце, опершись руками о перила, и разрыдалась с такой силой, с какой обрушивался на землю ливень.

Для Джоли оказалось полной неожиданностью, когда она почувствовала сильные руки Даниеля на своих плечах. Он нежно повернул ее к себе, провел мозолистым пальцем у нее под подбородком и приподнял его.

— Может быть, самое лучшее, если ты останешься дома, — глухо сказал Даниель.

Джоли пыталась вытереть глаза, но слезы упорно продолжали катиться по щекам, словно наперегонки с дождем, барабанившим по крыше.

— Нет, — отказалась, всхлипывая, Джоли. — Я должна пройти через все это до конца. Я не покину малышей до самого последнего момента.

Даниель взял в свои натруженные ладони мокрое от слез лицо Джоли, начал было что-то говорить, но Джоли резко отстранилась и оперлась спиной о перила крыльца.

— Послушайте, мистер Бекэм, держитесь подальше, — бросила Джоли, — и не приходите ко мне ночью.

Даниель, однако, выглядел более удивленным, чем рассерженным. При свете, падающем из окна гостиной, Джоли успела заметить мелькнувшую на его лице улыбку. Сам же Даниель скрестил руки на груди и оперся спиной на один из столбов, подпирающих козырек крыльца.

— А я никогда и не принуждал тебя, Джоли, — рассудительно заметил Даниель. А в туманном ночном воздухе прозвучало невысказанное: «А мне и не надо было этого делать». — Не буду принуждать и теперь.

Джоли резко кивнула и замерла, не зная, как реагировать на это заявление Даниеля. Ведь, если вдуматься, то, что он сказал, было чистой правдой: стоило ему только прикоснуться к ней, как она тут же загоралась.

— Тогда спокойной вам ночи, — сказала Джоли.

— Спокойной ночи, — ответил он.

Уже позже, лежа в постели, Джоли ждала, когда в спальне появится Даниель, и давала себе молчаливый обет отхлестать его прямо у порога. Однако Даниель не пришел. Джоли промучалась всю ночь, терзаясь и пытаясь успокоиться.

Наступило утро. Жизнь двигалась своим чередом: печь уже топилась, свет керосиновой лампы разгонял ночную темноту. Когда Джоли пришла на кухню, там уже стоял на печи кофейник, от которого исходил бодрящий аромат. Джоли выскочила на крыльцо, чтобы посмотреть, идет ли дождь, и там столкнулась с Дотером, который в одной руке нес полную корзину коричневых свежих яиц. Другую руку он вежливо приложил к полям шляпы.

— Похоже, что дождь затихает, — заметила Джоли, что было совсем необязательно. Если Дотер и заметил какое-то беспокойство в ее голосе, то не подал виду.

— Да, мэм, — согласился Дотер и бочком прошел мимо нее в кухню, где повесил свою старую шляпу на крючок.

Она расслышала бряцание упряжи и хриплый рев мулов. В сумраке конюшни Джоли с трудом смогла различить очертания фургона.

— Полагаю, что мистер Бекэм, должно быть, уже собрался в Спокан, — вернувшись на кухню, сказала Джоли, с трудом удерживаясь от рыданий при одной мысли о том, что никогда больше не увидит Джемму и Хэнка, не услышит их веселый смех.

— Нет, мэм, — ответил Дотер, осторожно выкладывая яйца из корзины на стол рядом с раковиной. — Даниель собрался сегодня всего-навсего в город. По поводу продажи урожая и все такое. К тому же ему надо подписать бумаги о покупке земли Джо Калли.

Значит, Даниель не отвезет детишек в Спокан… по крайней мере не сегодня! Это сообщение так подняло настроение Джоли, что она мгновенно завертелась на кухне, готовя завтрак, моя посуду, расставляя, убирая… А упоминание о ферме Калли навело ее на мысль о том, не передумала ли Нан насчет свадьбы с Айрой Дженьюэри сейчас, когда Даниель официально покупает у нее земли.

Джоли принялась нарезать бекон, укладывая ломти на сковородку с длинной ручкой. К тому времени как в кухню ввалился Даниель с четырьмя голодными, еще не уехавшими работниками, Джоли уже приняла решение спросить его, нельзя ли ей поехать с ним сегодня в город.

Однако она не проронила ни слова до тех пор, пока Дотер и рабочие не закончили завтрак и не вышли на улицу. Даниель задержался за столом, неспешно допивая горячий кофе.

— Ты сегодня встретишься с миссис Калли? — спросила Джоли, наливая и себе чашку кофе и принимаясь за свою порцию яичницы с ветчиной и поджаренным хлебом.

— Думаю, что да, — чуть сдержанно ответил Даниель.

— В таком случае я хотела бы поехать с тобой.

— Я отправляюсь через полчаса, — пожав плечами, ответил Даниель, встал и сам отнес кружку и тарелку в раковину, после чего вышел во двор.

«Да, не слишком-то вежливое приглашение», — подумала Джоли, торопясь наверх, чтобы разбудить и собрать Джемму и Хэнка. Но ведь приглашение все-таки было сделано!

Дети недовольно заворчали, потирая заспанные глазенки.

— Мы разве сегодня уезжаем? — спросил Хэнк. Джемма на коленях проползла по кровати к брату, прижалась к нему и взглянула на Джоли полными страха глазами.

У Джоли перехватило горло.

— Не сегодня… — выдавила она из себя после сильнейшей внутренней борьбы, затем громко захлопала в ладоши. — Быстро вставайте, мистер Бекэм ожидает нас, а вы еще не одеты и не завтракали.

Спустя некоторое время Джемма и Хэнк забрались на знакомый им задок фургона Даниеля. Их мордочки блестели от волнения в предвкушении новых впечатлений. Джоли забралась на свое обычное место рядом с Даниелем. Всю дорогу до самого Просперити они молчали.

У входа в «Фиделити Бэнк», стоя на деревянном тротуаре, их уже поджидал Айра Дженьюэри. Несмотря на улыбку, его глаза и скулы оставались жесткими.

— Привет, Даниель! — сердечно провозгласил Айра Дженьюэри, отрываясь от столба и медленно приближаясь к ним. Его холеные пальцы были засунуты в петли брючного ремня. Он кивнул в сторону Джоли:

— Миссис Бекэм…

Даниель ответил вовсе не так радушно и сердечно и даже не затруднил себя улыбкой.

— У тебя здесь что, тоже какое-то дело? — грубо спросил он.

Айра Дженьюэри поправил свою щегольскую шляпу и пожал плечами.