Книга Атруса - Миллер Робин. Страница 53
Он улыбнулся.
Подняв Книгу на ладони, он сделал шаг назад, к краю трещины, откуда ему в спину дохнула прохлада.
Мускул под левым глазом Гена судорожно задергался.
– Если ты бросишь Книгу в пропасть, ты отправишься следом за ней! – рявкнул он. – Отдай ее мне! Отдай немедленно!
Атр пренебрежительно покачал головой. Ген отпрянул и выронил камень.
– Иначе…
– Иначе – что? Атр подозрительно взглянул на Гена. От тяжелой Книги ныла рука, но это было не важно. Сейчас ничто не имело значения – даже тупая пульсирующая боль в затылке.
– Ну, так что? Назови мне хоть одну причину, по которой я должен верить тебе!
Ген пожал плечами.
– Ты обязан мне верить, ведь ты – мой сын.
Атр горько рассмеялся.
– А я думал, ты отрекся от меня. Или это мне послышалось?
– Прости меня, Атр. Я был зол, я думал…
– Что ты думал? Что я пойму тебя? Соглашусь с тобой? Тоже стану считать себя божеством?
Ген прищурился.
– Но я нужен тебе, Атр! Я накопил много знаний, в том числе таких, о которых ты даже не подозреваешь. Подумай о моем опыте – разве правильно будет не воспользоваться им? – Ген с сожалением покачал головой. – Ты был таким прилежным учеником, Атр, таким понятливым, пытливым. Жаль, если мои уроки прошли для тебя даром…
Атр бесстрастно смотрел ему в лицо.
– Так в чем же дело? – удивленно продолжал Ген.
– Дело в тебе. – Атр поднял Книгу повыше. – Все, чему ты учил меня, было лишь словами. Бессмысленными, ничего не значащими словами. Пустыми, как все твои обещания. – В его глазах промелькнула обида, и он продолжал: – А ведь я многого ждал от тебя. Очень многого. Но ты обманул мои ожидания.
– Зато я учил тебя, Атр. Без меня… Атр покачал головой.
– Нет, отец. Все, чему я научился, все, что дорого и важно для меня, я узнал от Анны задолго до встречи с тобой. А ты… ты не дал мне ничего.
Ген нахмурился.
Небо постепенно светлело, ветер стихал.
– Напрасно я оставил тебя у нее, – спустя минуту произнес Ген. – Она испортила тебя. Ты был чистой книгой, ждущей, когда ее заполнят…
– Ты погубил бы меня, как губишь все, к чему прикасаешься. Да, погубил – а потом выбросил бы, как ненужную вещь.
– Нет! Я любил тебя, Атр!
– Любил? Но разве любимого человека удерживают веревками и замками?
– Ты никогда не был моим пленником, Атр. – Ген с трудом сглотнул. – Это было лишь испытанием. Все то, что с тобой случилось.
Атр молча смотрел на него, ощущая спиной холод, идущий из трещины с мерцающими звездами. Тусклый голубой свет озарял Книгу Миста.
Ген еще минуту вглядывался в лицо сына, оценивая положение, а затем шагнул к нему и протянул руку.
– Прошу тебя, Атр, отдай Книгу мне. У нас с тобой есть шанс.
– Нет, отец. Все узы, связывающие нас, распались. Ты сжег их вместе с книгами. Ты стер их вместе с фразами из моей Эпохи. Разве ты этого не понимаешь? И теперь ты заслуживаешь лишь одной участи: ты можешь остаться здесь, в маленьком раю, который создал для себя, на крохотном островке среди вселенной, и изображать божество среди покорных тебе слуг.
И с этими словами Атр шагнул назад, через край трещины, и, падая в пустоту, в звездную россыпь, успел открыть Книгу и положить на нее ладонь, прежде чем его окружил мрак.
Что ты видишь, Атр?
Я вижу звезды, бабушка, целый океан звезд…
ЭПИЛОГ
Высокие сосны, сквозь которые пробивались солнечные лучи, жмурились, отбрасывали длинные тени на лужайку перед библиотекой. Было уже поздно, но дети не собирались уходить в дом, заигравшись на лужайке у южной оконечности острова. Стоя на крыльце, Кэтрин минуту прислушивалась к отдаленному щебету их голосов, а потом прикрыла глаза.
– Ты видишь их? – спросил Атр, выходя из библиотеки и щурясь на свету.
