Водородный господин и кислородная барышня - Минков Светослав. Страница 1

Светослав Минков

Водородный господин и кислородная барышня

© Художник Весела Христозова 1990

Эта химическая история произошла в далекой стране чудес – где-то в Соединенных Штатах. Если не ошибаюсь, в Милуоки. Или в Чикаго. Или в Вашингтоне. Да-да, именно в Вашингтоне. Один известный ученый пришел к заключению, что ткани человеческого тела состоят из шестнадцати химических элементов, образуя двадцать два основных химических типа, определяющих характер человека. А поэтому, как утверждал уважаемый ученый, существуют кальциевые, кислородные, водородные, азотные и другие люди.

Надо сказать, что мы полностью согласились с этой теорией. В конце концов, почему бы не поверить и в нее, раз мы твердо знаем, что спичка была известна еще во времена египетского фараона Аменхотепа III? Более того – мы поздравляем выдающегося ученого мужа с тем, что ему в голову пришла блестящая идея немножечко позаниматься нашей тленной плотью, так сказать, подвергнуть ее исследованию с биохимической точки зрения и в конце концов доказать нелепость утверждения о ее божественном происхождении. Может, ты, дорогой читатель, и не согласен с нами, может, тебя оскорбляет, что автор так недвусмысленно восхищается открытием американского ученого, но ничего не поделаешь: ведь мы с тобой современные люди и как таковые уважаем науку. И оба прекрасно знаем, что время пудреных париков и менуэтов давно кануло в Лету.

Долгие годы человек потратил на изучение наших с тобой тканей и сделал вывод, отсылающий ко всем чертям все прежние исследования в этой области. Так скажи, разве не заслуживает он не только похвалы, но и Нобелевской премии? По румянцу на твоем лице, дорогой читатель, догадываюсь, что тебе нечем возразить. Ты глубоко убежден в правоте моих слов и лишь из гордости или просто из некоего эгоистического самолюбия не хочешь признать себя побежденным. Но именно теперь, когда ты полностью разделяешь мое мнение, я намереваюсь восстать

против открытия вышеназванного ученого или, вернее, не против самого открытия, а против его применения на практике. Понимаешь? Против безразборного претворения теории в практику, против вызывающей доверительности науки, которая всюду сует свой нос – даже в священную сферу любви.

Да, речь пойдет о любви! Итак, снимите шляпу и слушайте меня внимательно!

После того, как наш ученый всесторонне развил свою теорию о химическом составе тканей человеческого тела, в голову ему пришла мысль, что сочетаться браком может лишь та пара, „химические" типы которой совпадают. Охваченный этой навязчивой идеей, он пошел еще дальше: предложил подвергать предварительному химическому анализу всех желающих вступить в брак. И поскольку Америка – страна скорых радикальных реформ, идею химического анализа врачующихся быстро восприняли все круги общества и воплотили ее в особом законе, в силу которого будущие супруги обязывались явиться на осмотр в созданную с этой целью химическую лабораторию. На первый взгляд, в этой реформе нет ничего плохого, особенно, если учесть, что цель ее – улучшение здоровья нации или же устранение возможных недоразумений между супругами. Но ежели ее рассматривать под несколько иным углом зрения, то можно заметить, что она чревата поистине роковыми последствиями, которые требуют от нас самого жестокого ее осуждения, если мы хотим сохранить свою совесть чистой.

Но, как говорится, перейдем к фактам. Иными словами, расскажем вам подлинную историю о водородном господине и кислородной барышне.

Итак, жили-были двое молодых людей, которые безумно любили друг друга, являя собой пример юному поколению. Нечто вроде Ромео и Джульетты, разве что в условиях совершенно иной действительности: они танцевали румбу, мечтали о Голливуде, с затаенным дыханием следили за всеми сенсациями в мире спорта и сами были отличными спортсменами. Ни одна тучка не омрачала тенью их радужную молодость, словом, они имели полное право считать, что рождены друг для друга. И, совершенно естественно, в один прекрасный день они решили пожениться.

