Война гармонии - Модезитт Лиланд Экстон. Страница 73

Ближе к полудню дорога сделала поворот, и перед ними открылся переброшенный через реку каменный мост. Вступив на горбатый пролет, Джастин приметил на том берегу маленький, почти затененный деревьями домик с гладкими, темными стенами. Вокруг росли кусты и трава – трава, которой он не видел с момента вступления в Великий Лес.

Мерта оказалась деревушкой, расположенной в круглой, поперечником в кай, долине. Здесь не было лесных исполинов, но деревьев пониже, так же как кустов и цветов, хватало с избытком. На извилистых и узких, однако вымощенных улочках стояло около четырех десятков приземистых строений.

Мужчина с серебряными волосами, несший большую, закрытую крышкой корзину, приветливо кивнул Дайале и Джастину, когда те сошли с моста и ступили на залитую солнцем дорогу, ведущую к деревеньке.

– Приятное местечко. Впрочем, почему бы и нет?

Легкий, потянувший с Великого Леса ветерок взъерошил сзади волосы Джастина. Он откинул упавшие на лоб пряди. Возле дома дети играли в попрыгушки. Когда путники поравнялись с ними, девочка постарше кивнула серьезно, а младшая весело помахала рукой.

Позади дома находился сад с аккуратными рядами зеленых деревьев.

– Неужели здесь никогда не бывает морозов? – спросил Джастин.

– Бывают, но очень редко.

– Значит, растения зеленеют круглый год?

– По большей части.

Потом ему на глаза попались две коровы, жевавшие траву рядом с очередным домишкой. Животные не находились за изгородью и паслись без привязи. Наконец, Дайала остановилась возле приземистого строения, с трех сторон которого – с каждой, кроме фасада, – росло три раскидистых дуба.

– Здесь мы оставим нашу поклажу, – заявила она.

Входом в дом служил арочный проем без какого-либо намека на дверные створки. Джастин даже заглянул за раздвинутые в стороны занавески, но ничего за ними не обнаружил. Дверей действительно не было, и это не могло не вызвать изумления. Неужто здесь вовсе нет воровства? Даже на Отшельничьем, где кражи случались исключительно редко, двери в домах и лавках имелись.

– Дайала! Ты нашла его! Как я за тебя рада!

Невысокая пухленькая молодая женщина выбежала из-за маленького ткацкого станка, стоявшего в глубине помещения.

– Джастин, это Линта. Линта, нашего гостя зовут Джастин, – представила их друг другу Дайала.

– Весьма рад знакомству, – с легким поклоном промолвил инженер.

– Кто рад, так это я! – с энтузиазмом откликнулась Линта. – Не так часто доводится встретить гостя, добравшегося через Бугры до северных рубежей Великого Леса.

Дайала выскользнула из лямок своего мешка с восхитившим Джастина изяществом. Он поспешил последовать ее примеру, что и сделал, если и не с такой грацией, то с ничуть не меньшим облегчением.

– Вот палатка – она гармонизирована... вот кувшины.

Потирая плечи, инженер наблюдал за тем, как Дайала вынимает из двух мешков дорожную утварь. Одни предметы выкладывались на плоский деревянный стол, другие – например, большущие кувшины – Линта сразу же уносила в кладовку.

– Да мы сами положим все куда надо, – попыталась возразить Дайала. – И так тебя отвлекли, ты ведь ткала.

– Моя сестра ждет ребенка, и ей потребуется детское одеяльце.

– Она долго ждала.

– Не так долго, как ты, – рассмеялась Линта.

На миг, так что Джастин едва успел это заметить, Дайала вспыхнула.

– Не всем нам везет одинаково, – произнесла наконец она и принялась раскладывать содержимое мешков по полкам, а Линта вернулась к ткацкому станку.

Джастин спросил:

– А что будет с оставшимся дорожным хлебом?

– Пойдет на корм коровам и курам, – ответила Дайала, направляясь в кладовку с охапкой навощенных пакетов. Инженер подхватил остальные и последовал за ней.

– Мне кажется, было бы разумным оставить здесь и твою флягу, – сказала ему Дайала, когда мешки опустели, а все их содержимое было разложено по местам.

Джастин отстегнул флягу от ремня.

– Надо же, там вода осталась.

– Линта, – окликнула Дайала пухленькую женщину, – Джастин забыл вылить остатки воды. Не могла бы ты об этом позаботиться?