Она обернулась. Подол ее темно-зеленого платья порхнул по гладкому дощатому полу.
– Не тревожься, – с улыбкой успокоила она. – С ними Анна. До темноты они успеют вернуться домой.
Он улыбнулся, подошел поближе и положил руку ей на плечо.
– Ты еще не закончил? – мягко спросила она, обнимая его и притягивая ближе.
– Нет, – устало покачал головой Атр, – но осталось совсем немного.
– Хорошо.
Он нежно поцеловал ее и, отстранившись, вернулся в дом, на свое местоЗатем взявшись за перо, подвинул поближе дневник и записал:
«Теперь трудно представить, как я посмел хоть на секунду усомниться в ней, однако в тот момент, когда отец застал меня врасплох, я не колеблясь решил: она меня предала. Да, я был в этом уверен и невыносимо страдал – ибо я перенес на нее всю любовь, всю естественную привязанность чувства, которую так решительно отвергал мой отец. Но откуда мне было знать, какой доброй – и вместе с тем умной – может оказаться моя Кэтрин! Моя спасительница, подруга и вот теперь – моя жена…»
Атр помедлил, вспоминая перенесенное потрясение в тот момент, когда Кэтрин призналась ему, что ей помогала Анна; он вновь испытал невообразимое изумление, словно шагнул в один из миров Кэтрин, похожих на сон. Но она сказала правду. Без необыкновенного дара предвидения, которым обладала Анна, он до сих пор прозябал бы на Ривене – разумеется, если бы Ген счел нужным сохранить ему жизнь. Он снова обмакнул перо в чернильницу и продолжал писать:
«Только такая удивительная женщина, как Анна, могла бы совершить такой поступок:
она следовала за нами по лабиринтам туннелей и мостов в Д'ни. Конечно, она сразу поняла: Ген не сдержит обещания. Знала то, о чем я и не подозревал: мой отец – человек, не только не заслуживающий доверия, но и безумец. Все годы, что я провел на К'вире, она издали следила за мной, боясь, как бы отец не причинил мне вреда, и терпеливо ждала, когда я сам все пойму».
Атр поднял голову, вновь почувствовав горечь разочарования. Отцу – разумеется, любящему отцу – в определенный момент следует отступить, позволить детям сделать выбор, ибо выбор – часть замысла Творца. Атр торопливо окунул перо в чернила, выплескивая на бумагу слова:
«Анна видела, как я бежал с К'вира, и пыталась найти меня в туннелях, но Ген опередил ее. Однако и тогда она пыталась помочь мне, но помешал немой Рий. Увидев, что меня, пребывающего в глубоком обмороке, увозят на К'вир, она поняла – пора действовать. Этим же вечером она появилась на К'вире и, рискуя жизнью, вошла в кабинет отца, вознамерившись вступить с ним в борьбу. Но Гена там не оказалось – вместо него Анна встретилась с Кэтрин, которая, едва прошло первое потрясение, доверилась ей и пообещала помочь.
Значит, Кэтрин знала обо мне задолго до того, как я появился в хижине на Ривене.
Мне следовало сразу понять, что Мист создала отнюдь не Кэтрин. Но разве я мог предположить такое? Я считал Анну потерянной навсегда.
Откуда же мне было знать, что, пока я занимался приготовлениями, обе женщины тоже не теряли времени даром, объединив свои таланты – опыт Анны и интуицию Кэтрин – и создавая видимость катаклизма в Пятой Эпохе таким образом, чтобы после нашего исчезновения бывший дом Кэтрин, а ныне тюрьма Гена, снова оказался прочным. А что же стало с Книгой Миста?» Атр оглядел комнату, окинул взглядом мебель, сделанную его руками, и снова взялся за перо, выписывая заключительные слова – записи недоставало завершенности:
«В момент падения в расщелину я понял: Книга не будет уничтожена так, как я рассчитывал. После того как я перенесся на остров Мист, она продолжала падать в звездную бездну, которую мне удалось увидеть лишь мельком. Я пытался строить догадки насчет того, где она закончит путь, но, должен признать, все они оказались тщетными. Однако я не перестаю задавать себе вопросы о том, в чьих руках может оказаться Книга Миста. Знаю, от этих тревожных мыслей мне не избавиться никогда, и потому завершаю запись. Но истинное ее окончание будет записано еще не скоро».