Эмма и незнакомец - Миллер Линда Лаел. Страница 29

Она коснулась символа его мужественности, освободила его и ласкала до тех пор, пока он не встал гордо и твердо у нее в руке. Когда она поняла, что Стивен уже не сможет остановиться, она спустила его брюки на бедра.

Прохладной водой из кувшина клетчатой салфеткой она с наслаждением нежно вымыла его. Стивен терпел, но хрипло вскрикнул, когда, наконец, ее губы охватили его.

Она поддразнивала и соблазняла его, пока не довела до полубезумного состояния, когда он бессвязно что-то бормотал. Она выпрямилась, легонько шлепнув его.

— Не бойтесь, мистер Фэрфакс, я как следует позабочусь о вас, когда вы вернетесь после перегона скота.

Прошла минута, пока до его сознания дошли ее слова. Тогда он выругался и начал застегиваться.

Эмма с улыбкой остановила его. Она наклонилась, и он простонал ее имя, когда она снова взяла его в рот.

— Бог мой, Эмма, — прохрипел он, — ты представляешь, что ты делаешь?

Она была слишком занята, доставляя ему наслаждение и получая удовольствие от своей власти, чтобы ответить.

Фултон злобно наблюдал с дороги, как почтовое судно с трудом приставало к пристани. Наблюдал не только он один: половина городка смотрела с различных удобных мест. Это было тяжелее всего.

Он заметил, когда Фэрфакс помогал Эмме сойти на пристань, что ее платье было помято и испачкано в траве. Из ее косы торчали маргаритки, придавая ей вид сказочной принцессы. Даже с такого расстояния — около двадцати метров — Фултон видел усталое мечтательное выражение ее синих глаз и пылающие щеки.

Подавляя в себе желание убить, Фултон потер подбородок и подумал, что не может быть никаких сомнений в том, что произошло на этом проклятом острове на середине озера. Фэрфакс скомпрометировал Эмму и доставил ей при этом удовольствие.

Но Фултон был человеком, который знал, как смотреть на каждую ситуацию с двух сторон — дебета и кредита. Если Эмма отдалась Фэрфаксу, это значило, что горожане были правы. Она маленькая горячая бродяжка, а такая женщина лучше в постели, чем какой-нибудь чопорный, благопристойный синий чулок. Может быть, она даже согласится на забавы, которые он так любил.

Кровь закипела у него в жилах. Он хотел, чтобы Эмма была в его власти, лежала обнаженная в его постели каждую ночь, а он будет наслаждаться ею. Он желал ее настолько, что хотел жениться, несмотря на то, чем она занималась с этим бандитом.

Он почувствовал тяжесть внизу живота. До этого дня он принуждал себя относиться к Эмме как к леди. Теперь он понимал, что предмет его вожделений можно получить, немного поуговаривав, и ему не терпелось остаться с ней наедине и предъявить свои права.

Предвкушение удовольствия дало ему силы не обращать внимания на публичное унижение, которому она подвергла его. Он нашел повод порадоваться, что его матери не было здесь и она не видела, какую невестку получит.

Глубоко вздохнув, Фултон повернулся и решительно направился обратно в банк, игнорируя сочувственные или осуждающие взгляды, которые на него бросали по дороге. Иногда полезно притвориться слепым, словно шахтер на ярком солнце.

В тот вечер обеденный зал гостиницы «Хрустальное озеро» был превращен в бальный. Стены были украшены длинными разноцветными лентами, свисающими отовсюду, и впервые здесь пахло цветами и воском. Небольшой оркестр, музыканты которого демонстрировали красные носы и остекленевшие глаза, неумело наигрывал на помосте, сооруженном в конце зала. Здесь было жарко, пахло потом и духами, и веер Эммы работал все время.

Она грустно стояла рядом с Фултоном в зеленом платье, сшитом ею к этому балу, жалея, что согласилась, чтобы он сопровождал ее. Она сделала это назло Стивену, и теперь вечеру не будет конца.

Эмма постоянно искала в толпе Стивена, хотя была уверена, что у него хватит ума не появляться в обществе после того, что произошло днем.

— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — прошептал Фултон, обдавая ее теплым дыханием, пахнущим спиртным. Его рука нашарила ее руку и схватила, сжав слишком сильно.

