Дороги к праотцам - Арно Сергей Игоревич. Страница 17

Когда Андрей попросился на выписку, врач посоветовал ему повременить, но Андрей настоял на своем.

– Если бы вы видели, больной, в каком состоянии вас доставили, – сказал доктор на прощание. – Честно говоря, мы боялись, что вы не выживете. Впрочем, желаю вам удачи. И избегайте чрезмерного количества алкоголя. Кстати, несколько дней назад вам, больной, передали вещи.

– Какие вещи? Кто передал?..

– Не знаю, не знаю. Можете взять их у сестры-хозяйки в ординаторской.

И врач, не имея более что сказать, склонился над историей болезни и стал что-то записывать.

Кто мог принести ему вещи? Никто не знал о том, что он в больнице. Здесь была явная ошибка. Андрей, удивленный и несколько встревоженный, все же пошел в ординаторскую, но сестры-хозяйки там не оказалось. И он в течение получаса разыскивал ее по отделению.

– Я выписываюсь, – сказал он, найдя девушку в курительной комнате, флиртующей среди хирургических больных с загипсованными членами. – Доктор сказал, что мне передали вещи… Тут, вероятно, какая-то ошибка…

– Никакой ошибки. Чего же тут странного? Вы же, больной, без обуви поступили, в драных брюках, рваной рубашке…

Девушка недовольно затушила чинарик и, покачивая бедрами под белым халатом, отправилась в ординаторскую.

Андрей пошел следом, не ожидая, однако, от этой передачи ничего хорошего. И все же слабая надежда затеплилась в сердце, а вдруг Таня вернулась, разыскала его в больнице… Но почему тогда она не пришла его навестить?.. Нет, что-то здесь не так.

– Вот, больной. – Сестра-хозяйка протянула сверток. – Одевайтесь и больше до такого состояния не напивайтесь. А то знаете какой вы поступили? Страшно было смотреть.

Андрей развернул сверток. Вынул оттуда брюки, носки… в нем было все, что нужно.

– Может быть, тут ошибка?.. – как-то неуверенно проговорил Андрей, разглядывая одежду.

– Послушайте, больной, ну я-то пока не дура. – Девушка покрутила у виска пальцем. – А это по-вашему, не ваше?

Другой рукой девушка протянула Андрею паспорт. Он раскрыл его и увидел свою фотографию. Все в паспорте было хорошо: и фотография, и имя, отчество… Вот только фамилия Голубцов. Фамилия была не его. Изумленный Андрей вертел в руках паспорт Голубцова со своей фотографией.

– Ну что, больной, удостоверились? – ехидно проговорила сестра-хозяйка.

– Удостоверился, – сказал Андрей и пошел за ширму переодеваться.

Он понял, что вновь попал в чью-то игру, и не стал сопротивляться… до времени.

Одежда пришлась впору, словно с него специально сняли мерки. Выйдя из больницы, Андрей направился для начала погулять по улицам. Ему было интересно, следит за ним кто-нибудь или нет. В карманах одежды нашлось немного денег, какие-то ключи и карточка для проезда в городском транспорте.

Андрей пересаживался из транспорта в транспорт, убегал через проходные дворы… Но бесполезно. Никто за ним не следил.

Тогда Андрей вошел в попавшийся на пути скверик и сел на скамейку. Он был на свободе, и теперь нужно было решить, что делать с этой свободой. Возвращаться домой не хотелось: там могли сидеть в засаде люди горбуна с дубинками и иголками… Хотя, возможно, и то, что Андрей оказался в больнице по воле горбуна, это тоже его игра, продолжение игры с поддельным милиционером. Погуляй, развлекись немного, голубок, а потом мы тебя снова в пытательную комнатку… Может быть, они думают, что Андрей приведет их к Артему? А если нет, то подъедет машина и его отвезут обратно в ту жуткую комнату, и снова Маша, полумужик-полубаба, будет издеваться над ним, загоняя под ногти иглы, жечь его сигареткой, бить по губам. Нет, лучше не думать об этом.

Андрей достал новенький паспорт и внимательно рассмотрел его. Паспорт выглядел очень натурально. Он пристально всмотрелся в печать, но не заметил никаких следов подделки.

– Классная работа, – прошептал он, усмехнувшись. – Теперь я, значит, Голубцов. Фамилию можно было бы и получше придумать.

