Последний танцор - Моран Дэниел. Страница 134

Исторический нонсенс, выразившийся в образовании Капитолия на территории Манхэттена, в том самом месте, где размещался комплекс зданий прежней Организации Объединенных Наций, всегда забавлял Риппера. Он не без оснований подозревал в излишней сентиментальности Сару Алмундсен, посчитавшую в свое время, что этот широкий жест произведет впечатление на американцев и будет способствовать скорейшему заживлению ран, нанесенных войной за Объединение. «Черта с два ты угадала, старая дура! — мстительно подумал Советник. — Полвека прошло, а это инородное тело в сердце Нью-Йорка до сих пор пробуждает только ненависть и служит напоминанием о самом сокрушительном поражении, нанесенном Америке за всю историю ее существования». Сам Риппер на ее месте вывел бы все административные службы Объединения на околоземную орбиту. Никому не обидно, и от греха подальше. Но его мнения на этот счет никто не спрашивал.

В перерыве делегаты разбрелись по кулуарам. К Рипперу то и дело подходили коллеги; обменивались впечатлениями, просили или предлагали поддержку, что-то советовали или спрашивали совета у него, а одна молодая и симпатичная дама из чилийской делегации, ловко подхватив его под руку, горячо поддержала его твердую позицию и высказала намерение голосовать в его пользу «из моральных побуждений». При этом она так беззастенчиво прижималась к нему своим объемистым бюстом, что его аж в жар бросило. После долгих месяцев воздержания Риппер не смог устоять перед соблазном и предложил смуглокожей чилийке обсудить ее моральные принципы в своем кабинете. После бурного секса прямо на полу, ублаженная красотка еще раз заверила его, что проголосует против. Риппер почти не сомневался в ее искренности, да и лишний голос никогда не помешает, но все-таки ему стало немного жаль свою случайную партнершу. Умудренный многолетним политическим опытом, он прекрасно понимал, какую непростительную ошибку она собирается совершить. Коллеги не простят ей измены, и этот ее первый срок в Совете, скорее всего, окажется последним.

Сидя в кресле, потягивая холодный оранжад и обнимая одной рукой полуобнаженную чилийку, пристроившуюся у него на коленях, Риппер чуть было не поддался порыву отговорить ее от этой идиотской затеи. В Совете насчитывалось ничтожно мало людей, готовых проголосовать вразрез линии своей фракции, но не поступиться собственными убеждениями, и было бы очень жаль лишиться одной из таких редких птиц.

Ближе к вечеру к нему вновь присоединился Ичабод. Они вместе пообедали. Риппер выбрал салат, креветки с рисом и соусом и апельсиновый сок. Пока он ел, Мартин торопливо докладывал.

— До сих пор не найдено прямых доказательств причастности подпольщиков, босс. Очень похоже, что японцы затеяли эту-заварушку самостоятельно.

— Не стоит на это особенно рассчитывать, — проворчал Риппер. — Четвертое июля еще не наступило. Вот доживем до послезавтра, тогда и будем делать выводы.

— Участвовавшие в атаке на орбитальные лазеры корабли принадлежат, по оценкам экспертов, Общине Дальнепроходцев, — продолжал Ичабод. — а вот высаженные ими штурмовые группы почти целиком состояли из японцев. Зафиксировано присутствие в них незначительного количества лиц европейского происхождения, но что это за публика — «Общество Джонни Реба», «Эризиан Клау» или кто-то другой, — достоверных сведений нет. Руководство Общины уже выступило с заявлением, что корабли являются частной собственностью, а пилоты — частными лицами, поэтому никакой ответственности за их действия оно не несет.

— Ну да, конечно! Они нас что, за идиотов принимают?

— Не скажите, босс. Вполне возможно, что они говорят правду. За приличное вознаграждение Дальнепроходцы вас куда угодно доставят, хоть в преисподнюю. Они же только с этого и живут. Как таксисты.

Риппер задумчиво кивнул:

— Пожалуй, в чем-то ты прав. Общине в эти дела ввязываться не с руки. Но отношения с Объединением у них теперь в любом случае надолго испорчены.

— Космические силы продолжают атаки, а японцы продол жают успешно их отражать. Да еще огрызаются. Ряд наземных объектов подвергся обстрелу рентгеновскими лазерами. Список потерь вас интересует?