— С-спасибо, — пробормотала Эмма. Она горько жалела о своей ошибке — теперь отговорить Фултона будет сложнее.

— У меня для тебя сюрприз, — продолжал Фултон, почти ломая ей пальцы.

Эмма не могла не поморщиться от боли.

— Какой? — со страхом спросила она, предчувствуя приближение неприятностей.

— Увидишь, — был его таинственный и разочаровывающий ответ.

Фултон снисходительно улыбнулся ей, хотя ей показалось, что в глубине его глаз мелькнула злоба. Потом он подошел к оркестру и встал на помост рядом с музыкантами.

Возможно из-за того, что половина людей в зале была должна ему, все остановились и обратили свое внимание на него, когда он весело улыбнулся и поднял руки.

— Мне хочется сделать счастливое сообщение, — объявил он, и кровь отхлынула от лица Эммы. — Мисс Эмма Чалмерс и я поженимся еще до окончания лета.

Эмма вздохнула и закрыла глаза, когда в толпе начались разговоры. Кто-то неуверенно захлопал, и в то время, как женщины держались в стороне, обмахиваясь веерами, мужчины бросились поздравлять Фултона.

Эмма почувствовала, что могла бы вмешаться. Бог знает, что Фултон привык делать все по-своему, не обращая внимания на возможные возражения, но на этот раз он зашел слишком далеко.

Фултон подошел к ней с видом победителя и потянул к двери.

— Теперь пойдем, Эмма, милая, — процедил он сквозь зубы, крепко держа ее под локоть. — Пора нам побыть одним.

Ярость и язвительность жгли ей горло.

— Вы снова пойдете туда, мистер Уитни, и объясните, что просто пошутили. Свадьбы не будет!

Его пальцы впились в руку, и она снова увидела тень враждебности в глубине его глаз.

— Сегодня я уже пережил одно унижение, — сказал он, волоча ее к двери, словно она была не в состоянии сама найти дорогу. — Второго не будет.

Эмма беспокойно оглянулась, не находя никого, кто бы мог прийти ей на помощь. Большой Джон еще не приехал, а Хлоя избегала подобных сборищ.

Фултон быстро положил ее руку так, что со стороны казалось — она взяла его под руку, — и направился к выходу. Его движения стали грубыми, и Эмма почувствовала его подавляемую ярость. В следующее мгновение она решила, что ей это почудилось.

Она только собралась рассказать ему про Стивена прямо здесь, на тротуаре у гостиницы, когда в четырехместной коляске, принадлежавшей его покойной жене, подкатил нарядный Большой Джон. Его сопровождали Стивен и Джоэллен.

На дочери владельца ранчо было небесно-голубое платье, которое мерцало в лунном свете и заставило померкнуть тщательно сшитое платье Эммы. Она прильнула к Стивену, когда он помогал ей выйти из коляски.

Джоэллен увидела Эмму одновременно со Стивеном, и Эмма застыла рядом с Фултоном.

— Кто приглашал его? — спросил Фултон громким шепотом.

— Это общественные танцы, — любезно уточнил Большой Джон, останавливаясь, чтобы кивнуть Эмме. Он был одним из примерно трех человек во всем городке, кто не боялся власти Фултона.

Эмма была совершенно уверена, что Хлоя попросила Большого Джона прикати своего нового десятника на танцы, чтобы его можно было представить обществу. Ее цель была очевидной — отвлечь Эмму от Фултона.

Банкир кипел под любезной улыбкой, обращенной к Большому Джону. Взгляд Эммы скользнул со своего кавалера на улыбающуюся Джоэллен, а потом на Стивена, который пристально смотрел на нее. Она подумала, что видит себя обнаженной среди маргариток в его светло-карих жестких глазах.

— Вот уж не думал, что смогу потанцевать с мисс Эммой, — прогрохотал Большой Джон, сияя улыбкой, полной дружелюбной уверенности.

Даже в самые худшие времена Эмма не могла бы не улыбнуться Большому Джону, поэтому, когда оркестр снова заиграл, она легко скользнула в его руки, оставив на тротуаре перед гостиницей Фултона, Стивена и Джоэллен.

— Признаюсь, что несколько недоумеваю, мисс Эмма, — сказал Джон Ленаган своей партнерше, кружась по залу. — Я думал, что у вас с Фултоном младшим все кончено.