Безумная любовь не помешала им повести разговор о свадьбе трезво, без того романтического пыла, что ослеплял наших предков, впоследствии ввергая их в пучину семейных раздоров, с той практичной прозорливостью, что свойственна современному человеку, который смотрит на брак бесстрастным взором математика. Итак, будущая супружеская пара уселась за стол и приступила к расчетам. От родителей в наследство – столько-то, от теток – столько-то, от дядюшки-склеротика, что доживает свой век в Калифорнии, столько-то. Иными словами, для совместной жизни вполне хватит. Придя к этому радостному заключению, влюбленные приступили к составлению брачного договора. Определили взаимные права и обязанности: кто, где может бывать и с кем встречаться, какие граммофонные пластинки приобретать, какой формы должны быть усы супруга и брови супруги (первые – в стиле „Менжу", а вторые – в стиле

божественная Грета"). Разумеется, рождение детей в силу чисто физиологических причин было возложено на супругу, но зато супруг обязывался без зевоты каждый вечер по два часа тетешкать младенца, супруга же в это время имела неограниченную свободу – она могла посещать свой клуб и принимать участие в дебатах по вопросу о разоружении в Европе. Как видите, все было рассчитано умно и предусмотрительно, при этом учитывалась и гуманная сторона вопроса. Оставалось последнее: счастливые жених и невеста взялись за руки и отправились в химическую лабораторию. Она находилась на Третьей авеню и там всегда было полным-полно народу. Всевозможного, знаете ли, люда. Джентльмены в котелках и кепках, желторотые юнцы и перезрелые девицы с шелковыми ресницами. Все сидели на диванах в ожидании своей очереди на осмотр и разрешения на брак. Доведись этим людям дожидаться такого разрешения в каком-нибудь из наших учреждений, они получили бы его в старости. Просто-напросто сраслись бы с сиденьем и вообще позабыли бы, что когда-то имели намерение сочетаться браком. Американцы же, как известно, во всем действуют с молниеносной быстротой – не клеют гербовых марок на прошения, не заводят в толстых книгах входящих и исходящих номеров, не распивают кофе в своих оффисах. Не успеете вы войти туда по какому-нибудь делу, как тут же подлетает к вам чиновник и говорит: к вашим услугам. Надобна справка – вот вам справка. Требуется удостоверение – вот вам удостоверение. Вы возразите: небось, тут не обходится без мистики! Ол-райт, пусть будет мистика. Метод не главное. Главное, чтобы не торчать часами в учреждениях жалкими просителями, не становиться жертвой разных бюрократов и педантов.

Так вот, наша влюбленная парочка недолго дожидалась в приемной химической лаборатории. Они, можно сказать, едва успели перекинуться несколькими милыми сердцу словами, как дверь отворилась и американец трехметрового роста, с золотыми зубами выкрикнул их по имени:

– Мисс Хенкок!

– Мистер Клапингтон!

Жених с невестой вскочили со своих мест и вошли в небольшую комнатку, вся обстановка которой состояла из нескольких обитых кожей кресел и одной картины на стене, на которой был изображен заход солнца над озером Титикака.

– Прошу! – обратился золотозубый к юной мисс, указывая рукой на тяжелую бархатную портьеру, за которой, собственно, и находилась обозначенная лаборатория.

Мисс Хенкок с улыбкой сжала руку любимому и упорхнула за портьеру.

А мистер Клапингтон опустился в кожаное кресло и предался мечтам о будущем семейном счастье. Он живо представил предстоящее через несколько дней свадебное путешествие на Сандвичевы острова и сердце его исполнилось невыразимым блаженством…

– Мистер Клапингтон, ваша очередь! – неожиданно прервал его приятные мысли громкий голос трехметрового химика.

– Ах, стало быть, мисс Хенкок уже готова? – воскликнул удивленно жених. – Ну, и каков же результат?