– Просто оставьте флягу на краю полки и ни о чем не тревожьтесь. Не он первый, не он последний. На той восьмидневке Фитрем оставила здесь полную торбу пахучего мха. Ну и запашок был, скажу я вам. Она потом извинилась и занесла мне сушеных ябрушей. А немного воды – это ерунда.

Поставив флягу на край полки, инженер бросил взгляд на Дайалу. Та кивнула и подошла к Линте, работавшей за ручным ткацким станком.

– Мы должны идти.

– Надеюсь, скоро вернетесь.

– Само собой, это как заведено.

Джастин поклонился Линте. Та слегка покраснела и ответила на поклон кивком. Выйдя на залитую солнцем центральную площадь, Джастин ослабил ремень, сделав тунику посвободнее, и последовал за Дайалой к другому строению, тоже не имевшему ни дверей, ни каких-либо вывесок.

Они остановились в помещении, где имелось несколько столов и около полудюжины стульев. Спустя мгновение туда вошел юноша с серебристыми волосами, ростом едва доходивший Джастину до плеча.

– О, Дайала! Матушка сказала, что... – заметив Джастина, он осекся и, не закончив фразы, отвесил ему поклон.

Инженер ответил тем же.

– Ох Юнкин, все-то ты торопишься, все горячишься! – покачала головой Дайала.

– Ничего, когда-нибудь я стану таким же серьезным и рассудительным, как ты.

– Надеюсь, этого не случится, – рассмеялась она, обводя взглядом комнату.

– Садитесь за угловой столик, там прохладнее, – предложил Юнкин.

Как только они присели, юноша пристроился на соседнем стуле.

– Что будете пить? – осведомился он, переводя взгляд с Дайалы на Джастина и тут же, видимо не имея сил совладать с любопытством, задал другой вопрос: – Так это и есть тот маг гармонии из-за Каменных Бугров? Не так ли, юная Древняя?

– Да, – ответила Дайала, залившись румянцем. – Его зовут Джастин. Он с Отшельничьего.

– Добро пожаловать в Мерту, почтеннейший.

– Что ты можешь предложить выпить?

– Есть соки, красный и зеленый, светлый эль и темное пиво.

– Мне темного пива, – попросил Джастин.

– А тебе, почтеннейшая? – обратился юноша к Дайале с нарочитой церемонностью.

– Мне светлого эля.

– Матушка сказала... То есть я хочу сказать... – паренек чуть не покатился со смеху, но заставил себя сдержаться. – Короче говоря, из закусок могу предложить сыр и бреган.

– Это просто замечательно, – откликнулся Джастин. – Лично я готов есть что угодно, кроме дорожного хлеба. Все, что угодно.

Дайала согласно кивнула, а когда юноша ушел, подняла глаза на Джастина:

– Ты хочешь что-то спросить?

Некоторое время инженер смотрел на гладкую столешницу, тщетно пытаясь углядеть стыки досок, а потом полюбопытствовал:

– Почему он назвал тебя юной Древней?

– Просто из учтивости. Я... мне еще далеко до настоящей Древней.

Юноша быстрым шагом вернулся к столику, неся два высоких бокала. Сквозь тонкое стекло просвечивали темно-коричневое пиво и золотистый эль.

Подождав, когда отопьет Дайала, Джастин пригубил пива. Оно оказалось забористым и крепким, и он порадовался тому, что решился лишь на маленький глоток. За время скитаний он, оказывается, совершенно отвык от хмельных напитков.

– Хорошее у вас пиво.

– Если я не ошибаюсь, у вас на Отшельничьем лишь немногие пьют пиво.

– Пьют, но только не маги и не инженеры. Кажется, я единственный инженер, которому по вкусу этот напиток.

– Вот и хорошо.

– Многие думают иначе, особенно мой брат.

Помянув Гуннара, Джастин задумался о том, где он и удалось ли ему вместе с уцелевшими инженерами вернуться на Отшельничий. Конечно, случись с братом беда, Джастин бы это ощутил, хотя... Ни в чем нельзя быть уверенным полностью.

– Они воспринимают равновесие поверхностно, не заглядывая вглубь, – промолвила Дайала, потягивая свой эль еще неспешнее Джастина.

Прежде чем он успел хоть что-то ответить, Юнкин поставил перед ним и Дайалой два плоских широких блюда с ароматной фруктово-ореховой выпечкой и пахучим сыром. Инженер уже успел забыть о том, что сыр вовсе не обязательно должен быть высохшим и безвкусным.