В графе «семейное положение» не стояло никаких штампов. Не женат. Детей тоже не имелось, а вот прописка, как ни странно, имелась: Свеаборгская улица, дом 37, кв.12.

«Интересно, – подумал Андрей, – а где же эта Свеаборгская такая? – Вспомнил, что где-то в Московском районе. – А может, поехать посмотреть, что это за квартирка. Не зря же в паспорте прописка стоит?..»

Если бы его хотели выкрасть, то прямо сейчас, когда он безоружный, вошли бы в садик двое молодцов, треснули по башке тяжестью, погрузили в машину… И ку-ку! Тут и бежать-то некуда… В кармане нашлись ключи, возможно, они и есть от этой квартиры, а там, глядишь, разыщутся какие-нибудь объяснения.

Андрей съездил на вокзал, где в камере хранения оставил сумку с вещами и деньгами, и только после этого поехал по месту прописки.

Найдя нужный дом и квартиру, Андрей позвонил, подождав, позвонил снова, потом открыл ключом дверь и вошел.

Обстановка однакомнатной квартиры была как в простеньком гостиничном номере, имелось все необходимое для жизни, даже телевизор, хотя и черно-белый. В холодильнике лежали продукты… Вопреки ожиданиям, никакой записки с объяснением, никакого письма от доброжелателя Андрей не обнаружил.

Он сел в кресло и закурил. Возвращаться домой к старой жизни он не мог. Но какую роль отвел ему доброжелатель в своей игре? Навряд ли достойную, скорее всего, роль лоха, и он предназначен для жертвы, только не пришло пока время жертвовать им. Пусть поживет…

Выбора у Андрея не имелось, и он решил пока пожить здесь, а что дальше – будет видно.

Прошла неделя. Андрей вел спокойную жизнь. Изредка из автомата он звонил себе домой, но там никто не брал трубку. Значит, Таня не вернулась. Андрей много ходил по Московскому проспекту, от которого неподалеку жил, для прогулки, но прежде всего, конечно, не для этого. Он искал серебряную «вольво». В подробностях анализируя все последовавшие за исчезновением Тани события, Андрей вспомнил, что Артем говорил о серебряной «вольво», в которой разъезжает человек с заячьей губой. Что это за человек и какое отношение имеет к похищению его жены, Андрей не знал, но больше никаких зацепок у него не имелось. Конечно, шансы встретить человека с заячьей губой были ничтожно малы, но Андрей был упорен. Он, не жалея сил, каждый день с утра до вечера ходил по Московскому проспекту, заглядывал во дворы, на платные автостоянки… – надежда все-таки была. И еще он знал, что его тоже найдут… Но когда и зачем? А главное кто?

Однажды, когда он ехал в вагоне метро, раскрывшиеся на остановке двери, впустили в вагон двух цыганят. Разудало взвыла гармонь.

– Люди добре, поможите, пажалуйста! Ми беженцы! Поможите! – раздался детский голосок.

Гармонь заиграла какую-то очень знакомую мелодию, и цыганята пошли по вагону. Мальчик иногда бухался перед кем-нибудь на колени, играла гармонь…

Андрей, не зная, что ему делать, сидел окоченев, глядя перед собой. Деваться было некуда, музыка приближалась. Вот уже гармонь взвыла рядом с ним. Но цыганенок не подошел к нему, он только внимательно посмотрел ему в глаза; и Андрею показалось, что он тоже узнал его… но прошел мимо. Возможно, потому и прошел, что узнал…

В конце второй недели на его новую фамилию пришел денежный перевод. Не очень значительный, но Андрей мог не думать о том, где возьмет пропитание. А оставшиеся доллары могли ему еще пригодиться.

Июнь выдался на удивление жарким. Изнывая от жары, с завидным упорством Андрей каждый день с утра до поздней ночи ходил по проспекту. Однажды он зашел во двор высокого здания с башенкой возле парка Победы. Во дворе этом оказался садик со скамейками, и Андрей решил передохнуть от солнцепека в тени.

Сегодня было особенно жарко – градусов двадцать восемь. Он машинально уже обозревал окрестности в поисках проклятого автомобиля. Последнюю неделю он снился ему каждую ночь. Что-то вдруг тронуло его ботинок. Андрей посмотрел вниз… отвел в сторону ногу и с отвращением сморщил нос. В ногу ему поганой своей мордой тыкалась собака