— Позже. Цели по-прежнему только военные?

— Пока да. Главным образом военные базы и космодромы. По разным оценкам, КС уже потеряли от тридцати до сорока кораблей. Города пока не трогают, хотя японцы уже предупредили, что первым на очереди стоит Париж, а вторым — Капитолий. Командование Космических сил пообещало в ответ стереть с лица земли Хиросиму.

Риппер залпом допил свой оранжад.

— Хиросима? Весьма символично. Что ж, будем надеяться, что ни одна сторона не начнет палить по гражданским, прежде чем мы завершим голосование. Иначе высекут нас, а не Эддора.

— Несколько орбитальных батарей нам удалось отобрать, но остальные держатся стойко. Положение осложняется еще и тем, что руководством Миротворческих сил принято решение больше не бросать в бой гвардейцев.

— Вот это новость! — удивился Риппер. — Почему?

— Они применяют против воинов Элиты какую-то новую модификацию лазерного карабина. Весьма эффективную. Уже погибло минимум девять киборгов. Я подозреваю, что сделано это по настоянию Мохаммеда Венса. Приказ об отзыве поступил около часа назад, и теперь нашим космическим воякам придется полагаться только на собственные ресурсы. Да, еще один любопытный момент, босс.

— Слушаю.

— Группа десантников прихватила при отходе тело убитого японца. Представляете, он оказался киборгом! Риппер нахмурился:

— Проклятье! Это очень плохо. Пока все думают, что мы побеждаем...

— Так оно и есть, босс.

— ...беспокоиться не о чем, — продолжал Советник, игнорируя реплику Мартина, — но стоит чаше весов заколебаться, как у Эддора появится гораздо больше сторонников, чем до начала заседания.

— Меня другое удивляет, — заметил Ичабод. — Откуда у него вообще взялись сторонники, когда любому дураку ясно, что утверждение этого указа прямиком приведет нас всех к диктатуре?

— Дело в том, — снисходительно пояснил Риппер, — что в большинстве стран мира демократия находится в зачаточном состоянии. В отличие от Штатов, где она развивалась в течение трехсот лет, те же латиноамериканцы, к примеру, привыкли к диктаторским режимам и не прочь передать всю полноту власти сильной личности, какой старается выставить себя Эддор. Для них главное, чтобы кто-то навел порядок железной рукой, а во что это в конечном счете выльется, они пока не задумываются. Или не хотят задумываться. Ты мне лучше скажи, знают ли другие Советники о том, что ты мне сообщил?

— Не думаю, — покачал головой Мартин. — Я получил эти сведения от самого Венса, да и то лишь потому, что он считает вас своим союзником.

— Союзником? — хмыкнул Риппер. — Ну и пусть считает. Боюсь, правда, что в ближайшем будущем его ждет большое разочарование.

— И последнее, босс. Не знаю, стоит ли доверять этим слухам, но поговаривают, что миротворцы планируют провести в Японии широкомасштабную военную операцию, как только будет покончено с орбитальной угрозой. Или даже раньше. Насколько я понял, Венс поддерживает второй вариант, и Кристина Мирабо — единственное препятствие на пути его осуществления.

Вернувшись в зал заседаний, Риппер уселся на свое место и погрузился в раздумья, лишь краем уха прислушиваясь к выступлению делегата от Шри-Ланки, призывающего заключить перемирие, которого ни одна из сторон пока не предлагала и предлагать, по всей видимости, не собиралась.

Несмотря на все усилия Риппера и его сторонников ускорить принятие решения, голосование проходило едва ли не медленнее обычного. Ощущая важность момента, главы делегаций, прежде чем объявить результат, считали необходимым предварительно высказаться по этому поводу — главным образом для того чтобы лишний раз засветиться на публике. Рипперу это надоело, и в десять вечера он покинул зал. Спустился в свой кабинет, прилег на диванчик и мгновенно уснул. Проснулся в 2.30 утра, принял душ, выпил две чашки кофе и прислушался к ощущениям. В голове немного прояснилось, но недостаточно. Он вернулся в ванную и принял две таблетки эфедрина, после чего вновь поднялся в зал заседаний.